– Пацаны кое-кого прижали внизу, – сообщил он Джексу. – Похоже, народ видел, как он что-то подлил в стакан девчонке. Будешь с этим разбираться? – спросил он Джекса, а потом снова посмотрел на меня. – Или хочешь, чтобы мы сами разобрались? – продолжал парень, намекая на то, что Джекс вроде как занят. Этот паренек не пытался ехидничать или отпускать двусмысленные замечания. Его вопрос прозвучал так, словно он ждал дальнейших распоряжений. Я отвернулась, качая головой. – Джульетта, оставайся здесь, – скомандовал Джекс и захлопнул за собой дверь как раз в тот момент, когда я недоуменно посмотрела в его сторону. Что? Мои глаза прожигали закрытую дверь как световые мечи. Я сжала в кулаках черную простыню. Он это серьезно? Нет уж. Я не собиралась исполнять приказы Джексона Трента как его новая игрушка. Сбросив одеяло, я подошла к зеркалу и пригладила спутанные волосы. В памяти всплыло, как еще недавно он запускал в них руки. Потом заправила футболку в шорты, чтобы не казалось, что у меня под ней ничего нет. Она не была не сказать что мешковатой, но очень длинной. Я уже повернулась, собираясь уйти, но застыла, заметив две фотографии, выглядывавшие из-под деревянной шкатулки на комоде. Протянув руку, я вытащила их и принялась рассматривать. Один снимок казался старым, на нем была запечатлена девушка лет шестнадцати или семнадцати с воинственным выражением лица и в футболке с принтом группы The Cure. Рядом с ней сидел парень постарше – лет двадцати с небольшим – с сигаретой в руке. У него были глаза Джекса. Вторая карточка оказалась рекламой клуба в Чикаго, где проходило какое-то шоу. Женщина на картинке была темноволосая и очень красивая, в черном корсете и цилиндре. Она висела в воздухе над толпой зрителей, но по фотографии было непонятно, на чем она держалась. Я посмотрела на один снимок, затем на второй, заметив сходство между изображенными на них женщинами. Потом поспешно вернула фотографии на место и направилась к двери. Выйдя из комнаты, повернула за угол и спустилась по лестнице. Вечеринка продолжалась – в конце концов, было еще немногим за полночь, – но толпа поредела. Шейн, Мэдока и Фэллон нигде не было видно, и меня это слегка разозлило. Моя сестра, по крайней мере, могла бы найти меня, прежде чем уходить. Несколько человек тусовались вокруг бильярдного стола, кто-то был в прихожей, из кухни тоже доносились голоса. Все были на расслабоне, и практически никто не обратил на меня внимания. Из динамиков звучала песня Battle Born группы Five Finger Death Punch. Я занесла босую ногу на крыльцо, собираясь пойти к себе, но тут же вернула ее обратно. Твою мать! – Джекс! У-ух! – заорал кто-то, и я ахнула и сдвинула брови от ужаса. Я видела его голую спину – он навис над каким-то парнем, лежавшим на земле, и наносил удары кулаком бедолаге в лицо. Ну хорошо, не бедолаге, если это был тот тип, который подсунул девчонке наркоту, но парень-то был повержен, а Джекс все не останавливался. Он заносил руку назад, и его кулак опускался прямо на его лицо. Снова и снова. У меня свело желудок. Когда Джекс в очередной раз замахнулся, я увидела кровь и стремительно сбежала вниз по ступеням, подумав, что это может быть его кровь. Вытерев окровавленный кулак о джинсы, он поднялся, подхватив свою жертву за шиворот. Я обошла собравшуюся вокруг него толпу, обняв себя руками: по телу пробегал холодок, несмотря на то что на улице было тепло. Джекс запустил руку негодяю в карман, извлек оттуда несколько небольших пузырьков с жидкостью и передал их тому парню с пирсингом, который приходил за ним в спальню. Наркодилер стоял пошатываясь, с его губ и подбородка капала кровь, а Джекс навис над ним, практически пригвоздив к земле одним только взглядом. Его губы зашевелились – он прошептал что-то дилеру в лицо, – но что, я не расслышала. Сомневаюсь, что кто-то разобрал слова, и я знала: на то есть причина. Некоторые выкрикивают угрозы, даже не собираясь претворять их в жизнь. Другие угрожают шепотом, чтобы не было свидетелей. Опустив руки, Джекс что-то сказал парню с пирсингом, а остальные начали постепенно расходиться. Затем он повернулся и увидел меня. – Я же говорил тебе оставаться наверху. – Его голос был жестким и раздраженным. Я опустила взгляд, стараясь не смотреть на всю эту кровь. – Думаю, мне лучше просто пойти домой. Прямо сейчас я вообще не уверена, хочу ли быть с тобой знакома. Некоторые девушки мечтают о крутом парне. Об эдаком альфа-самце, который будет ими помыкать. Который избивает наркодилеров на газоне перед своим домом. А я внезапно поняла, что мне нужен кто-то, в чей двор вообще не явятся наркодилеры. – Но ты уже со мной знакома. И достаточно близко. – Он ухмыльнулся. Несколько стоявших неподалеку ребят хохотнули, а я гневно посмотрела на Джекса. – Это не значит, что ты знаешь меня, – выпалила я. Он подошел ко мне вплотную. – Если ты увидела, как я избил девятнадцатилетнего парня, который подсыпал шестнадцатилетней девчонке гаммагидроксибутират, чтобы позже хрен знает как над ней надругаться, это не значит, что ты знаешь меня, Кейси Картер. – Он медленно произнес имя моей сестры, намеренно растягивая слоги, чтобы задеть меня. – А теперь ты можешь идти. Вокруг послышались сочувственные возгласы, а я просто смотрела на Джекса, проводя языком по нёбу, и кипела от злости. Я могла бы сказать, что меня разозлила драка. Или не драка, а многочисленные вопросы без ответов, из-за которых душу точил червь сомнения. Но нет – ни то, ни другое. Если бы он подошел ко мне и обнял, глядя на меня так, словно я – все, о чем он мечтал, так, как смотрел на меня там, в той комнате, я бы сдалась. Я бы закрыла глаза на то, что он ввязывался в драки, и на то, что он многое скрывает. Меня возмутил факт, что он обращается со мной как с вещью. Точно так же, как и моя мать. Как Лиам. Как большинство людей, которые смотрели сквозь меня, словно я стеклянная. Пошел он к черту. Я прошагала мимо него, не говоря ни слова, собираясь вернуться в дом Тэйт. – Ты в порядке? – ко мне подбежала Фэллон и коснулась моего плеча. – Я только вышла, застала концовку вашего диалога. Я чем-то могу помочь? Я кивнула, не останавливаясь. – Да. Возьми у Мэдока ключи от машины и позови Шейн. Поедем прокатимся. Летом убийства случаются чаще. Малоизвестный, но факт. Раздраженные жарой люди теряют самообладание и в конечном итоге реагируют так, как не стали бы в нормальных условиях. Солнце ослепляет тебя, пот струится по спине, тебе становится жарко, ты испытываешь дискомфорт. Если ситуация сложится соответствующим образом – например, кто-то попадется под руку, – наступает переломный момент, и ты слетаешь с катушек. Все, чего тебе хочется, – почувствовать себя лучше, и теперь достаточно мелочи, чтобы ты дошел до крайности. Что ж, все, чего хотела я, – это чувствовать хоть что-нибудь. Убивать я определенно никого не собиралась, однако начинала понимать, каким образом столь незначительное обстоятельство, как погода, может подтолкнуть человека к нехарактерному для него поступку. Возможно, кровь начала бурлить в моих жилах из-за Джекса или же из-за того, что я теперь была предоставлена самой себе. Что бы это ни было, но винтики у меня в голове закручивались все туже, и я больше не могла не реагировать. – Сколько раз ты ездила на механике? – спросила Фэллон, сидевшая рядом со мной в машине Мэдока, когда мы обе резко дернулись вперед. Я облизнула губы, почувствовав привкус пота на верхней губе и по-прежнему ощущая у себя во рту вкус Джексона Трента. В животе снова заурчало, но я не стала обращать на это внимания и переключилась на четвертую передачу. – Отстань, – в шутку предупредила я. – Я еще только учусь. – Мэдок меня убьет, – жалобно произнесла она, и краем глаза я увидела, как Фэллон прижала ладонь ко лбу. – Мне нужно было самой сесть за руль, Кейси. – Оставь ее в покое, Фэл, – послышался голос Шейн с заднего сиденья, когда я повернула на свою улицу. – И, кстати, ее зовут Джульетта. Я бросила взгляд на Фэллон. Она смотрела на меня во все глаза. Пряди ее русых волос развевались вокруг лица. – Джульетта? Я выгнула бровь. – Серьезно. Это мое настоящее имя. – Почему тогда тебя так не называют? – спросила Фэллон. Улыбка заиграла на губах. – Теперь называют. Выжав сцепление и переключившись на пониженную передачу, я плавно остановилась перед кирпичным строением в колониальном стиле. Это был мой дом, то есть дом моей матери. Я смотрела в окно, и мне не верилось, что я была здесь не далее чем сегодня днем. – Итак, каков план? – спросила Шейн. – Вам необязательно идти туда со мной, – начала я. Просить их участвовать в этом было уже чересчур. – Мне только нужно забрать из своей спальни дневники. Правда, за раз все не унесешь. Я подумала, что вместе мы могли бы быстро с этим управиться. Если вы, конечно, не против, – сказала я больше в качестве извинения и тут же поспешно повторила: – Но это необязательно. Тем более моя мать – та еще стерва. – О, – Фэллон с улыбкой потерла руки. – Вредные мамаши. Это же моя специализация! – Я с вами, – Шейн подалась вперед, глядя на меня. – За дело! Я сделала глубокий вдох и опустила подбородок, пытаясь побороть волнение. Выйдя из машины, посмотрела на окутанный темнотой дом. Фэллон и Шейн вышли следом за мной. Обогнув автомобиль, я направилась к газону перед домом и улыбнулась себе под нос: мне нравилось, что они у меня за спиной. У меня было такое чувство, словно они подхватят меня, если я упаду. Это напомнило мне о Тэйт, и я пожалела, что ее сейчас нет рядом. – Как дела у твоего папы? – спрашивает Тэйт по пути домой из школы.