– Поджечь, что ли? – Зачем? Базу сделаем… Один из свободовцев внезапно шагнул вперед. – Хлопцы, до одного места прошвырнуться есть настроение? – А чего? – Отойдем? Отошли. Свободовец достал пачку, предложил всем. Пачка была More – хорошо живут, у людей на «Прилуки» не хватает, а эти «Мор» да «Парламент» смолят. – Короче, тема. Тут в одном месте живет дядя один, под ним конвертационные центры. Бабла у него на хате должно быть до хренища. Причем все наликом. Через него треть Рады бабло мыла. И половина банковой. – Далеко? – Покажу. Сотник кинул в рот пластинку жвачки, зажевал. – А сам чего не возьмешь? – Охраны много. – Сколько? – До хрена. Этот конвертцентр под самим Аваковым работал. – Да ты чо? – Пальцы не гни. Берешься или нет? Мне военные с БТР нужны, чтобы без вопросов было. – Ну, допустим. Как делим? – Пока не взяли. – Давай на берегу. Чтобы потом без непоняток. – Я вижу так – две стороны, вы и мы. – С нами вийсковые. – Они же ваши. – Не много ли отламываешь? – Нормально. Ты же место не знаешь, так? Не знаешь, как туда заходить, куда потом. А у меня все ходы-выходы пробиты. * * * – Время идет. Сотник кивнул. – Один решать не буду. Сейчас переговорю, если пацаны вписываются, то и мы – тоже. – Десять минут тебе. Потом с другими тереть будем… В десанте бронетранспортера для Тараса нашелся «АКС-74» с подствольником ГП-25 и «лифчик» – разгрузка. Сейчас, сидя на броне – у украинцев, кстати, такая привычка не была слишком уж распространена, потому что мин немного было, – он думал о том, как перевернулась жизнь и какое место он должен занять в новой, незнакомой и, по всей вероятности, страшной жизни. Навстречу попадались легковушки. Увидев идущую колонну, водилы жались к обочине, сворачивали, если было куда. Один «Лексус», который в Украине уже стал символом коррупции, обстреляли. Пустили несколько автоматных очередей и улюлюкали, когда машина слетела в кювет. Тарас подумал – вот тебе и один народ. Хрен тебе! Да и был ли он когда-то, один народ. А самое главное – может ли он вообще быть. Какой, к бесу, один народ, когда у одних жемчуг мелкий, да денег на офшорке мало, а другим жрать нечего! Тут удивительно, как еще геноцид не устроили всем этим мытникам, депутатам… Колонна начала заворачивать. БТР тяжело, как баржи, вписывались в поворот, бойцы хватались за решетки, чтобы удержаться. На горизонте уже были виллы – высокие заборы, торчащие из них купола – в одном месте церковь. Свои церкви строят, только для себя. Вот что с такими делать?! Они еще раз повернули… увидели небольшую колонну машин, обычных и бронированных, банковский бус, разбегающихся по обочине, занимающих позиции людей. Комок огня метнулся к головному бронетранспортеру. – К бою! Их машина начала сворачивать, уходить с трассы. Тарас ухватился за что-то руками, чтобы не слететь. Еще один комок метнулся к колонне – на сей раз к ним. Ду-духнул крупнокалиберный. – Падлы! – крикнул кто-то. И в этот момент бронетранспортер рванулся так, что Тарас не удержался. Мысль была одна – только не под колеса. Придержать его никто не успел, он грохнулся оземь, но главное, что не потерял автомат. Сориентировался… перекатился, уходя от свистящих пуль. Мелькнуло – охренели совсем. На дороге – уже что-то чадно горело. Но если хочешь выжить в бою, не рассуждай, а жми на курок. Тарас перекатился еще раз, откинул приклад, начал отсекать очередь за очередью места, откуда стреляли, было хорошо видно из-за пыли. Затем вскочил и бросился к заборам… Один из банковских бусиков рванул на полном ходу, но далеко уехать не успел. Просверкнуло, ударила пушка с БТР – и бусик, который был бронирован, но не против 30 миллиметров – начал терять ход, потом остановился прямо посреди дороги. Это стало переломом – те, кто еще был жив из числа противника, начали сваливать, кто как мог. Бабки – хорошо, но жизнь дороже… Как оказалось – тут до Киевского моря был прорыт канал. С десяток человек тупо ушли на скоростной лодке. Канал был километра два длиной. Нигде, кроме Украины, такой канал рыть не стали бы… Военные, держа автоматы наготове, заходили в адрес, рассредоточивались, как в АТО. Бросались в глаза два припаркованных на открытой стоянке банковских бусика, причем разных банков. Один из военных подошел к крузеру, осмотрелся, вытащил большой баул. Вжикнул молнией. Присвистнул. – Командир. Иди, глянь. В прорехе молнии виднелись пачки фиолетовых купюр – по пятьсот евро. – Ёпа… – Живут же люди… Один из правосеков подошел к трупу в черной форме, расстегнул ширинку. – Ты чего делаешь?! – крикнул кто-то. – Наш хлопец! – Мент нашим быть не может! – отрезал правосек. Тарас подошел один из первых, он зашел в дом. Бросилась в глаза картина на входе – пять на три. Хозяин дома на фоне какого-то здания. Это же здание Нацбанка. Ну, дают… Мрамор, лепнина… В Белоруссии придумали такой термин – агрошик. А тут – просто тошнило… хотелось выйти и не видеть всего этого. Но Тарас пошел дальше. Зашел в какой-то кабинет. Бросился в глаза открытый сейф в человеческий рост, а там…