Если бы не это чертово ранение!.. - Все-таки я планирую либо выпросить у главврача вернуть меня на работу раньше времени, либо догулять отпуск. При условии, что ты составишь мне компанию. Округлив глаза, Наташа лукаво улыбнулась, перехватив его руку, отдернула футболку и села на кровати. Все же она ошиблась. Он оказался совсем не таким, как ей показалось в первый день знакомства. То, что она приняла за грубость, на самом деле было растерянностью, привычный сарказм оказался беспокойством за друзей. Он словно весь состоял из противоречий, которые она постоянно пыталась разгадать. Будучи фотографом, она привыкла видеть настоящие эмоции людей и научилась различать, когда они притворяются. Порой камера видит намного лучше, когда человек неискренен – скованно улыбается, глаза не горят, поза напряженная... Но каким-то образом в Кирилле она эту актерскую черту пропустила. Наверно, он слишком сильно ее задел при первой встрече, и предвзятость не дала ей как следует приглядеться. - То есть я правильно поняла, – медленно протянула Наташа. – Ты предлагаешь провести остаток твоего отпуска – это сколько, кстати, две недели, три? – в твоем доме, периодически выбираясь на улицу, на прогулки, в кафе и прочее? - С прогулками можем повременить, – поторопился вставить Кирилл, подкладывая под голову подушку и не сводя с нее смеющихся глаз. – У тебя постельный режим, пока Саня швы не снимет, так что за этим я точно прослежу. - Думаю, Саша не будет особо возражать, ему немного не до нас. - Это ты о чем? – Кирилл нахмурился. - Соня написала, сказала, сегодня переночует у него. - Переночует в смысле переночует или в смысле... «переночует»? – уставился на нее Кирилл. Наташа прыснула и заливисто расхохоталась. Вид у мужчины был донельзя нелепый: темные волосы привычно взлохмачены, в серых глазах застыло неприкрытое изумление, рот открылся сам собой, еще и футболка перекосилась на один бок. Почти старший брат, внезапно узнавший, что его сестренка уже месяц тайком встречается с парнем. - Это уже им самим решать. - Твою ж мать... – выдохнул Кирилл, спрятал лицо в подушку – и хрюкнул от смеха. – Не, я их точно прибью! Столько лет одно и то же – Кирилл, она из меня всю кровь выпила, Кирилл, я его видеть не могу, меня от него тошнит... Надо было их раньше закрыть в каком-нибудь доме без окон, чтоб сразу во всем разобрались и в процессе не сбежали. - Нет, все правильно, – заступилась за них Наташа. Кирилл выглянул одним глазом из-за подушки. – Мы же не знаем, когда у них все началось. Может, наоборот, без этих скандалов они бы друг друга и не разглядели. - Хочешь сказать, каждая ссора это повод развести другого на чувства? Да я с ними чуть не поседел! Вот не могла Сонька поспокойнее способа придумать, чтобы его оттолкнуть. Или, наоборот, привлечь внимание... Черт, тут уже вообще сказать наверняка ничего нельзя! - Ты же знаешь, что не могла. Ей так проще. - Ей – да. А нам? Наташа успокаивающе провела ладонью по черным волосам, и Кирилл потянулся за ее рукой, как довольный сытый кот. Перевернувшись на спину, он подтянул подушку к ней на колени, устроился и взглянул на нее снизу вверх с хитрым прищуром. Она улыбалась. Он не мог сказать, о чем она думала, но ему нравилось, как она это делала. В такие моменты ее взгляд становился слегка отсутствующим, уголки губ начинали чуть дрожать, и только руки продолжали машинально что-то делать. И вдруг он понял, что что-то изменилось. Из ее улыбки ушла легкость. Кирилл мягко перехватил ее ладонь – сухую и холодную, несмотря на погоду и тепло в доме – и чуть сжал, вынуждая посмотреть ему в глаза. Наташа покачала головой. - Что случилось? - Я просто подумала... что я буду делать, если Витя все же окажется во всем замешан? Он тихонько выдохнул. Рядом с ней вообще возможно расслабиться? Хотя бы на минуту? - Ты же слышала Сашу, Соню. Твой брат их не преследовал, сидел у себя в кафе и пил кофе со сливками. - А если он кого-то отправил? – не унималась Наташа. – Что мне тогда делать? Он же мой брат, у меня кроме него больше никого нет. - Так, послушай меня. – Кирилл сел, не отпуская ее руки. – Ты сама просила, чтобы мы доверяли твоей интуиции, помнишь? Ты знаешь его лучше всех и не веришь, что он на это способен, говорила такое? Ты и сейчас не веришь? - Нет, но... - Значит, ты сделала для себя выбор. Ты пойми, если передо мной выложат признание Сани в убийстве и кучу доказательств в придачу, я все равно в это не поверю. По крайней мере, пока он сам мне это не скажет, да и тогда, наверно, не поверю. У тебя точно так же. - Но если я ошибаюсь? – умоляюще проговорила Наташа. – Как мне тогда быть? Кирилл пожал плечами. На этот вопрос у него ответа не было. - Вспомни все хорошее, что ты о нем знаешь. Проживи это заново. И не позволяй тому, что происходит сейчас, перечеркнуть эти воспоминания. Наташа выдавила из себя улыбку, спрятавшись в кольце его рук. Нет, все же она не верила. Не верила, что мальчишка, с которым они вместе учились плавать, делили один велосипед на двоих и дрались за качели, мог превратиться в такого человека, как тот, что напал на нее в собственном доме. Витька всю жизнь был другим. Честный, умный, вежливый, немного наглый – когда нужно было что-то выпросить – и очень... светлый. Рядом с ним она всегда забывала все проблемы, словно их стирали ластиком, и оставался только чистый белый свет, теплый, как нагретая лампочка. Он умел развеселить, когда ей было грустно, умел поддержать, когда было необходимо, и вот так поступить сейчас... Нет, не в его это духе. Должен быть кто-то еще. В следующую секунду хрупкая ночная тишина нарушилась. Царившее в воздухе спокойствие исчезло будто по щелчку, отчетливо запахло напряжением и тревогой, и никто не мог сказать, почему так случилось и что произошло. Вскинув голову, Джерри потянул носом, скользнул умными глазами по замершим на кровати людям и тихо подошел к двери. Кирилл напрягся, прислушался. С первого этажа до него донесся тихий стук шагов. Наташа почти беззвучно всхлипнула, и он обернулся к ней, одними глазами указал на угол за кроватью и подтолкнул в спину. Она послушно сползла с одеяла. - Сиди здесь, не выходи. Услышишь что-нибудь – крики, шум, что угодно – сразу звони в полицию и ребятам. Поняла меня? – она молчала, с ужасом глядя на дверь. – Наташа, поняла? - Да... Он бросился к двери, распахнул ее и тихо прикрыл за собой, про себя радуясь тому, что совсем недавно смазал петли во всем доме. Джерри видно не было. Спускаясь по лестнице, Кирилл подхватил с полки тяжелый камень, привезенный несколько лет назад с моря – ничего другого хотя бы отдаленно похожего на оружие рядом не нашлось. Первым делом он заглянул на кухню. Из окна была хорошо видна дорога, и, бросив туда взгляд, он заметил хорошо знакомый по описаниям темно-синий «хендай». Права была Соня, ой как права!.. Как они так оплошали? Как упустили? Замерев на секунду за углом, Кирилл прислушался, уловил едва слышные шаги где-то в соседней комнате и осторожно заглянул. Темный силуэт ярко выделялся на фоне гостиной, соединенной с кухней простенькой аркой. Он еще помедлил, вслушиваясь в шаги. Один. Придется рискнуть. Выходя из своего укрытия, Кирилл краем глаза увидел длинную косматую тень Джерри, с тихим рычанием подползающего со стороны коридора. Грабитель его тоже услышал, повернулся, тут же наткнувшись на Кирилла... ...Забившись в угол, Наташа чутко прислушивалась. Слух улавливал только тихий скрип половиц и тяжелые шаги, после которых сразу же становилось тихо. Кирилл куда-то пропал, Джерри тоже. Стискивая в руке телефон, она уже думала о том, что стоит позвонить в полицию прямо сейчас, и неважно, кто к ним влез – уличный грабитель, местная шпана или кто-то по ее душу, когда снизу послышался резкий грохот, что-то разбилось, потом оглушительно залаял Джерри, что-то закричал Кирилл... Последним звуком, который долетел до нее с первого этажа, был жуткий крик – а затем все стихло. Глава двадцать шестая - Ты меня не замечал. Повернув голову, Саша недоуменно встретил взгляд светлых глаз. Соня едва заметно улыбалась, вырисовывая пальцем узоры на его предплечье. От ее кожи до сих пор шел неуловимый жар, в воздухе пахло свободой и радостью – слабой, уязвимой, будто боявшейся, что что-то вот-вот пойдет не так, и все опять растворится. В эту секунду он был по-настоящему счастлив. Видя перед собой горящие глаза, разгоряченную кожу и зацелованные губы, он едва сдерживал широкую счастливую улыбку, даже скулы свело. Лежа на подушке рядом с ним, Соня казалась умиротворенной. Исчезли все внутренние преграды, рухнули все стены, и осталась только обнаженная душа, которой ему посчастливилось коснуться. Приподняв голову, она провела ладонью по его плечу, уперлась в него подбородком и пытливо посмотрела на него из-под спутанной челки. Он нахмурился с улыбкой. - Я тебя сразу заметил. - Почему не подошел тогда? – шепнула Соня, наклоняясь ближе. Кожи коснулось горячее дыхание. - Мне показалось, что тебе не очень хотелось быть на той вечеринке, – ответил Саша. Соня задумчиво кивнула. – Я просто решил не мешать. Ты казалась такой... далекой, такой недосягаемой. Вокруг было полно людей, все кого-то искали, а ты стояла у столика в одиночестве, пила шампанское и так смотрела по сторонам, что было понятно, что тебе все это не нравится. Я решил не смущать тебя еще больше.