– В посмертии помучиться придется. Но Хурт вообще-то месть одобряет. – Око за око, зуб за зуб? – Главное – справедливую. Понимаешь? Я понимала. – Равновесие? – Да. Простить ты можешь, но можешь и отомстить, это твое право. Мою жизнь отнимают, у меня есть право на месть. И за моего сына тоже. – И ты меня позвал. – Да. Я прищелкнула верхним сгустком. Сообразила! – А ты говорил пьянки-гулянки? Эрард, так не бывает! Я сама училась, я знаю. Либо гулянки, либо знания, подозреваю, что некромантия – не легче бухучета и аудита. То есть магия крови и рун. – Не знаю никакого аудита, – отозвался Эрард. – Но вообще, ты не учитываешь маленький такой фактор. – Какой? – Мою семью. – Извиняйте. А ничего, что я про твою семью только сегодня услышала? – Извиняю. Маги крови мы. Потомственные. Так что мне учиться и не требовалось, в меня это с детства вбивали. – И в вашу сестру тоже, – кивнула я. Ну, блин! Семейка Аддамс! – Я тебе больше скажу. В меня вбивали, а Эрвине все это еще и нравилось. Ты думаешь, такие лаборатории в каждом доме есть? Она училась в удовольствие. А я… эх. Эрард махнул рукой, а я поставила диагноз. Гениальный, но раззвиздяй. И сколько я таких видела? Да выше рогов! Их бы пороть, чтобы учились, могли бы звезды получиться. Реальные, а не раздутые. А вместо этого пьянки, гулянки… рано розги отменили, рано! Итак, у нас семейка потомственных некромантов. Задачка радует своим богатством. – Твоя сестра тоже могла научить своих детей. И те – своих. – Это не исключает родственников жены. – Но там же не твоя родная кровь? – удивилась я. – Не моя. Но сложно ли ее достать? И сын-то им родня, по-любому. А я – ему. – А три дня на годность? И вообще, они что – тоже некроманты? – Некро… кто? Ты уже не раз это слово употребляешь. – Ну, мертвых поднимают, зомби лепят, всякие кошмары устраивают… – Нет, это не о нас. Мы маги крови. Но ты не забывай, Маргета могла научиться у меня, а Луриль вообще была замужем за исследователем. Чего он там мог нахвататься? – Та-ак… а зачем это им? – Они считаются родней. Намек я поняла быстро. – Ищи, кому выгодно? – Да. Именно кому выгодно. Следующий вопрос напрашивался сам собой. – А насколько им выгодно? На лице лэрра появилась саркастическая улыбка. – Я не знаю, с чем сравнивать… у меня есть поместье в несколько десятков тысяч лэ, у меня есть дом здесь и в столице, есть доли в судах и в производствах… – Промотать родительское состояние у тебя шансов не было? – Я пытался, получилось плохо. Я фыркнула. – Ладно, суть понятна. Ты богат, у тебя есть наследники… и что им причитается? – А вот тут самое интересное. Как ты понимаешь, не настолько хорошо я всю эту свору знаю. – Добрый ты, барин… – Не знаю, что такое барин, но любовью к родственникам я никогда не отличался и к себе особо не приглашал. Знаешь, сестричка у меня была такая… сначала на коврик встанет, а потом на голову влезет. Идиому я примерно поняла. – Тетенька, дайте попить, а то так есть хочется, что ночевать негде? А то и не с кем? – Ага. А уж родню жены я и вообще не привечал, ну их… – Понятно. – Я попробовала вспомнить все имена-фамилии и поняла, что мне это так просто не удастся. Ладно, разберусь. – Давай я попробую сформулировать. Ты хочешь, чтобы тот, кто навел порчу, понес наказание. – Да. – Я должна его найти и – что? – Вот это. На «это» я посмотрела с ужасом. Кинжал. Не слишком длинный, даже скорее стилет, острый, как игла, из чего-то золотистого… – Золото? – Розовая медь. Угу… Вся поверхность покрыта рунами. И у меня такое ощущение, что они наполнены живой кровью. Страшно… Об этом я и сказала. Эрард кивнул. – Руны. Да, это наш родовой артефакт, прапрадед создал. Лично заклинал… называется «Удар возмездия». Царапины мне хватит. И приду, и утяну за собой по кровной связи. А для тебя этот артефакт – еще один шанс. Он выпивает душу, а ты можешь пройти по нему, как по мостику. – А потом он и меня выпьет? – Жить захочешь – выдернешь вовремя. Очень сомнительно. Хотя… – А если на тебя мужчина покушался? – Даже мужское тело лучше, чем никакое… – А с ориентацией у вас как дела обстоят? С секс-аульной? – едко поинтересовалась я.