Дождалась, пока мадам останется одна в кабинете, вся в обертываниях, и зашла внутрь. Прикрыла дверь, ключ повернула. Она так и не поняла ничего. А я прошла вперед и приставила ей скальпель к горлу. – Закричишь – умрешь. Глаза у нее были… только что не на ниточках. – Ты… ты… – Запомни. Сейчас я тебя оцарапаю, а в следующий раз – убью. Не здесь, нет. Я найду и место, и время, и никто меня не поймает. Ты же видишь, как мне легко уйти незамеченной, а ты останешься тут кучей дохлого дерьма. Один лишь жест, да? – Д-да-а… – Мне плевать, что ты вышла замуж за моего бывшего – забирай, хоть с кашей жри. Но если ты хоть пальцем тронешь его ребенка. Моего ребенка, сука. Если хоть руку на него поднимешь. Ты поняла? Одна его слезинка равноценна твоей смерти. Я тебя и на луне достану. А это – на память. И тряпку с хлороформом ей на морду. Если кто не знает, хлороформ можно было по дешевке купить в институте. Медицинском. Я купила. Был шанс не рассчитать дозу, но тут уж наплевать. Помрет – туда и дорога. Мне все удалось сделать правильно, как врач показывал в свое время. На память я оставила бабе порез на шее. Какая ж истерика была в салоне! Бывший муж тогда даже ко мне приезжал, но у меня было алиби на тот день, и я отгавкалась. Эта дурища даже лица моего не видела, еще не хватало. Ни камеры, ни люди… если бы я не была бухгалтером, мне стоило бы пойти в киллеры. Я бы справилась, и руки не дрожали бы. Но сидеть не хотелось. Слишком уж профессия ненадежная. Так что сына я обезопасила. Но мне понадобилось больше десяти лет, чтобы занять приличный уровень, с которого я могла общаться с бывшим… нет, не на равных, но хотя бы не снизу вверх. Я тогда еще не поняла, что сына я уже потеряла. Он вырос добрым, неглупым, хорошим парнем, но – чужим. Не оказалось у нас той близости, которая бывает между матерью и ребенком, выломали ее, вытравили. И живи как хочешь. Сын стал мне хоть и родным, но чужим. Больно… – Зато он остался. Он жив, и внуки у тебя будут… – Уже есть. – Вот. И ты все им оставила, правильно? – Старшей внучке. Лине. С ней у меня так получилось, контакт ближе, чем с сыном. Это верно. Хоть переписываемся иногда, по скайпу болтаем. Не питаю иллюзий – деньги она любит больше, чем меня, но… но хоть капля тепла! И она на меня похожа, в молодости. – Вот. А своему убийце оставила бы? – Нет. – И я не хочу. – Ну и не оставляй. – Я пока не понимала, в чем суть. – Амура, ты вообще разбираешься в магии? – Очень приблизительно. – Понятно. Так вот, магия крови означает, что порчу на меня наслали через кровь. Родную кровь. Почему-то у меня нос зачесался. Фантомная чесотка, наверное. – А через сына? – Он мертв. Нос зачесался сильнее. – И что с того? Нацедили кровушки, навели порчу… – Кровь годится только свежая. Три дня, не больше, потом все. – Ага… – Я задумалась. – И у нас говорят, что убитые приходят под окно к обидчикам… три дня. Продержится человек – жив останется. – Порчу на меня навели примерно через две пятиницы после смерти сына. – Пятиницы? Дальнейшее выяснение показало, что в данном мире недели не приняты. В месяце шесть отрезков по пять дней. Вот этот отрезок и называется пятиницей. Наконец я подвела итоги: – На тебя наслали порчу. Подозреваю, что и сына угробили осознанно. Но – кабаном? – Ничего удивительного. Вот смотри, язвы? – Да. – Это медленная смерть, а есть и другая порча. На быструю гибель. Допустим, у него сердце разорвалось, а тут и кабан… – Так подгадали? – Не знаю. Так получилось. Я вздохнула. – Подводя итоги. Тебя вылечить не получится, поэтому ты хочешь, чтобы я… – Поглядела на моих родных. Определила, кто навел порчу. И – отомстила. Я хмыкнула. – Никак иначе это определить нельзя? Кто навел, зачем навел… – Если б можно было… – А ты уверен, что кто-то из родственников? А то ведь и незаконные дети есть? – Родственники приедут на наследство. И незаконные, если они есть, тоже приедут на наследство. Не просто ж так меня убили… хоть на могилу плюнуть – и то в радость будет. Звучало логично. Но в магии-то я не разбираюсь! Никак! – Эрард, ты же сказал, что откат пойдет, что след останется, что… – Я же и сказал, что от этого можно защититься. – Про защиту ты не говорил. А можно? – Да. Но взамен забирается чья-то жизнь. Может, даже жертвенного животного, магия крови это допускает. Это гадко, за это все равно следует расплата… к примеру, женщина могла родить троих детей. После такого ритуала ее здоровья хватит только на двоих. – А мужчина? – Его дети могут нести печать ритуала. Уродство, например. Горб, колченогость… – И снять никак не получится? – Только с головой. – Добрые вы в этом мире… – А в вашем? – В нашем считают, что любой закон и любое правило можно обойти. Эрард запрокинул голову и рассмеялся. – Законы мироздания? Обойти? Вот недоумки!