– Отлично, – воодушевился профессор. – Но для этого уйдем подальше в лес, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ах да, – неожиданно спохватился он, – совершенно забыл вам сказать. Вчера вечером я снова встретил в городе ту женщину… Корделию. – Что?! – взвился Алекс. – Где? – На рынке. Она выходила из магазинчика старухи Ипполиты. Возможно, решила ее навестить, поскольку училась у нее в нашей школе. – Не нравится мне это. – Алекс встретился с Камиллой взглядом. – Что же они все рыщут вокруг да около, словно стая волков?! Нужно сегодня же сходить к Ипполите и поговорить со старушенцией! Может, она скажет, где остановились эти злыдни! В этот момент по зданию общежития разнесся истошный девичий крик. Алекс и Макс одновременно вскочили со стульев и переглянулись. Глава шестнадцатая Последняя запись Иды – Это сверху! – взволнованно сказал профессор Жеводан. – Второй этаж! Мальчишки тут же бросились к двери. Пока они неслись по лестнице, крик наверху повторился. – Похоже, это голос Финеи! – выдохнул Макс, перескакивая сразу через несколько ступенек. Они ворвались в коридор второго этажа. Беркут не ошибся. Дверь в комнату Финеи была распахнута настежь, и двое воинов в стеклянных масках и черных доспехах тащили упирающуюся девушку наружу. Финея отбивалась, как могла, но злоумышленники были куда сильнее. – Эй! – крикнул Макс. Один из нападавших резко развернулся и метнул в парней стеклянный нож. Макс и Алекс бросились на пол, клинок почти по самую рукоятку вошел в стену коридора. Убийца бросился на них, его напарник тянул кричащую Финею за волосы. Из комнаты выскочили еще двое. Доспехи покрывали их тела сплошняком, так что невозможно было определить, мужчины это или женщины. Один подлетел к Максу и замахнулся мечом. Алекс прыгнул и пяткой ударил бандита в висок. Тот отлетел к лестнице, врезался в перила и, потеряв равновесие, полетел вниз. Макс ринулся на того, который держал Финею. Двое других бросились ему наперерез, размахивая мечами. Беркут проскочил под летящим клинком и ударил противника головой в живот. Тот мгновенно рухнул. Беркут выхватил у него меч и повернулся ко второму бандиту как раз вовремя, чтобы отбить удар. Завязалась яростная борьба, мечи ударялись один о другой с громким звоном. Из-за дверей соседних комнат слышались испуганные возгласы, но никто из обитательниц общежития не рискнул выглянуть в коридор. Алекс развернул свой кнут и ударил противника Макса по спине. Удар стеклянного бича прогремел словно выстрел. Воин в черном раскололся пополам и рухнул на пол в дыму и искрах, превратившись в груду осколков. А Макс резко отпрянул назад, когда в сантиметре от его головы просвистел еще один метательный нож. Парни обернулись. Противник, которого Алекс недавно сбил на пол, снова стоял на ногах. Это была ведьма, и она раскручивала на длинной стеклянной цепи серп с острым лезвием. Взмыв в воздух, ведьма нанесла удар, от которого Алекс и Макс шарахнулись в разные стороны. Серп вонзился в стену, вырвав из нее порядочный кусок дерева. Не дожидаясь, когда ведьма снова раскрутит свое смертоносное оружие, Макс бросился к ней, замахиваясь мечом. Алекс кинулся на воина, удерживающего Финею. Его сообщник преградил путь Грановскому. Мощный поток воздуха поднял Беркута над полом, в следующий миг он ударил противника Алекса обеими ногами, и тот отлетел к окну. Выбив стекло, он перевалился через подоконник и рухнул вниз. Воин, державший Финею, издал хриплый смешок и вдруг швырнул девушку из окна вслед за своим напарником. Девушка громко закричала, и почти сразу послышался звук упавшего тела. Выхватив меч, воин напал на Макса, зависшего над полом, но струя воздуха отбросила его назад. А Беркут опустился на пол и кинулся на него, замахиваясь мечом. Тем временем ведьма с серпом размахнулась и с силой хлестнула Алекса цепью, едва не сбив его с ног. Грановский взвыл от боли, но тут же ответил ей своим кнутом. Ведьма отлетела назад и перевалилась через перила лестничной площадки. Секундой спустя на первом этаже раздался грохот и звон бьющегося стекла. Злодейка раскололась о каменные плиты пола в вестибюле. Когда с врагами было покончено, Макс вылетел из разбитого окна и плавно опустился на газон рядом с общежитием. Финея лежала на траве, постанывая от боли, и баюкала руку, вывернутую под неестественным углом. Выпавший в окно бандит давно смылся. На газоне остались лишь следы. – Вывих, – констатировал Беркут, осторожно осмотрев руку Финеи. – Нужно доставить тебя в медпункт! Где тут у вас врач? – В школе нет своего врача! – простонала девушка. – Что, совсем? Как же вы здесь живете? Из общежития выбежали Мартин Жеводан и Камилла. Они опустились рядом с побледневшей от боли Финеей. – Госпиталь находится в городе, – сказал профессор. – Придется тебе потерпеть, милая, но главное, что жива осталась. Я сейчас запрягу повозку! В этот момент рядом приземлился Алекс, выпрыгнувший из окна второго этажа. – Во дела! Они хотели тебя похитить, – обратился он к Финее. – Зачем? – Если бы я знала, – простонала в ответ девушка. Полчаса спустя они уже были в местном госпитале – длинном одноэтажном здании с узкими, словно бойницы, окнами и высокой крышей. Финею поместили в большую палату, где она оказалась единственной пациенткой. Врач, энергичный старичок с окладистой белоснежной бородой, вправил ей руку, а медсестра наложила тугую повязку. Едва они закончили, девушка хотела тут же уйти, но врач сказал, что придется ей здесь переночевать. – А вдруг у тебя сотрясение мозга? – сказал он. – Вдруг ты сознание потеряешь? А здесь ты будешь под постоянным наблюдением. Утром отпущу тебя на все четыре стороны, но эту ночь ты проведешь в больнице. Финею его слова не убедили, после случившегося ей было страшно оставаться одной в палате. Согласилась она лишь после того, как профессор Жеводан, Камилла и Макс предложили побыть с ней ночью, чтобы защитить в случае повторного нападения. Но Алекс Грановский не мог долго усидеть на одном месте. Он решил наведаться к торговке Ипполите и расспросить ее о бывшей ученице Корделии. Благо, госпиталь находился неподалеку от городского рынка. – Справитесь тут без меня? – важно спросил он у Макса. – Иди уж, вояка! – отмахнулся Беркут. – Пару часов мы должны от тебя отдохнуть. Камилла расположилась на свободной койке с дневником Иды. Профессор Жеводан тихо беседовал о чем-то с Финеей. В коридорах госпиталя стояла тишина. Похоже, этой ночью Финея была здесь единственной пациенткой. – Я скоро вернусь, – пообещал Алекс. И со спокойной душой отправился на поиски магазинчика зеркал. – Спасибо, что остались со мной, – обратилась Финея к Камилле и Максу. – Мне сейчас очень страшно. Никогда в жизни так не боялась. – Не беспокойся ни о чем и постарайся заснуть, – сказал ей Беркут. – Если они сюда сунутся, мало им не покажется. Девушка с благодарностью кивнула. Камилла прекрасно ее понимала. На месте Финеи она тоже была бы напугана. – Они нападают средь бела дня, – вполголоса сказала она Максу, когда Финея вновь повернулась к профессору. – Такое ощущение, что совсем ничего не боятся! – Верно, – согласился Макс. – Как будто уверены в своей безнаказанности. Либо кто-то очень влиятельный в этом городишке оказывает им поддержку. Иначе с чего такая наглость? – Я все больше склоняюсь к мысли, что Алекс прав насчет Эмбера, – призналась Камилла. – Старый склад принадлежит ему, как и вся школа. К тому же, как я поняла, старика в Ост-Стингере считают очень уважаемым человеком. А если и правда за всем стоит он? – Нужно понять его мотивы, – задумчиво произнес Макс. – Как только мы выясним, чего добивается злодей, все сразу встанет на свои места. А в данный момент мы сами не понимаем, что творится. – Это верно, – вздохнула Камилла и открыла дневник. В этот момент скрипнула входная дверь, послышался знакомый стук каблуков… В палату вошла школьная кастелянша Тильда в остроносых черных туфлях. Вид у нее был очень озабоченный. – Какое несчастье! – запричитала она, приближаясь к койке Финеи. – Как мне тебя жаль, милая! Угораздило же тебя вывалиться из окна. А все почему? Потому что вы никогда не воспринимаете всерьез мои предостережения. Сколько раз я говорила вам не шуметь, не носиться по коридорам, вести себя прилично… – Вообще-то ее выкинули, – вставил Макс. – И вовсе не из-за плохого поведения. – Ужасно, ужасно! – качала головой Тильда, не обращая на слова Беркута ни малейшего внимания. – Ну ничего. Ты еще молодая, косточки быстро срастутся. Так что поправляйся скорее! А у меня для тебя подарочек припасен, чтобы ты знала, что в интернате тебя любят и ждут твоего возвращения. Камилла только сейчас заметила в руках старухи красивую куклу из белого фарфора, наряженную в желтое кружевное платьице. Кукла была очень милой, с огромными голубыми глазами и золотистыми локонами. Тильда бережно усадила ее на тумбочку рядом с кроватью Финеи. – Спасибо, – поблагодарила ее девушка. – Вам не стоило беспокоиться. – Но как же! – широко раскрыла глаза Тильда. – Ведь все мы – одна большая семья! Это меньшее, что я могу для тебя сделать. Она помахала Финее рукой и вышла из палаты, даже не взглянув в сторону Камиллы, Макса или профессора, будто их здесь и не было. – Странная она какая-то, – сказала Камилла. – Вы не находите? – Она всегда такая была, сколько я ее помню. А меня дрожь пробирает от этих проклятых кукол, – призналась вдруг Финея. – Выбросить ее? – тут же предложил профессор Жеводан. – Не стоит. Подарок все-таки… Вдруг госпожа Тильда обидится, если мы от нее избавимся. Просто в нашей школе этих кукол так много, что иногда кажется, будто они следят за всеми нами, – тихо произнесла девушка. – К тому же Тильда права. Учителя и учащиеся в этом интернате заменили мне семью. Ведь своих родственников у меня нет. – Ты говорила, что бабка Иды и тетка Глории упоминали о каком-то договоре, – вспомнила Камилла. – Когда именно это случилось? – Примерно за неделю до дня рождения девчонок. – Финея нахмурилась, подсчитывая дни на пальцах, затем назвала дату. – Именно тогда мы и удрали в город! Открыв дневник, Камилла начала бегло просматривать странички, стараясь найти упоминания о тех событиях. Но перед ней были обычные девчачьи записи, сделанные изящным убористым почерком. О Верне, о подружках, об учебе в школе. О любимых и не очень любимых учителях. А вот и названная Финеей дата. Камилла принялась читать записи, сделанные в тот день, но не увидела ничего примечательного. Девушки сбежали из школы и отправились навестить родных. Все, как и рассказывала Финея. Вернувшись в общежитие поздно вечером, Ида описала свои чувства после того, как бабка выгнала ее вон. Она была напугана и растеряна, не понимала, что случилось, и злилась, ругая старуху на чем свет стоит. Таких отборных выражений Камилла в жизни не слышала. Видимо, Ида и впрямь была не слишком доброй девицей. Камилла перевернула еще несколько страниц. На середине дневника записи вдруг резко оборвались. Последняя заметка оказалась самой короткой. Конец всем страданиям и сомнениям… Четыре матери указали мне мой путь. Условия договора исполнены. Теперь я знаю правду, все встало на свои места… Красная Аббатиса избрала именно меня, и я благодарна ей за это. Колодец… Кто бы мог подумать, что он скрывает такие удивительные вещи? Отныне я больше не ученица какого-то поганого интерната, я часть чего-то большего. У меня есть цель, и я не подведу своих благодетелей. Мать Скорби говорит, что скоро мы исполним свое предназначение. Скорее бы… Скорее… Далее шли чистые страницы. До этого Ида расписывала все события своей жизни очень подробно, тратя на описание одного дня по несколько листов. Что же касалось отношений с Верном, то Ида поделилась с дневником такими подробностями, что Камилле стало неловко. А в завершение лишь короткий абзац? И такой странный… Красная Аббатиса. Как эта ужасная старуха связана с происходящим? Что за Мать Скорби? О чем идет речь? От чтения и размышлений Камиллу оторвал резкий крик Финеи, прозвучавший в пустой палате, словно гром среди ясного неба. Камилла вскочила на ноги одновременно с Максом, едва не уронив дневник Иды. Профессор Жеводан в спешке опрокинул стул. Финея сидела на своей больничной койке с побелевшим от страха лицом и показывала рукой на прикроватную тумбочку. Камилла проследила за ее жестом и остолбенела. Фарфоровая кукла, принесенная Тильдой, шевелилась. – Неужели ты думала, что мы забыли про тебя, болтливая дрянь?! – раздался скрипучий, надтреснутый голос. Он шел прямо из пухлых фарфоровых губ. – Зря ты начала откровенничать с этими сопляками, деточка! Теперь и тебе конец! Макс ринулся к кукле, вытаскивая из ножен меч. Та резко развернула голову на сто восемьдесят градусов. Ее стеклянные глаза гневно сощурились, милое фарфоровое личико исказилось, превратившись в отвратительную гримасу. – Вы! Благодарите судьбу, что все еще живы! Несколько раз вам повезло, но везение не будет вечным! Мой вам совет, Созерцатели, убирайтесь подобру-поздорову из Ост-Стингера, если вам дорога ваша жизнь! И передайте вашему Магистру, что он…