— Я понял, — кивнул Бешеный. — Подбери ещё человек десять! — сказал Ворон. — Есть подходящие люди? — Найдем! — И столько же — в резерв! — добавил Ворон. — Скорей всего, будем расширяться еще. — Сделаю! — снова кивнул Бешеный. — А зачем ты их так зверски метелил? — не удержался от вопроса Ворон. Бешеный пожал плечами. — Да когда начинается махалово, меня перекрывает. Отсюда и погоняло… — Ну и ладно, — одобрил Ворон. — Но это с чужими хорошо. А своих надо жалеть… — Да я стараюсь, — без особой убедительности сказал Бешеный. * * * Осмотрев на складе купленный товар, Ворон остался доволен: холодильники, стиральные машины, лодочные моторы и другой ходовой и дорогой товар уже ждал погрузки. Оставалось набрать груз на третью фуру и можно отправляться в Карну. Он похвалил Оскаленного и в очередной раз подумал, что он более толковый и исполнительный, чем Коряга. И с большим уважением относится к бригадиру! На обратном пути они остановились у армянского кафе, купили свежий свиной шашлык, лаваш, овощи и вернулись в офис. Артист и Джузеппе при появлении шефа перестали резаться в карты и встали с дивана. — Слушай, Костян, а чего ты вчера машину бросил? — спросил Артист. — Перебрал немного. — А что, первый раз? Раньше никогда не бросал! — Многое, что было раньше, сегодня не прокатывает! — раздраженно ответил Ворон. Джузеппе отвернулся к окну, чтобы бригадир не видел его ухмылки. Но тот увидел. — Что смешного?! — Да нет, ничего. Настроение хорошее, — ответил Джузеппе. В силу своего возраста и положения в бригаде, он мог себе позволить такое общение. — Ладно, проехали! Что нового? — Коряга звонил, интересовался, когда мы вернёмся. А я же откуда знаю?! Сказал ему, чтоб позже звонил. — Зачем мы ему понадобились? — Не сказал. Наверное, интересуется, когда товар привезём. Голос бодрый вроде… Оскаленный поставил на стол бумажный пакет. — Вот, пообедайте! Артист развернул пакет. — О, хавка! Налетай! Джузеппе не надо было просить дважды, и напарники принялись с аппетитом уплетать ещё тёплый шашлык. Ворон отвел Оскаленного в другую комнату и стал обговаривать планы на будущее. Но уже через несколько минут всё изменилось и вполне реальные планы могли в один миг оказаться несбыточными. Дверь резко распахнулась, и в офис быстро вошел плотный широкоплечий мужчина лет сорока с хвостиком. Недобрый прищур, жестко сжатые губы, квадратный волевой подбородок, венчик рано поседевших волос вокруг блестящей лысины. Это был Гарик — правая рука Валета, главаря речпортовской группировки. За ним ввалились четверо парней — бывшие спортсмены, а нынче ударные боевики речпортовских. Ворон глянул в окно — во дворе стояли еще четверо. Он их не знал, но сразу определил, что двое явно отмотали не по одному сроку. Незваные гости были в спортивных костюмах, кедах и куртках, которые не соответствовали сезону и предназначались только для одного: чтобы скрыть оружие. Каша заваривалась серьезная! Артист и Джузеппе вскочили из-за стола, по инерции продолжая жевать. Артист подошёл к торцу дивана из квартиры Ворона и оперся рукой на спинку. Джузеппе остался стоять на месте, засунув правую руку в отвисавший карман брюк. Старшаки вышли навстречу речпортовским, Ворон подошел почти вплотную к Гарику, остановился, широко расставив ноги и заложив руки за спину. — Ты ничего не перепутал? — спросил он у Гарика, не обращая внимания на остальных, как будто их и нет в комнате. — Ты же не у себя в порту! — Это ты, похоже, рамсы попутал! — по-волчьи оскалился тот. Его нижняя челюсть напоминала ковш экскаватора. — Трое наших в больничке… За какую-то телку… Кто ты такой вообще? Твой отец авторитет вчерашнего дня. А ты кто? Сколько бойцов за тобой, пять, семь? А у нас двести! Ты барыга, торгуй на рынке с дагами и плати пацанам за «крышу»! А ты вместо этого шишку держишь и на наших ребят наехал! Или вам жить надоело?! Четверка за его спиной нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Ворон презрительно выпятил губу. — Кто я — за меня слово скажут! Хочешь разбора — собирай сходняк! Только как бы за беспредел отвечать не пришлось. Лоцман мою невесту в машину тянул. Зачем, не знаешь? Она вся в синяках пришла! Это как, по понятиям?! Я один к нему за стол сел побазарить, а у него целая кодла, и все на меня попёрли. Ну, мои парни мне и помогли! Что тут неправильно? Гарик открыл рот, собираясь что-то сказать, но Ворон перебил. — А кто меня грохнуть хотел в ту же ночь? Только я ночевать не пришёл, вместо меня Колю, соседа, зарезали. За драку убивать — разве по понятиям? Это был весомый козырь. — Мы при чем? И в мыслях ни у кого не было… — Как же не было, если ты ко мне с целой бандой ворвался и только что грозил смертью? Ворон умел базарить, и в «терках» всегда выходил победителем, доказывая, что его оппонент неправ. И сейчас Гарик несколько смешался и замолчал. — Да что ты перед ним оправдываешься?! — зашипел кто-то сзади. — Дай-ка нам с них спросить! На этот раз словесная правота противников не убедила. Ворон вынул из-за спины правую руку с наганом, направил ствол на говорившего. Одновременно Артист сунул руку между спинкой дивана и стеной, извлек автомат и с лязгом дослал патрон, Оскаленный прицелился из «пээма», Джузеппе же извлёк из кармана и взметнул над головой похожую на рифленый лимон гранату. «Не ту взял, — подумал Ворон. — Если бросит — всех порубит!» Речпортовцы притихли. Такого отпора они явно не ожидали. У них на всех было только два кустарных ствола, ножи и дубинки. — Ладно, — сказал Гарик. — Заплати Лоцману десять штук баксов, да нам за беспокойство столько же! И разойдёмся… пока. Устраивает? Ворон взвёл курок и перевёл ствол на Гарика, прицелившись ему прямо в лицо. Артист на нервах еще раз передернул затвор, патрон вылетел, ударился в стену и, крутясь как юла, отлетел под ноги речпортовским. Те попятились. — Сейчас мы вас всех положим и разойдёмся! — сказал Ворон. — Устраивает? — А что ты такой борзый? — спросил Гарик. — Кто за тобой стоит? — Хочешь знать? А про Пита Лисицу ты что-нибудь слышал? Лицо вожака речпортовских окаменело. Это имя произвело впечатление и на его пристяжь — оружие спряталось под куртки. Гарик облизнул пересохшие губы. — Про того самого? — спросил он совсем другим тоном. — Про того! — кивнул Ворон. — Он друг Молота. А отца ты рано списал. Он себя прошляком не считает. И Крест не считает. Так что разберись вначале, на кого буром переть! — Разберемся. Обязательно разберемся. — Гарик медленно развернулся. — Мы уходим! Последняя фраза предназначалась своим. Стоявшие ближе к двери, начали выходить. Гарик вышел последним, на пороге обернулся. — Еще увидимся. — Хоть сто раз! Через минуту со двора раздался недовольный старушечий голос: — Чего вы тут толпитесь? Наплевали, накурили, окурками намусорили! Под такой аккомпанемент речпортовские бесславно покинули чужую территорию. Ворон вытер пот со лба и опустился на диван. Джузеппе левой рукой сунул в рот очередной кусок шашлыка, а в правой по-прежнему держал над головой ребристую «эфку». — Опусти руку, чудило! — сказал Ворон.