— Я чуть не сбила Альфредо Шёхольма — ты об этом, да? Он шатался по дороге со своими шавками, так что мы с ним обменялись парой ласковых. Софи прищурилась и внимательно посмотрела на Эспинг. — Туве, а откуда такой интерес? Эспинг проглотила комок, но постаралась не отводить глаз. Она не позволит раскатать себя в лепешку. Здесь она на своем поле, к тому же она больше не робкая девочка, которая учится сидеть на лошади. — Рутинные вопросы, — прервал Винстон их игру в гляделки. — Но нам хотелось бы получить ответ. Когда вы вернулись в усадьбу, вы кого-нибудь встретили? — Разумеется, встретила, в конюшне полно народу. — Софи демонстративно взглянула на часы. — А теперь, к сожалению, мне придется вас покинуть. Обед стынет. Софи кивнула Винстону. Потом пристально и не вполне дружелюбно посмотрела на Эспинг, повернулась и направилась к входу в ресторан. Удалившись на такое расстояние, чтобы Винстон и Эспинг ее не слышали, Софи достала мобильный телефон. — Это я, — произнесла она, когда человек на том конце ответил. — Я только что разговаривала с полицейскими, и, похоже, меня подозревают. Люди треплются направо и налево. Полицейские пронюхали, что Джесси пыталась надуть меня. И они, кажется, больше не считают, что ее смерть была несчастным случаем. К тому же Туве на меня потявкивает, об этом я тебе вчера и говорила. Чем дольше здесь этот Петер Винстон, тем больше от него проблем. Останови его. Чем быстрее, тем лучше. Человек на том конце сказал что-то, отчего на лице Софи появилась сухая улыбка. — Договорились. Будем надеяться, что сработает. На кону стоит очень, очень многое, верно? Глава 19 Харчевня в Брёсарпе не обманула ожиданий, подумал Винстон, когда они с Эспинг вошли в кирпичное здание. Деревянные панели, кессонный потолок, белые скатерти и деревянные стулья с высокими, затейливо украшенными спинками. Толстые ковры, тяжелые гардины — и над всем этим висит уютный аромат, которые оставили после себя сотни пирушек и тысячи завтраков, обедов и ужинов. Надпись на керамическом панно, по словам Эспинг, являла собой девиз сконских трактирщиков: «Ешь вкусно, ешь сытно, ешь, как душа просит». Софи Врам видно не было — вероятно, она и те, с кем она встречалась, сидели в каком-то другом уголке огромного зала. Хозяин заведения — кругленький плешивый человек — явно знал Эспинг; как только они уселись за стол, он вышел из кухни поздороваться. — Рад видеть, Туве! Как дядя? Эспинг вежливо ответила ему, после чего познакомила с Винстоном. — А-а, гость из Стокгольма, — сказал хозяин. — Если хотите попробовать типичное для Сконе блюдо, могу рекомендовать яичный пирог. Подается со свининой горячего копчения и протертой брусникой. Винстон согласился на пирог, отчасти из опасения, что Эспинг попытается навязать ему еще какое-нибудь диковинное рыбное блюдо. — Софи Врам, — заговорила Эспинг, как только они остались одни. — Я еще никогда не видела, чтобы Софи так неловко себя чувствовала. Она, видно, и правда основательно поцапалась с Джесси, или ей стыдно, что Джесси ее надула, иначе она рассказала бы о ссоре раньше. — Или и то и другое, — согласился Винстон. — То есть Джесси хотела, чтобы Софи в воскресенье вышла из сделки, и тогда можно будет продать дом по более высокой цене. И, если верить Софи, Элин была посвящена в этот план. Мудиги, в свою очередь, уверены, что ссора между Джесси и Элин произошла незадолго до их появления на вилле. Может быть, Джесси была недовольна представлением, которое Элин разыграла перед Софи? Оба несколько секунд размышляли. — Как будто чем больше мы ездим и опрашиваем, тем сильнее… — Эспинг замолчала на полуслове. — Продолжайте! — Винстон сделал поощряющий жест. — Ну, это в основном ощущения, — начала оправдываться Эспинг, — но чем больше свидетелей мы опрашиваем, тем больше мне кажется, что нам врут. Или как минимум не говорят всей правды. Элин Сиденвалль, Мудиги, Софи Врам, Ян-Эрик и Альфредо, даже наша дорогая Маргит Дюбблинг. Как будто каждому из них есть что скрывать. Эспинг взглянула на Винстона. Она бы не удивилась, если бы он отмахнулся от ее рассуждений. Однако Винстон медленно покивал: — Думаю, вы абсолютно правы. В этой истории концы с концами не сходятся. Неожиданное одобрение удивило Эспинг. — К тому же вчера я сфотографировал шины «Ровера» Софи Врам, — прибавил Винстон. — Мне показалось, что в бороздках песок. Отправлю-ка я фотографии прямо сейчас, пока не забыл. — И он достал телефон. Эспинг какое-то время изучала его. Ей крайне трудно было представить, чтобы Винстон забыл хоть что-то, имеющее отношение к расследованию, а значит, он утаил от нее информацию. И поделиться решил только сейчас — возможно, потому, что не вполне доверяет ей, Эспинг. На такое можно было бы и оскорбиться, но ведь она сама не лучше. — Я тоже кое о чем забыла рассказать, — сказала она. Винстон поднял глаза. — Вчера я случайно подслушала один разговор под окном у Электрохассе. И Эспинг рассказала о телефонном звонке и о реакции Хассе. Винстон выслушал ее очень внимательно. — Не пытайся замазать меня своим дерьмом… — повторил он, когда Эспинг замолчала. — Он именно так и сказал? Эспинг кивнула. — И вы не разобрали, с кем он говорил? С мужчиной, с женщиной? — К сожалению, нет. Винстон пристально посмотрел на Эспинг. — Нам… может быть, нам стоит поактивнее делиться друг с другом информацией, — сказал он и поднял брови. — Я тоже так думаю, — кивнула Эспинг. И пока официант расставлял тарелки, оба по-заговорщицки поглядывали друг на друга. Винстон ожидал, что яичный пирог окажется похожим на пирог из блинного теста, но разницу понял сразу же. Яичный пирог, покрытый с обеих сторон золотистой корочкой, похоже, жарили в масле на сковороде, а не пекли в духовке. Хрустящую поверхность щедро украшали тонкие ломтики сочной, ярко-розовой копченой свинины, красная брусника и веточка петрушки. От вида и запаха пирога у Винстона заурчало в животе. Винстон попробовал, прожевал, положил в рот еще. Да, это вам не напичканный костями селедочный бургер, с удовольствием констатировал он. — А где вы живете? — Где-то на середине куска Винстон сообразил, что пришло время для светского разговора. — Возле Хамменхёга. У человека, с которым я живу, кофейня в Комстаде. — Эспинг ковырялась в тарелке. — Понятно. Давно служите? — Скоро шесть лет. Пять в патрульной машине, а последние полгода я следователь. — Значит, учились в полицейской школе в Векшё? — Ага. И по-моему… — Эспинг замолчала, но скоро продолжила: — По-моему, мы изучали одно из ваших расследований. Мародер из Мариестада. — Ясно. Гнусный случай, я не знал, что его разбирают в полицейских школах как пример следовательской работы. Винстон забрасывал в себя пирог с таким воодушевлением, что едва успевал говорить. — Вкусно? — спросила Эспинг, заметив, с каким аппетитом ест Винстон. — Потрясающе! — Может, вам сбавить темпы? Яичный пирог очень сытный. Винстон не слушал. Он вознамерился подобрать с тарелки все до последней крошки. Когда у Эспинг зазвонил телефон, она взглянула на номер и сбросила звонок. — Журналистка из «Симбрисхамнсбладет». Не сдается. — Могу предположить, что случай освещает она? — спросил Винстон. — Она. Газета небольшая. Юнна Остерман там и главный редактор, и корреспондент. Цепкая, как хорек. Эспинг убрала телефон и занялась едой. Время от времени она с усмешкой посматривала на пиршество, которое устроил себе Винстон. — Ну так что вы думаете о деле? Всех, кто имеет к нему отношение, мы уже опросили. Можем списать все на несчастный случай, как того желает Эл-Йо? Винстон дожевал, проглотил. — А вы сами что думаете?