– И тем и другим. Он очень заботится о своих подопечных. Нет, не лечит – к каждому из них прикреплен личный терапевт, – но Дау каждый день следит за их состоянием. – А может быть такое, что он вас бросил? – Нет. И знаете почему? Из-за Гриффа. Сын для него – свет в окошке. По собственной воле он ни за что бы не оставил Гриффита. – Понятно, – кивнула я. – А вы с ним? Какие у вас были отношения? – Мы были очень близки. Даже поговаривали о еще одном ребенке. Гриффиту ведь уже два года. – Значит, вы убеждены: что-то случилось. – Да. Что-то страшное. Даже боюсь подумать что. – А что вы можете сказать о его партнерах? – Я мало что про них знаю. Насколько я понимаю, Джоул Глейзер и Харви Бродус сколотили состояние на строительстве поселков для пенсионеров на юго-востоке. Еще они владеют сетью домов престарелых и несколькими клиниками. Когда Дау оставил практику, они предложили ему заняться административной работой в «Пасифик Медоуз». – Они хорошо ладят? – Насколько мне известно, да. Собственно говоря, они почти не встречаются. Джоул и Харви занимаются своими делами, а Дау – своими. – Когда они приобрели это заведение? – В восьмидесятом. Находится оно на Дейв-Левин-стрит, на углу с Недра-лейн. Вы наверняка проезжали мимо. – А как вы с Дау познакомились? – Мам! Кристал обернулась и крикнула: – Мы здесь! – По-видимому, она успела разглядеть Лейлу: лицо у Кристал вдруг стало злым и раздраженным. Я взглянула в сторону гостиной. По лестнице спускалась Лейла в черных туфлях на таких высоченных каблуках, что, бедняжка, с трудом сохраняла равновесие. На ней был черный кожаный пиджак, под ним – прозрачная шифоновая блузка с кружевами и узкая вязаная юбка-макси. Фигурка у нее была пока что подростковая – груди никакой, узкие бедра, длинные тощие ноги. Коротко стриженные крашеные волосы торчали во все стороны. Несколько прядей было заплетено в тонюсенькие косички. Она подошла к двери и уставилась на нас. – Что за идиотский наряд, – фыркнула Кристал. – Будь добра, поднимись наверх и оденься поприличнее. – Я имею право носить, что захочу! – Лейла, в таком виде ты из дому не выйдешь. – Супер! Тогда я вообще никуда не пойду. – Ты в прошлый раз с ним не виделась, и я пообещала, что сегодня ты придешь обязательно. – Ты еще обещала, что я смогу повидаться с Поли. – Ничего подобного! И не надо менять тему. Поли к этому никакого отношения не имеет. Он – твой отец. – Он мне никакой не родственник. Просто один из твоих бывших мужей. – У меня всего один бывший муж, – сказала она. – Откуда в тебе столько агрессии? Ллойд тебя обожает. – Если ты считаешь, что Ллойд такой замечательный, то почему сама с ним не общаешься? Кристал прикрыла глаза: – Давай не будем обсуждать это при посторонних. Ты же прекрасно знаешь, у него право на опеку. Он собирался забрать тебя в семь, значит, приедет с минуты на минуту. Я за тобой приеду в воскресенье к десяти. Прошу тебя, поднимись наверх, переоденься и собери вещи. – Это нечестно! – крикнула Лейла и заковыляла к лестнице. Кристал тут же вернулась к нашему разговору: – Мы с Дау познакомились в Вегасе, у общих знакомых. Как только я его увидела, сразу решила: когда-нибудь выйду за него замуж. – Но он же был женат! – Да, но брак этот счастливым не назовешь. Вы же видели Фиону. Она всего на полгода моложе его, а выглядит столетней старухой. Она пьет. Курит по две пачки в день. Плюс к тому сидит на валиуме. Дау весной исполнилось шестьдесят девять, а по виду ни за что не скажешь. Вы видели его фотографии? – Только в газете. – Нет, это ужасный снимок. У меня есть гораздо лучше. Погодите-ка. Она прошла в гостиную и мгновение спустя вернулась с цветной фотографией в рамке. Я внимательно рассмотрела лицо Дау Перселла. Снимок был сделан на площадке для гольфа. Седая короткая стрижка, худое лицо. Загорелый подтянутый мужчина. – Где это снимали? – В Лас-Вегасе, в восемьдесят втором. Год спустя мы поженились. Я отдала ей фотографию. – Вы играете в гольф? – Очень плохо. – Она поставила снимок на стол. – А вот и мама, – сказал появившийся в дверях мужчина. На руках мужчина держал Гриффита, уже одетого в пижаму. У него была очаровательная мордашка, розовые щечки, пухлый ротик. Он молча протянул руки, и Кристал взяла его, усадила на колени и сказала громко и весело: – Гриффи, это Кинси. Она взяла его ручонку и помахала мне: – Пока-пока, я иду спатеньки. – Пока-пока, Гриффит, – ответила я в тон и обернулась к мужчине: – Вы, наверное, Рэнд? Я Кинси Миллоун. – Очень приятно, – ответил Рэнд. На вид лет сорок, темноволосый, худой, в белой футболке. – Я, пожалуй, пойду, – сказала я. – Не буду вам мешать, укладывайте малыша. Рэнд взял Гриффита у матери и удалился. Я подождала, пока Кристал запишет имена и телефоны деловых партнеров мужа и его лучшего друга Джейкоба Тригга. На прощание она любезно предложила мне звонить, если что-то понадобится. Выйдя из дому, я столкнулась с отчимом Лейлы Ллойдом. У него был старый белый «шевроле» с откидным верхом. Стрижка «под ежик», очки в роговой оправе, фигура бегуна или велосипедиста, длинные мускулистые ноги, ни грамма жира. Мне показалось, что ему лет тридцать восемь – тридцать девять, впрочем, видела я его только мельком. Он кивнул, поздоровался и направился к двери. Когда я завела машину, на землю упали первые крупные капли дождя. В таверне Рози, куда я приехала в самом начале восьмого, кроме Генри, других посетителей не было. Час скидок уже закончился, толпа схлынула, а жители соседних домов, имевшие обыкновение заглядывать сюда после ужина, еще не подошли. Генри сидел слева от входа за пластиковым столиком на стальных ножках. Я села рядом. – Где Рози? – На кухне. Готовит запеканку из телячьей печенки под соусом с анчоусами. – Звучит заманчиво. Дверь кухни распахнулась, и на пороге возник с газетой под мышкой Уильям, одетый в полосатую тройку. Он, как и Генри, был высок и сухощав, с такими же пронзительно-голубыми глазами и копной седых волос. Уильям подошел к столику, попросил позволения к нам присоединиться, и Генри указал ему на свободный стул. – Добрый вечер, Кинси. – Уильям открыл газету на второй странице и просмотрел некрологи. – О ком-нибудь из знакомых пишут? – поинтересовался Генри. – Да нет, – покачал головой Уильям. – Только пара молокососов лет по семьдесят. Уильям пролистал газету до отдела объявлений. – А тут есть кое-что любопытное, – обратился он ко мне. – Ты так и не нашла место для конторы? Вот, обрати внимание. Пятьдесят квадратных метров, в центре, двести пятьдесят в месяц, свободна. – Шутишь? – встрепенулась я. – Дай-ка взглянуть. Уильям протянул мне газету. Объявление гласило: Сдается: 50 кв. м., после ремонта, в центре, рядом со зданием суда. Имеется туалет, вход отдельный. 250 долларов в месяц. Звонить Ричарду после 6 вечера. И номер телефона. – Наверняка вранье. В этих объявлениях вечно все распишут, а на самом деле…