Начальник участка склонился над столом и медленно закрыл папку с делом. Глава 28 Эспинг проводила Винстона тем же путем, каким привела. Оба заметили, что теперь смотрят друг на друга иначе. — Почему вы не сказали, что вы на больничном? — спросила Эспинг. — Большое дело! Так, пару раз голова закружилась. — А врачи что говорят? — Отправили сдавать анализы, теперь вот ответа жду. Врач рекомендовал отдохнуть. — И вы все-таки решили работать? Винстон промолчал. Они уже столько времени работают вместе, она только-только начала доверять ему — и тут выясняется, что он скрыл от нее такое важное обстоятельство. Счел ее недостойной доверия. Может, объяснить ему, что вообще-то она немножко обижена? Но вместо этого Эспинг сказала: — Жду, когда пришлют отчет по шинам. Последняя соломинка. Я вам позвоню, если что-нибудь выяснится. Пока! Она нажала кнопку на двери и выпустила Винстона. — А, кстати. Спасибо за помощь! Стрелки показывали половину десятого, до запланированной прогулки на пляж оставалось еще несколько часов. Винстона злило, что ему указали на дверь посреди расследования, однако с логикой Эл-Йо не поспоришь. Ничто не доказывает, что Джесси Андерсон убили, а прислушиваться к чьей-то там интуиции полицейскому начальству неинтересно. Самое время сосредоточиться на чем-нибудь другом, убеждал себя Винстон, направляясь к гавани. Ближе всего к воде стояли дома низенькие, с разноцветными дверями. Туристы уже заполонили уличные кафе на площади, и Винстон потащился вверх по склону, к церкви Святого Николая, в поисках места, где ему подали бы чашку пристойного капучино. На одном из старинных фасадов, прямо над магазином «Дрессман» и «Эспрессо Хаусом», он заметил красивую кованую табличку, тоже старинную. «Симбрисхамнсбладет», гласили буквы с завитушками, а ниже шли цифры «1857». В голову Винстону пришла идея. Не то чтобы уместная — скорее, рисковая. И все-таки она могла сработать. Винстон постоял, обдумывая свои действия, после чего пересек улицу и нажал кнопку домофона. — Да? — отозвался из динамика женский голос. — Я ищу Юнну Остерман. — Как вас представить? — Комиссар уголовной полиции Петер Винстон. Винстон ожидал, что его примет секретарша, но дверь открыла сама Юнна Остерман. — Петер Винстон собственной персоной, — улыбаясь, произнесла она. — А я думала, вы не общаетесь с прессой. — Не общаюсь, — подтвердил Винстон. — Меня здесь вообще нет. — Да? Как интересно! — Зеленые глаза Юнны замерцали от удовольствия. — Поднимайтесь, и я устрою вам экскурсию, раз уж вас здесь нет. Она проводила Винстона вверх по красивой старинной лестнице из песчаника и дальше, через стеклянные двери. Редакция оказалась гораздо меньше, чем он ожидал, и состояла из комнаты с несколькими рабочими местами, кухоньки и небольшого конференц-зала. Стены были увешаны газетными анонсами в рамках, напоминавшими о давно прошедших временах. «В Тумелилле открылся музей Хассе и Таге[32]», прочитал Винстон. Другой анонс гласил: «Волчья зима: Эстерлен занесло снегом». Анонс значительно старше, времен Второй мировой войны, утверждал, что над Шиллинге сбит американский бомбардировщик. Мужчина, сидевший в углу за компьютером и что-то печатавший, приветствовал вошедших кивком, не отрывая взгляда от экрана. — Отец деда моего деда основал эту газету в 1857 году, — сказала Юнна. — Редакция тогда занимала все здание. Теперь мы, как видите, усохли. Из всех постоянных сотрудников — я да Вальде, еще время от времени практиканты приходят. Все остальное на аутсорсинге. И она недовольно скривилась. — Мы и сами себе фотографы, и сами обновляем сайт. Региональная журналистика переживает трудные времена. — И все же вы как-то крутитесь? — Скорее нет. Но здание принадлежит нам, так что дешевая одежда и дорогой кофе держат нас на плаву. Кстати, — она насмешливо указала за окно, — хотите кофе? — Да, спасибо. Юнна налила две чашки. Винстон поймал себя на том, что рассматривает ее руки. Длинные тонкие пальцы. Коротко остриженные ногти с ухоженной кутикулой. Кольца нет, констатировал он, сам не понимая почему. В Юнне Остерман было что-то привлекательное, отчего Винстону хотелось узнать о ней больше. — Сразу видно — вы любите свое дело, — сказал он. — Я работала здесь еще подростком. В конференц-зале до сих пор держится запах дедушкиных сигар. Газетная краска у меня в крови. Как, кстати, и Эстерлен. А вы знали, что само слово Эстерлен появилось здесь, в «Симбрисхамнсбладет»? Винстон отрицательно покачал головой. — Это название придумали в 1929 году Йон Остерман и поэт по фамилии Тувесон. Для одного туристического буклета. Легенда гласит, что с созданием бренда этим господам пособил Фритьоф Нильссон «Пират»[33], но это заявление, как и все истории Пирата, следует делить на четыре. Юнна криво улыбнулась и продолжила: — Как бы то ни было, прадедушка Остерман и его приятель четко определили, что считать Эстерленом. Сейчас это понятие изрядно расширилось. Маклер-Эстерлен протянулся от южного Кристианстада до окраин Истада. — Юнна сделала паузу и многозначительно подмигнула Винстону. — Кстати о маклерах: как продвигается расследование убийства? Она так изящно перешла от лекции к вопросу, что Винстон невольно усмехнулся. — Не под запись? — спросил он. — Ни в коем случае. Винстон глубоко вздохнул. Сливать прессе информацию не в его стиле, он никогда так не делал, но нельзя же сидеть сложа руки и ждать, когда убийца окончательно скроется. — Расследование вот-вот свернут, — сказал он. — Что? Почему? — ошеломленно спросила Юнна. — Потому что полицейское начальство уверено, что речь идет о несчастном случае. А мы не обнаружили свидетельств того, что это не так. — Винстон помолчал. — Хотя… Юнна сузила глаза. — То есть вы, возможно, нашли доказательство, которое позволило бы вам продолжать расследование? В ответ Винстон молча развел руками. — Эл-Йо — добрая душа, но точно не суперполицейский, — задумчиво произнесла Юнна. — Он ведет в нашем воскресном приложении колонку о пчеловодстве. Зачем ему понадобилось закрывать расследование, если вы, очень опытный следователь по особо тяжким преступлениям, считаете, что его надо продолжать? — Отличный вопрос! Хорошо бы задать его Эл-Йо, и желательно поскорее. И Винстон многозначительно поднял бровь. — А, так вот почему вы зашли. А я-то думала — ради меня. — Юнна коснулась его руки, глаза ее снова заблестели. Винстон пытался придумать, как продлить мгновение. Аманда ведь говорила — хорошо бы он начал встречаться с кем-нибудь. Но Юнна — журналистка, к тому же Винстон не знал, есть у нее пара или нет. Не успел он разобраться в своих мыслях, как Вальде чихнул из своего угла и разрушил очарование минуты. — Так как мне назвать вас в статье? — спросила Юнна уже более деловым тоном. — Н-ну, скажем, «надежный источник, близкий к следствию»? Юнна подняла чашку, словно пила за его здоровье. — Мне нравится! Кофе был прогорклым, но компания, в которой оказался Винстон, эту неприятность вполне компенсировала.