* * * Проснулся Ворон рано, с ясной головой и в хорошем настроении. Хорошо, что не мешал водку с пивом, хорошо, что много не пил, хорошо, что проучил Лоцмана! И хорошо, что снял новую квартиру: просторную, комфортабельную, отделанную по высшему разряду: паркет, плитка, дорогая мебель, вид из окна на Дон и Задонье и даже телефон! Включив большой телевизор, он подошел к окну и завороженно принялся любоваться пейзажем донского приволья. Душа радовалась. Сюда можно смело приглашать Марину! И вообще, жить надо в таких хоромах, а не в нищих халабудах. Причем, уже сейчас, а не откладывая на будущее. Потому что в любой момент его могут застрелить или посадить лет на десять. И будущее будет совсем другим, чем то, о чем мечтается. Или его вообще не будет! — Вчера сотрудники уголовного розыска обезвредили бандитов, совершивших налет на ювелирный магазин «Алмазы Якутии», — бодро сообщил диктор, и он резко обернулся. С фотографий на экране смотрели люди хорошо известного ему типа, среди которых он постоянно общался и с которыми имел дела значительную часть жизни: низкие лбы, волчьи глаза с угрожающим прищуром, жестко сжатые губы, квадратные подбородки… Таких лиц не встретишь на доске почета, с них не пишут иконы, среди передовиков производства и образцовых отцов семейств их тоже не увидишь. Зато они похожи на речпортовских пацанов, на херсонских, на центровых… Да, в общем, на всех — и на братву его бригады, и на него самого… — Преступники оказались ранее судимыми братьями Бузотеровыми, причем один совсем недавно освободился из тюрьмы, где отбывал наказание за аналогичное преступление, — победным тоном докладывал молодой, розовощекий диктор. Он мало знал жизнь, еще меньше — смерть, и вряд ли был знаком с налетчиками и разбойниками. — Его удалось задержать, второй преступник оказал сопротивление и был нейтрализован. Изъяты вещественные доказательства и похищенные ювелирные изделия… «Ничего удивительного! — подумал Ворон. — Так всегда бывает, когда хотят быстро и без подготовки откусить большой кусок!» И тут же пришла еще одна мысль: «Зато теперь менты уберутся с улицы, и можно будет спокойно перевезти железки»… Дел на сегодня скопилось много, и он прикидывал, где позавтракать по дороге: в квартире не было ни крошки съестного. — Сегодня ночью, на улице Индустриальной убит Константин Воронов — в прошлом известный спортсмен и тренер бойцов без правил, — без особой скорби сообщил розовощекий молодой человек. — Причины убийства устанавливаются… «Что за черт?! — Ворона будто током ударило. Он быстро натянул шведку, джинсы, кроссовки. От хорошего настроения ничего не осталось. — Что это может значить?! Или просто пустозвонство? Но я причем? Он вызвал такси и, не дожидаясь лифта, бросился вниз по лестнице. * * * Но это оказалась не пустозвонством. Неладное Ворон почуял ещё при подъезде к дому. У подъезда толпился народ, много ментов — формовых и штатских, здесь же, желтый «УАЗ» с надписью «Милиция» и зеленый микроавтобус без окон и опознавательных знаков. Возле него курили с озабоченным видом Оскаленный, Бешеный и Джузеппе. Двое небритых мужчин в потёртой камуфлированной одежде вынесли из подъезда что-то длинное, завёрнутое в синее солдатское одеяло, как в гамак. «Труп чей-то, — понял Ворон. — Интересно, чей? Но хорошо, что точно не мой!» Водитель, в замызганном белом халате, настежь распахнул задние дверцы микроавтобуса. — Гух! — ударилось об пол небрежно заброшенное тело. «Как дрова, — подумал Ворон. — Вот так живёшь, живёшь…» Он подошел к своим, они что-то оживленно обсуждали, лица у всех троих были озабоченными. — Что тут происходит? Пацаны обернулись и шарахнулись в стороны. — Да живой я, живой! Вы что, совсем дураки?! Джузеппе молча вытянул руку и указал подрагивающим пальцем на сверток в синем одеяле. — Кто там? — Теперь не знаю, — сказал Бешеный. — В смысле? — Это же из твоей квартиры вынесли! — пояснил Оскаленный. Санитар хотел было захлопнуть дверцы, но, озаренный внезапной догадкой, Ворон перехватил его руку. — Подожди! Он откинул края одеяла… Так и есть! Это был труп Коляшки… — От чего он..? — От ножа! — коротко ответил санитар. — Кто его? — задал он вопрос то ли Оскаленному, то ли самому себе. — И из-за чего? Тот пожал плечами. — Мне Кузнец сообщил, что в твоём адресе убийство… Он, оказывается, каждое утро, по старой памяти, сводки происшествий читает — кореша-то остались… Мы сразу подтянулись, сейчас и остальные подъедут… Ворон неодобрительно нахмурился и тронул губы, Оскаленный понял, что сболтнул лишнее. Из подъезда вывели дядю Архипа в наручниках. Он был пьян и плохо понимал, что происходит. — А Кольке я все равно ноги поломаю! — выкрикивал задержанный. Его затолкали в желтый «УАЗ». Милицейская машина и труповозка уехали. Зеваки расходились. К Ворону подошел лейтенант-участковый и востроглазый опер в штатском — высокий, худой, крученый, как пружина. — Капитан Тонков, — представился опер. — Ты Воронов Константин? Из четвертой комнаты? — Ну, да… — Как в твоей комнате этот чудик оказался? — Да очень просто: пожаловался, что его отец бьет, я ему и дал ключ, чтобы у меня переночевал. Милиционеры переглянулись. — Я же говорил, — сказал участковый. — Все сходится! — удовлетворенно кивнул опер. — Пойдем, Воронов, запишу объяснение… Они отошли к столу для игры в домино, капитан записал сказанное, явно сгущая краски: «Николай был напуган, жаловался, что отец его избивает и грозится убить. Поскольку он опасался расправы со стороны Архипа, то я дал ему ключи от своей комнаты…» — Подписывай. — Тонков подвинул объяснение Ворону. Тот замешкался. — А вы думаете, это он его? — А кто? — удивился опер. — Может, ты? Тогда пиши явку с повинной! Ворон, нехотя подписал неряшливо накарябанный текст. В конце концов, суть отражена правильно. Хотя… Дядя Архип, конечно, любил ругаться, а по-пьянке мог и руки распустить, но убить — нет, тут у него кишка тонка… — Не сомневайся, — сказал капитан, пряча листок в черную, потрепанную папку. — Больше некому. С кухни ножи изъяли, экспертиза все покажет. И отпечатки пальцев, и следы крови… — А почему по телику передали, что это меня заколбасили? Опер развел руками. — Не разобрались поначалу — твоя же комната. Ну, ничего — долго жить будешь! Бывай! — Он побежал к остановке, но не успел: автобус закрыл двери прямо у него под носом. — С самого начала разбираться надо! — сплюнул Ворон, глядя ему вслед. Тем временем прибежал запыхавшийся Губатый. Почти одновременно подъехала вишневая «девятка». Она была собственностью бригады, но ездил на ней Артист, который выиграл ее в карты. Кроме него из салона выскочил улыбающийся во весь рот Ящер. — Здорово, брателла! А все метлами метут, что тебя грохнули! Вроде у тебя с Лоцманом разборка была, вот речпортовские «ответку» и кинули! — в два голоса сообщили они. «Уже весь город все знает!» — подумал Ворон. А вслух сказал: — Брешут. Возьмите Губатого с Бешеным и Джузеппе, гоните в офис, готовьтесь к «стреле». И будьте настороже. А то и вправду «ответку» получить можно! Мы с Оскаленным подъедем через час. Пацаны уехали. Ворон с Оскаленным поднялись на третий этаж. В коридоре и на общей кухне воняло сгоревшим луком, но было тихо: перепуганные соседи попрятались по своим норам. В его комнате все было в порядке, только небольшое пятно крови на застеленном диване напоминало о происшедшем. Дверной замок был цел, но находился в открытом положении. Ворон сложил в большую сумку одежду, которая могла пригодиться, бритвенный станок, мыло, стиральный порошок и прочие, необходимые в быту мелочи. Оскаленный молча осмотрелся, подошел к дивану, зачем-то заглянул в шкаф. — Что скажешь, Ворон? — спросил он.