— За то, что навязалась на твою голову. — Она села на место и с сосредоточенностью принялась откручивать крышку с банки меда. — Какой сегодня день недели? — Суббота. — Значит, ты поэтому не на работе… Не из-за меня. — Не из-за тебя. — Когда сковорода раскалилась, блины стали готовиться за считаные секунды. И тоненькие, как Илья любил. Он решил испечь еще штуки три и закончить. — А эта Рита… Она какого возраста? — Примерно моя ровесница. Но мы не учились ни в одном классе, ни параллельно. Может, в другую школу ходила? — То есть ей около тридцати? А на вид двадцать от силы. — Так хорошо выглядит? — Илье показалось, что в голосе Лизы прозвучали ревнивые нотки. — Скорее, странно. Сейчас среди подростков не встретишь таких девушек: без грамма макияжа, с обычной косой, перетянутой резинкой, в асексуальной мешковатой одежде. — Она как будто не изменилась. Я именно такой Риту помню. — Лиза повела носом и зажмурилась. — Как же вкусно пахнет! — Так налетай. — Нет, я подожду тебя. Зазвонил телефон. Бердников покосился на экран. Все рабочие контакты были им заблокированы еще вчера, поэтому звонить могли только свои. Или господин Лившиц. Но номер был какой-то «левый», и Илья трубку не взял. Вместо этого перебросил последний блин на тарелку, выключил газ и занял место за столом. Ели молча. Наслаждались. Опустошив тарелку, откинулись и выдохнули. — Ща спою, — просипела Лиза, подражая волку из мультфильма. — Давай. Какая твоя любимая песня? — Из «Титаника». Но исполнить не смогу, у меня слуха нет. — Такая же беда. — Илья тяжело поднялся — объелся — и стал убирать со стола. Лиза не помогала. Хотя от женщины ждешь именно этого. — Ты иди в порядок себя приводи, пойдем к соседям. — Да, хорошо. А дяде Абраму позвонить? — Точно! — Илья вновь набрал номер Лившица и снова не получил ответа. О чем сообщил госпоже Весенней. — А его мастерская все еще работает? — Нет, закрыта. Она кивнула и отправилась в комнату. Илья, бросив посуду в мойку, тоже пошел одеваться. У него была домработница, но он ее рассчитал, так что порядок дома наводить все равно ему придется, но сделает он это позже. Они вышли из комнат одновременно. Илья в спортивном костюме — им даже из подъезда выходить не надо, Лиза в джинсах и кофточке. Волосы она собрала: заплела в фигурную косу и концы как-то подвернула, что получился пучок. Такая прическа ей шла. Тем более госпожа Весенняя умудрилась уложить челку таким образом, что шишки не было видно вовсе, а только часть ссадины. Они вышли из квартиры и вызвали лифт. Поднялись на последний этаж. Бердников первым подошел к двери и постучал. Когда он приходил сюда, звонок не работал, и он не думал, что его починили. Им долго не открывали. И все же дверь таки распахнулась. На пороге стояла пожилая женщина, опираясь на костыли. — Опять вы? — воскликнула она и тут же пошла пятнами. Узнала Бердникова! — Я же вам русским языком сказала — квартира не продается. — Во-первых, здравствуйте, — спокойно проговорил он. — Во-вторых, я не заинтересован в покупке вашей квартиры. А в-третьих, мы не к вам, а к Рите. — К Рите? — переспросила женщина с таким удивлением, будто услышала, что визитеры хотят увидеть барабашку, живущую в ее доме. — Мы можем с ней поговорить? — Даже не знаю… — Она выглядела растерянной. — Не думаю, что у вас получится. — Рита дома? — встряла госпожа Весенняя. — Да. Но она сама не своя. Я знаю ее двадцать лет и ни разу такой не видела. С ней что-то случилось сегодня. Если б я верила в инопланетян, решила бы, что за то время, что Маргарита ходила в магазин, ее похитили и что-то с ней сотворили. — Вы разрешите войти? Женщина колебалась. Она была враждебно настроена в отношении Бердникова изначально, но Лизу, судя по всему, видела впервые и не знала, как к ней относиться. — Я жила тут когда-то, — сообщила госпожа Весенняя. — В этом подъезде. Меня Лизой зовут. И мы с Ритой дружили. Вот решила навестить ее. — Тогда вы как нельзя кстати, — оживилась женщина. — Меня зовут Татьяна Олеговна. Я ее мать. Не родная. — Мачеха? — зачем-то решил уточнить Илья. — Да, — неодобрительно покосилась на него Татьяна Олеговна. — И я впервые беспокоюсь за свою дочь. — Падчерицу. — Какой вы неприятный человек! — вскипела женщина. — Не хочу вас видеть в своем доме. Уйдите. — Без меня никак, увы. Так мы войдем? Татьяна Олеговна посмотрела на Лизу, та скорчила просящую гримасу, и хозяйка квартиры посторонилась. Гости вошли. За ними тут же заперли дверь на три замка. В квартире пахло неприятно. Бердников отметил это еще в свой первый визит. Затхлостью и кошачьей мочой. В помещении явно хранилось много ненужного барахла и обитал кот. Именно кот — не кошка. И кот, как подобает самцу, метил углы и пакостил, пуская струи, когда что-то было не по его. — Лизочка, прошу вас, будьте деликатны, — шептала злая мачеха, которая в данный момент совсем не казалась злой. — Марго неадекватно реагирует на все, что ей говорят. Например, когда я попросила дать мне пирожное, за которым она и ходила в магазин, она… Она запустила им в меня! И скрылась в своей комнате. Я попыталась узнать, что с ней, но услышала брань. Меня, Лизочка, послали на… хутор бабочек ловить. — Да, это не похоже на Риту. — А я вам о чем! Ее как подменили. И отсутствовала-то всего двадцать минут. Максимум полчаса. — Где ее комната? Татьяна Олеговна указала на одну из дверей. Илья отметил, что дверь дубовая. И если ее отреставрировать, будет просто загляденье. В его квартире двери были из сосны, и он их сменил. — Татьяна Олеговна, вы, пожалуйста, пока устранитесь, — попросила Лиза. — Мы зайдем, все разведаем. А потом вас позовем. — Нет, ну как же? Я должна знать… — В нас она еще пирожным не кидалась, поэтому дайте нам десять минут. — Хорошо. Я пока поставлю чаю. Мне тяжело. Я, как вы видите, еле хожу, но законы гостеприимства требуют… Илья не стал ждать окончания тирады, толкнул дверь и вошел в комнату. Комната была огромной, как и остальные. Выходила на север. Пожалуй, спальня Риты была самой неуютной среди всех комнат, но зато какой открывался вид из окна: Волга, оба берега, церковь Успения, деревянные домики, кремль, охраняемый как памятник истории ЮНЕСКО, с ближайшей стороны, заводская махина и Адов холм с другой. На том холме когда-то Стенька Разин казнил неугодных. Столько крови пролил, что на холме перестала расти трава. Но спасибо растениям-мутантам, выведенным на благо человека. Вот уже несколько лет холм зеленеет даже зимой, и венчает его дерево желаний. Губернатор решил, что именно там, с изумительным видом на великую реку, люди должны мечтать о чем-то хорошем. — Здравствуй, Рита, — услышал Илья голос Лизы. Он немного отвлекся. Девушка, что сидела на кровати спиной к двери, не ответила. Бердников узнал ее по косе. Толстая, золотая, доходящая Рите до поясницы — чудо, а не коса. — Что с тобой? Девушка шевельнулась. Но лишь для того, чтобы отогнать кота. Он сидел у ее ног и лизал пирожное. Очевидно, что Рита запустила в мачеху не единственное. — Тебя похищали инопланетяне? — спросил Илья. Та хохотнула. Но горько. — Да говори уже. Чего молчишь? — И, подойдя к Рите, встряхнул ее за плечи. — Да пошел ты! — На хутор бабочек ловить? Мы займемся этим с твоей мачехой сразу после того, как ты объяснишь, что с тобой. — Ты кто? — Да никто я. Так, зашел по случаю. С ней разговаривай, — Илья указал на Лизу. — Но тебя я откуда-то знаю, а ее нет. — Я хотел вашу квартиру купить четыре года назад. — А она? — Рита не смотрела ни на кого, ее взгляд был устремлен в стену, но она вела вполне осмысленный диалог. — Она не хотела. Но жила тут, в доме. Лиза ее зовут. Не помнишь?