Винстон записал. Где-то в доме зазвонил мобильный телефон, но Даниэлла с Никласом сделали вид, что не слышат. Мудиги еще постояли у огромных окон, глядя, как машина Эспинг выезжает на дорогу и удаляется. — Зачем тебе понадобилось приплетать Элин? — спросил Никлас. — А почему бы не приплести? Это же правда, — ответила Даниэлла. — К тому же надо было замять твою ахинею насчет алиби. Какого хрена ты вообще об этом заговорил? Да еще с таким фальшивым смехом. Думаешь, кто-нибудь купится? Никлас повернулся к жене. Глаза потемнели от злости. — Я занервничал, ясно? Полиция подозревает, что это убийство. А на кону — наше будущее… — И кто же в этом виноват? — фыркнула Даниэлла. — А, Никлас? Не говоря ни слова, Никлас отвернулся, подошел к сервировочной тележке и принялся раздраженно перебирать бутылки. Пока он наливал себе щедрую порцию виски, его жена все еще задумчиво смотрела в окно. — Но кто бы ни убил Джесси, — проговорила она, не оборачиваясь, — этот человек оказал нам услугу. Правда, дорогой? Никлас молча поднес стаканчик к губам и одним духом выпил. Глава 13 — Ну как вам? — спросила Эспинг, едва Винстон успел откусить. — Лучшие в Сконе бургеры с селедкой. Винстон постарался изобразить одобрение, хотя на самом деле изо всех сил пытался проглотить хоть кусок этого удивительного блюда. Обычно он воздерживался от всего, с чем нельзя управиться посредством ножа и вилки. Горчичный соус капал между пальцев, от сырого лука щипало в глазах и драло в глотке, а мягкие рыбьи косточки во множестве прилипали к нёбу и деснам, напоминая собачью шерсть из машины Эспинг. — Очень вкусно. Винстон заставил себя откусить еще — только чтобы обнаружить, что Эспинг уже расправилась со своей порцией. Они сидели на лавочке в чивикской гавани, недалеко от воды. Рябь искрилась под проглянувшим солнцем; над головой у Винстона с голодным видом кружили чайки. В Чивике уже начался туристический сезон, но в очереди стоять не пришлось, потому что Эспинг водила знакомство с владельцем рыбного ресторанчика. — Что вы думаете о Мудигах? — спросила она и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Мне кажется, у них какая-то вялотекущая ссора, которую они даже не сочли нужным скрывать. Винстон очень тщательно промокнул губы. Его наблюдения совпадали с выводами Эспинг. — Во время субботней вечеринки я наткнулся в уединенной части сада на Джесси, а немного погодя и на Никласа Мудига, — начал он. — Не знаю точно, разговаривали они друг с другом или нет, но в субботу Никлас изо всех сил старался выглядеть невозмутимо, совсем как сегодня. А когда он услышал, что я служу в полиции, у него даже нос побелел. — Вот как. Интересно. — Эспинг двумя пальцами сняла с языка косточку. — Значит, Никлас бегает налево, к Джесси. Любовный треугольничек, который ведет к убийству. Не они первые. Винстон недовольно покривился. — Я бы не торопился выдвигать эту версию. Эспинг, которая сказала про треугольник в основном шутки ради, тут же посерьезнела. — Почему? — Рановато пока для умозаключений. Мы еще не всех свидетелей допросили. — Ага. — Эспинг сердито смяла обертку от селедочного гамбургера и изящным движением бросила ее в стоявшую неподалеку урну. Бумажный комок ударился о край урны и упал на землю, где на него тут же набросилась чайка. — Еще рекомендации будут? В воздухе повисло напряжение; Эспинг даже не пыталась сохранять дружеский тон. — Сначала собрать все доказательства, — серьезно ответил Винстон. — Не выдвигать версий, пока у нас не будет всех фактов. — Спасибо, я постараюсь подумать над вашими словами, — ядовито отвила Эспинг. Винстон аккуратно обернул бумагой остатки гамбургера и выпил глоток «Рамлесы», чтобы смыть приставшие к горлу селедочные косточки. — Ну что, — сказал он, — едем дальше, к Софи Врам? — Конечно, едем, — пробурчала Эспинг. Врамслунд, как называлось поместье Софи Врам, состояло из десятка краснокирпичных строений, окружавших две мощенные булыжником площадки. Вокруг той, что была поближе, выстроились конюшни, сарай и манеж размером с ангар для самолета. Везде, куда хватало глаз, виднелись пастбища и скаковые дорожки. Поодаль гордо высился хозяйский дом. — Софи Врам, шестьдесят три года. Родилась и выросла здесь, в поместье, — доложила Эпинг. — Это она продала Джесси Андерсон участок в Йислёвсхаммаре. Вдовствует уже почти двадцать лет. Есть дочь, которая живет в каком-то швейцарском коттоне. — Кантоне, — поправил Винстон. — Чего? — В швейцарском кантоне, а не коттоне. — Ясно. Эспинг на короткий, но убийственный миг задумалась, не ознакомить ли Винстона с местным выражением «дать промеж рогов». — Так или иначе… — проговорила она как можно сдержаннее, — Софи много лет руководит большой конефермой, школой верховой езды с общежитием и прочей петрушкой. К ней едут со всей Швеции. Винстон подумал про Аманду и сказал: — Моя дочь у нее занимается. И явно не первый год. Эспинг злорадно улыбнулась. — Остается надеяться, что счета оплачиваете не вы. Софи славится тем, что ее уроки стоят дорого, а еще своей неуступчивостью. Винстон промолчал. — Но инструктор она фантастический, — продолжала Эспинг. — Кое-кого из ее учеников взяли в сборную страны. Я сама у нее занималась, когда была подростком. Кстати, а вот и она. Они вылезли из машины и направились к конюшне, откуда Софи выводила большую черную лошадь. Софи была одета в рубашку-поло и штаны для верховой езды; на ногах вместо жокейских сапог — массивные ботинки с крагами. Зеленая кепка Софи была сшита из той же материи, что и дождевик Эспинг. У ног вертелись два лабрадора-ретривера, бросая настороженные взгляды то на хозяйку, то на полицейских. Как всегда при встрече с Софи, Эспинг вдруг почувствовала себя неуверенно. Она попыталась избавиться от этого чувства, сказав себе, что она больше не девочка, которая учится сидеть на лошади, а полицейский при исполнении служебных обязанностей. — Туве, да ведь это мой сосед по столу! — с уже знакомым Винстону сконским акцентом проговорила Софи. — Ну да. Он… помогает в расследовании. — Помогает? — Софи вскинула бровь. — Насколько я слышала, Джесси сверзилась с площадки в этой своей хваленой вилле и напоролась на эту свою пошлую скульптуру. Неужели тебе, чтобы расследовать это дело, нужна помощь из Стокгольма? Эл-Йо тебе не доверяет? Прежде чем Эспинг успела ответить, Софи протянула чомбур Винстону. — Вот. Давайте, подержите его. Как оказалось, Винстон колебался слишком долго. — Возьмите чомбур, и все, — недовольно сказала Софи. — Держите крепко и не делайте резких движений. Карнак — чистокровная лошадь, его легко напугать. Если не поберечься, может лягнуть и раскроить череп взрослому мужчине. Винстон послушался. Огромный жеребец внимательно смотрел на него — как показалось Винстону, оценивающе. Один из лабрадоров стал обнюхивать брючину Винстона, и Винстон не решился прогнать собаку, опасаясь напугать лошадь. — Когда я вела Карнака с пастбища, мне показалось, что он хромает, — сказала Софи. — Хочу проверить подковы. Она нагнулась и взялась за левое переднее копыто лошади. Почистив копыто специальным крючком, Софи зацепила подкову, чтобы посмотреть, не отходит ли она. Эспинг с удовольствием отметила, какой у Винстона испуганный вид. Он явно не большой любитель животных. — Так что вы хотите узнать? — спросила Софи через плечо. Эспинг снова достала телефон и включила диктофон. — Расскажи, как прошел вчерашний просмотр.