— Я Эни! «Эни, Эни, что-то знакомое…» — Камеристка принцессы Амелины, — после небольшой паузы и моего задумчивого вида добавила девушка. Я не стал ее поправлять, мне стало дико необходимо услышать, что она хочет мне рассказать. Я наклонился вперед и положил локти на колени, скрестив пальцы. Все еще всхлипывая, Эни продолжила: — Госпожа не ест уже почти неделю, я даже лекаря к ней вызывала… А сегодня, — она всхлипнула немного громче, — сегодня Госпожа не смогла встать с кровати, она почти все время спит и продолжает отказываться от еды, — она опять уронила лицо на ладони и разрыдалась. Я бы закатил глаза, но от ее слов я впал в ступор. «Лина, что же ты творишь?!» В сердце поднялась тревога, и ледяная волна страха прокатилась по телу. Я вскочил с места: — Тебе пора, ты молодец, что так беспокоишься о своей хозяйке! Я закрыл за ней дверь и начал хаотично метаться по комнате. Одно дело злиться на нее за обман и предательство, а другое реально потерять навсегда. Нет! Нет! Нет! Стук в дверь. — Ваше Высочество, его Величество король Эдвард просит вас спуститься к обеду, он просил передать, что это очень важно! – последние слова звучали с нажимом, отсюда я понял, что это действительно важно. Я открыл дверь. — Передай ему, что я буду на обеде, — раздраженно ответил гонцу и махнул рукой, чтобы он уже ушел. — Позовите лекаря ко мне, срочно! – рявкнул страже, они вздрогнули, переглянулись и один рванул по коридору. А я хлопнул дверью. Если мне необходимо присутствовать на обеде, то я должен привести себя в порядок, сбрить трехдневную щетину, принять душ. В общем, я двинулся наводить марафет. Когда я вышел из ванной, возле двери уже топтался лекарь. Простите, Ваше Высочество, я думал, что вам нездоровится, и когда не дождался ответа, решил войти сам. — Все нормально, скажи мне лучше вот что, ты был у Лины? – ее имя вслух – укол в сердце. — Дддаа, вчера, — неуверенно ответил Эдмунд. — Что с ней? – тоном, не терпящим замешательства, спросил я. — У нее сильный стресс и истощение, она не ест уже пятый день. Я прописал ей успокоительное зелье, а камеристке порекомендовал давать ей хотя бы сладкие напитки. Я отпустил лекаря, наказав, чтобы он сразу же зашел к ней и уговорил ее поесть, или прописал лекарство. А сам стал собираться на обед, так как король ждать не будет! *** Ковыряя вилкой свой обед, мы обсуждали с родителями сложившуюся ситуацию: — Я пока не принял решение о разводе, — меланхолично ответил я родителям. Отец задумчиво разглядывал меня, а мать побагровела от злости и стала верещать о том, что я подставлю все королевство перед «соседями», что наш договор будет расторгнут и враги первыми нападут на нас, желая отобрать кусок земли послаще. Дальше она пыталась призвать меня к совести, говоря о том, что я не хочу разводиться с самозванкой, что она никогда не даст нам быть вместе. Я ударил кулаком по столу и рявкнул: — Мама, хватит! Ты достаточно вмешалась в нашу с Линой жизнь! Больше я тебе не позволю этого! И я сказал, что не принял решение, потому что не думал еще об этом. Я сейчас занят тем, что расследую это дело. Если это заговор и Лина как-то причастна к этому, то поверь, она первой понесет наказание, а развод станет обязательным событием! Я уже порывался встать и уйти, но тут двери в столовую распахнулись, и вплыла она. «Святые небеса, до чего же она похожа на Лину! Но такая тихая и скромная, аж зубы сводит!» — Прошу простить меня, Ваше Величество, Ваше Высочество, за опоздание, — она присела в глубоком реверансе. А я не заметил, как закатил глаза. — Присаживайся Амелина, — растянув улыбку, отмерла королева. Я смотрел на нее и не чувствовал ровным счетом ничего! Ни симпатии, ни интереса, мне, даже показалось, что она и не красивая вовсе! Почему Лина с точно таким же лицом вызвала во мне с первых секунд, как ее увидел под фатой, такие дикие эмоции и чувства, которые не отпускают и сейчас?! Я встал из-за стола, больше не желая, анализировать свои чувства, извинился и удалился, сославшись на большое количество нерешенных дел. А сам отправился к себе, запретив пускать в покои кого-либо, взял очередную бутылку и отправился на балкон. Никогда не пил столько, сколько выпил за эти несколько дней. Я признался сам себе, что раскис, что не могу перестать думать о ней, что веду себя, как тряпка. Меня внутренне мотает, как качели. От «хочу обнять ее», до « задушил бы собственными руками». Когда закончилась вторая бутылка, я открыл третью, а в голове четко сформировалась мысль: «Я хочу увидеть ее!» *** И вот я сижу возле ее кровати. «Как она божественна!» Даже истощение и болезненная бледность, которая под светом луны, казалось почти мертвенной, не портила красоты ее лица. Я немного наклонился к ней, в нос ударил ее запах, диких цветов и сладких лесных ягод. Я зажмурился, глубоко вдыхая, и не мог надышаться до головокружения. Рука сама потянулась к ее лицу, невесомо очерчивая контур скул, бровей, губ. Эти сладкие губы, на вкус, как спелые ягодки корлины. Как хочется вновь почувствовать их. Ее дыхание изменилось, и она открыла глаза. Я замер, держа руку над ее лицом. Цвет весенней зелени на утреннем солнце, но сейчас в темноте и от истощения, свет в них потух, но они не стали менее завораживающими. «Рейган, очнись! Она предатель! Она тебя обманула!» Я одернул руку, а сердце сжалось до дикой боли, я невольно скривился. В ее глазах отразилась боль, а в моей голове возник вопрос: — Как твое настоящее имя? Она чуть кашлянула и ответила: — Ангелина Своим ответом она в очередной раз подтвердила свою ложь и предательство. Я сжал руку в кулак, так что она хрустнула, и заскрипел зубами. Затем резко поднялся и вышел из ее комнаты. А если точнее сказать, то я убежал от нее, я хотел бы убежать еще и от себя, но это невозможно. Ночью уснуть я так и не смог. Глава 11. Страсть, слезы, Бог, боль... «Утренний рассвет – это потрясающее явление природы!» Укутавшись в одеяло, я просидела полночи в плетеном кресле на балконе. Стоило только увидеть его и мне захотелось жить! Я поверила сама себе, что он вернется ко мне, что он выслушает, что поймет и, если я в чем-то виновата, то простит меня! Может меня вдохновил именно рассвет, или Рейган и его ночной визит, но я решила, что сегодня поговорю с ним, даже если мне придется его заставить меня выслушать! Эни я ждала с огромным нетерпением, как и завтрак, который она мне приносила ежедневно вместе с обедом и ужином. — Ваше Высочество! – воскликнула она, когда увидела меня в гостиной, стоящей на ногах. Она быстро поставила поднос на столик и кинулась ко мне с объятиями. Потом резко отпрянула, видимо смутившись за свой порыв. — Эни, не смущайся! Все в порядке, — я шагнула к ней и уже обняла ее сама. — Спасибо тебе за заботу, — мягко держа ее за плечи, я посмотрела ей в глаза, отчего у нее скатилась слеза. Она ее быстренько стерла тыльной стороной ладони и улыбнулась.