— Напишите эсэмэску подругам о том, что вы ушли. Наверняка они волнуются. Точно. А она даже не подумала о такой мелочи. Вытащенный телефон сонно мигнул и все же согласился поработать. Останется только набрать удобочитаемый текст на аппарате с парочкой неработающих клавиш. Ну ничего, Света привычная разбирать ребусы. Мобильник бульканьем отрапортовал о выполненном задании, и Таня спрятала его в сумку. В салоне стало тихо. Почему Егор не включит радио, чтобы заполнить хоть какими-то звуками липкое молчание? Но вместо этого Княжев заговорил: — Хотите, расскажу одну историю? Она мне частенько приходит на ум, когда я за рулем. Одно из моих первых детских воспоминаний. — И, не дожидаясь одобрения, Княжев продолжил: — Как-то мы приехали в деревню к бабушке. Поздно приехали, вечером. Вокруг темнота, только впереди что-то светлое подрагивает, как горящий глаз. Я жутко испугался, в голову полезли всякие страшилки. Мне ведь тогда года три было… Почему он замолчал? Забыл, что дальше, или намеренно сделал паузу, чтобы она мысленно нарисовала вихрастого мальчика на узкой тропинке, прижавшегося ко взрослым и следящего за ярким кругом? — А оказалось, что это бабушка встречала нас с фонариком. Я потом шел за этим пятнышком, как котенок за бантиком: куда оно, туда и я. И с тех пор, когда думаю о бабушке, она почему-то всегда представляется окутанной легким светом. — Егор кашлянул. — После той поездки я долго радовался настоящим большим фонарям. Помните, дороги тогда не так освещались, как сейчас: то ли экономили, то ли просто не умели. И вот эти редкие фонари были для меня будто старыми друзьями, передающими привет от бабули. Теми, с кем и поговорить можно про что угодно, и помолчать удобно. — А я боялась свою бабушку, просто до кишечных колик, — призналась Таня, сама от себя не ожидая подобной откровенности. — Она всегда держала себя генералом, ждала от нас беспрекословного повиновения и зычно покрикивала по любому поводу. Я вспоминаю ее очень редко и с неохотой. Егор понимающе кивнул. Автомобиль притормозил на светофоре, и на дороге появилась хохочущая парочка. Парень обнимал подругу за плечи и одновременно что-то изображал, а потом и вовсе остановился чуть ли не посередине перехода. Девушка потянула его за рукав и кивнула на стоящую машину, но шутник опустился на одно колено и галантным жестом рыцаря предложил спутнице руку. Из невидимых ножен был извлечен призрачный меч, и воин поскакал на другую сторону дороги. Прекрасная дама держалась рядом, вероятно, оседлав второго скакуна. Разыгранная пантомима вызвала улыбку у Тани, Егор же весело мигнул фарами и выжал газ. — Молодцы, ловят каждый момент и не боятся оказаться забавными, — спустя пару секунд добавил Княжев. — Люди вообще опасаются выглядеть смешно, словно это показатель слабости характера, мягкотелости, поэтому защищаются, кто как умеет: наглеют, хамят, громко хохочут. — Вы тоже? — Очень редко, и последнее время только с вами, — признался он. — Видите, рот не закрывается. Забалтываю смущение. Смешно сказать: взрослый мужик, генеральный директор, а рядом с вами как пацан. — Школьник… Усмешка Егора подтвердила, что он принимает определение. Машина повернула в Танин двор и ткнулась колесами в полуразвалившийся бордюр возле одного из подъездов. Щелкнул замок ремня безопасности, и Таня повернулась к Княжеву. — Спасибо, что подвезли. В такую промозглую погоду на самом деле мало радости мерзнуть на остановке. — И вам спасибо за вечер. С вами просто и очень уютно, к вам хочется возвращаться. — В тусклом свете салона глаза Егора неожиданно стали бездонными. — Знаете что? А давайте завтра поужинаем вместе. Сердце Тани ухнуло куда-то вниз и, несмотря на сидение, докатилось до пяток. Неужели… неужели он в самом деле хочет?.. Возвращаясь на свое положенное место, сердце радостно толкало все подряд: колени, бедра, живот — ура, ура! Их восторженное дрожание прервала резкая мысль: «Забыла?! Ты забыла о своей ущербности?! Ну так я тебе напоминаю». И Таня тут же сникла, схватилась за ручку двери и лихорадочно дернула ее несколько раз. — Извините, мне пора идти. Наконец та распахнулась, и тут же ночной холод залез противными пальцами под ткань пальто. — Хорошо, не завтра. В другой день. — Княжев тенью вырос перед торопящейся ускользнуть Таней. — Егор Викторович, спокойной ночи. Но, вопреки своим словам, она не ушла, а опустила голову. Под ногами на асфальте вилась, высвеченная яркими фарами, кривая трещина. — Когда вы подниметесь в квартиру, пожалуйста, включите сразу свет. Вы ведь не захотите, чтобы я проводил вас, верно? А так буду хотя бы знать, что вы добрались без происшествий. Или у вас окна на другую сторону? Ну что вы молчите, Таня? Или, может?.. — Егор шагнул ближе. Она неопределенно качнула головой и ринулась в подъезд. Глава 10 Еще толком не проснувшись, она почувствовала влагу на щеке. Из-за моргнувших глаз слеза покатилась быстрее и скользнула к уху, неприятно пощекотав его. Значит, сегодня первое декабря. Этот безумный сон всегда начинал ей сниться с наступлением зимы, словно какой-то внутренний календарь переворачивал в ожидании листы и мгновенно оживлялся, прочитав заветные и страшные буквы. Декабрь… Надо не забыть проверить, осталось ли еще выписанное врачом снотворное. Тогда можно будет просто проваливаться в спасительную пустоту вместо того, чтобы бесконечно плакать во сне и отмахиваться от кружащихся детских лиц, падающих хлопьев снега, укрывающих все вокруг саваном… Таня сжала виски и, подскочив к шкафу, судорожно перевернула фотографию на полке лицом к стене. «Прости, мама, но лучше это сделать сейчас, пока не навалились мысли еще и о тебе. Тогда я точно не справлюсь с болью». Так, а теперь распахнуть настежь балкон: пусть настоящий холод покроет сердце коркой льда и удержит страдания. Хотя бы до вечера… Дрожа на сквозняке, Таня заставляла себя следить за пропархивающими на улице снежинками. Еще пять минут — и она закроет окно, умоется, оденется и выпьет чай. Во-от. Теперь надо потерпеть всего лишь три минуты, и будет не страшно заглянуть в зеркало, а день пройдет спокойно. Одна минута. Зачем она поджимает босые пальцы ног, как будто мысленно убегает отсюда? От самой себя не убежишь. Все, можно отвести взгляд от снега. Если бы она могла растопить его вообще… Качнувшись, Таня захлопнула балконную дверь и побрела в ванную. Надо делать все то, что и обычно. А боль в глазах… ее можно спрятать под густым слоем туши. И как замечательно, что по утрам в автобусе идут настоящие сражения, в которых ежесекундно стараешься удержать равновесие, не выпустить поручень, отклониться от бесцеремонного толчка в спину. Почему-то именно в такой боевой атмосфере Таня лучше всего настраивалась на рабочий лад. Вот и сейчас она вспомнила, что, несмотря на середину недели, у нее откуда-то собралась приличная коллекция недоработок и «хвостов». Ими и стоило заняться сразу же, с раннего утра, и не думать больше ни о чем. Но не успела она войти в офис, как ее встретил визг Светы: — А-а, какая красота! И-и-и! Все эти писки относились к великолепной белой розе на длинном черенке, лежащей на столе Синицкой. Таня невольно перевела взгляд на свое место и удивленно заметила и там цветок, на этот раз бордовый. — Привет, Танюха! Полюбуйся на это чудо. Да-а, знает руководство, как нас подбить на новые свершения в работе. Таня начала снимать куртку, но после последней фразы замерла с рукой, наполовину вытащенной из рукава. — Не поняла, при чем тут руководство. — Так ведь эти цветы от компании, — пояснила Синицкая и поглубже засунула нос в середину розы, а потом блаженно выдохнула. — Всем женщинам, прикинь, и не в Восьмое марта. Наверное, как признание наших заслуг. — А мужчинам что, водка? — хмыкнула Таня и продолжила раздеваться. — Ну при чем тут водка? Но признай, отличный ход для поощрения. Всем розы, правда, разных цветов. Надо будет попросить, чтобы в следующий раз подарили вазу, а то куда теперь цветочек ставить? — Света покрутила головой по сторонам. — Так он до вечера и завянуть может. Бутылку, что ли, раздобыть какую? — Ага, у мужиков. Как свою водку выпьют. Роза пахла сладковато, как ванильный сахар. Таня погладила пальцем лепестки и переложила цветок на подоконник. Какая разница, почему его подарили, если от этого жеста на душе по-весеннему потеплело? А еще замечательно, что в голове потеснились плохие мысли и стало чуть легче дышать. Может, и получится сегодня обойтись без успокоительного. Руки начали привычную работу, вовлекая мозг, и к обеду утренние переживания притупились. Таня даже встревала в привычную перепалку между Светой и Ромой. Строго по очереди, для чего и завела особую табличку, где ставила палочки, чтобы не забыть, чью сторону нужно принять в следующий раз. Света шутку не поняла и неприкрыто возмущалась предательству подруги. Потом компьютер Синицкой неожиданно завис, и ее недовольство стало таким яростным, что звонок по внутреннему телефону Таня расценила как помощь свыше. Секретарь Юля, как всегда, сдержанным и отстраненным голосом сообщила, что Вышковец Татьяну ждет Егор Викторович вместе с материалами по «Элит-кварталу». — Черт, сговорились они там, что ли, с этим объектом? — бормотала Таня, пока распечатывала документы с последними изменениями. — Мало вызовов к Максиму на ковер, сейчас и Егор возьмется за выволочку. — Чего там выволакивать? — не согласилась Света; она подбрасывала в руке степлер и угрожающе поглядывала на неменяющийся экран своего компьютера. — У тебя столько сделано, так что хвалить должны. Просто проект громадный, деньги большие светят, вот и не хотят упустить ни одной детали. — Думаешь? Ладно, держите за меня кулаки. — Подержу, а потом как тресну ими эту машину! — взвилась Синицкая и швырнула степлер в ящик стола. — Рома, позвони техподдержке, не то прокляну! — Жаль, что Княжев и меня не звал, — тихо выговорил Роман понимающе улыбнувшейся Тане и обреченно взял трубку телефона. В дирекции было тихо. На стойке секретарей возвышались две розы, желтая и кремовая, каждая в аккуратной узкой вазочке. Юля нажала кнопку на телефоне, чтобы оповестить генерального директора о приходе Тани, но Егор сам распахнул дверь со своей стороны, словно ждал. Он был без галстука, в светлой рубашке с привычно расстегнутым воротником и в темных брюках. «Очень непринужденно и эффектно», — некстати подумала Таня и негромко поздоровалась, переступая порог кабинета. Закрывающаяся дверь подействовала на нее странным образом: безумно захотелось пить, наверное, от волнения. Горло буквально начало саднить, и Таня тоскливо обвела глазами огромную комнату, натыкаясь взглядом на полупустой массивный стол с одним лишь ноутбуком на нем, добротное кожаное кресло, шкафы с какими-то документами и книгами. — Проходите, Татьяна… Евгеньевна, садитесь. Интересно, пауза между именем и отчеством только ей кажется искусственной? Егор любезно отодвинул стул с высокой спинкой у стола и сам сел на такой же рядом, а не в кресло через стол. Вряд ли будет прорабатывать, иначе бы так не сглаживал разницу в их должностных положениях. Стул оказался очень удобным, и Таня, успокаиваясь, положила папку с материалами на край стола. — Перед тем, как отчитаться о проделанной работе, я бы хотела от лица всех женщин нашего коллектива поблагодарить вас как руководителя за подаренные нам цветы, — произнесла Таня заранее заготовленную фразу и тут же ощутила всю убогость и топорность сказанного. Егор тоже не упустил возможность добавить: — Отлично сказано. Как на партсобрании. И все равно спасибо. Тем более, что все женщины нашего коллектива получением своих цветов обязаны именно вам. — В смысле? — А в смысле, что мне хотелось подарить цветы только вам. Но, подозревая вашу возможную реакцию на этот жест, я одарил розами и других. Так сказать, на общем фоне ваш цветок не выделился. Если только цветом. Красный был только у вас. — Бордовый, — механически поправила Таня и покрутила сережку в ухе. — Я все-таки не поняла. Зачем вообще было дарить цветы, даже лично мне? Княжев чуть склонил голову набок. — Да, спать вам нужно явно не шесть часов в сутки, как вчера. Зачем дарят цветы, если не чтобы сделать приятное? Мне казалось, все женщины их любят. Вы нет? — Я нет… Простите, что вы сказали? Егор облокотился на свою руку, лежащую на столе, и без тени насмешки повторил: — Я спросил, любите ли вы цветы. Если нет, что лучше подарить в следующий раз? — Какой следующий раз? — наконец Таня вытряхнула из себя сознание идиота и пересела на стуле чуть глубже. — Я пришла с материалами по «Элит-кварталу»… — Я в курсе всего, что наработано по этому объекту, и искренне восхищаюсь вашей результативностью за такой короткий срок. Но звал я вас по другому поводу. Папка о квартале была лишь предлогом. — Для чего?