Пока сожаление льётся, я предпочитаю не отвечать на мгновенную боль. Я поворачиваюсь и выхожу за дверь, захлопнув её за собой. ???????? Откровение 21:4 – И отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. С бутылкой виски в руке я прогуливаюсь по кладбищу, облокотившись на какой–то камень, чтобы остаться в вертикальном положении и не упасть. В темноте две лампы освещают мой путь к камню, который сокрушает мою душу каждый раз, когда я вижу его. Тем не менее, это влечёт меня сюда, в это убогое место, куда я бы никогда не пришёл, если бы не она. Когда я стою перед ним, тяжесть её смерти тянет меня к земле, и я падаю на колени. Я вытираю сопли, которые текут из моего носа, фыркаю, когда смотрю на камень передо мной и землю под ним. – Я облажался. Я так сильно облажался. Это всё моя вина, – пробормотал я, снова шмыгая носом. – Я признаю это сейчас. Нет смысла ходить вокруг да около. Я причина. И всегда ею был. Я отпиваю ещё виски прямо из бутылки и сажусь на холодную, твёрдую землю, не заботясь о том, что мои штаны испачкаются. – Я всё это заслужил. Поделом мне. Но ты не заслужила смерти за это. Только я, – я ударяю себя в грудь, как будто это поможет. – Я должен был умереть вместо тебя. Я смотрю на небо, удивляясь, почему всё это произошло. – Господи, почему? Скажи мне почему. Неужели ты так меня ненавидишь? Я знаю, что я был дерьмовым проповедником, но почему ты забрал её? Почему ты заставил меня страдать? А? Слёзы скатываются по моим щекам, и я вытираю их бутылкой, всё ещё находящейся в моей руке. – В моей голове беспорядок. Я никогда не поступал правильно. Я не понимаю. Почему? – Я кричу на камень, как будто он вдруг начнёт говорить со мной. – Какого хрена ты вообще вышла за меня? Позади меня я слышу чьи–то шаги, и я поворачиваю голову на звуки. Что–то позади дерева… или, скорее, кто–то. – Лаура…? – бормочу я в замешательстве, не зная, почему она здесь. Она облизывает губы, как будто думает о том, что сказать. – Я… я не хотела подкрадываться к тебе. Я просто… – она глотает. – Прости, если помешала. Я вздыхаю и поворачиваю голову назад к камню, не зная, что ей сказать. Я пьяница, блядь, который сидит на кладбище. Я имею в виду, это о многом говорит. Тем не менее, я не был готов к тому, что она увидит меня здесь. – Как ты узнала, что я здесь? – спрашиваю я, мой голос недостаточно силён, чтобы произносить слова. – После того, как ты вышел из церкви, я последовала за тобой. Я ждала в переулке. Я думала, что с тех пор, как ты поссорился с Маргарет, мне, возможно, придётся… ну ты знаешь… извиниться. – Не надо, – говорю я. – Тебе не нужно извиняться. Я сделал выбор. И живу с последствиями этого. – Я даже не могу смотреть на неё. Настолько я разочарован в себе, что ей приходиться видеть меня в таком состоянии. – Об этом… я могу помочь убрать беспорядок, – говорит она. – Если хочешь. – Всё нормально. Я сделаю это сегодня вечером, – застонал я, потирая лоб. В воздухе повисла тишина. Всё, что я слышу, это звуки сверчков и моё собственное слабое дыхание, когда я задаюсь вопросом, что это будет последний раз, когда я услышу их. Это странно задумываться о таких вещах? Возможно. Или, может быть, я слишком пьян, чтобы ясно мыслить. Внезапно я чувствую руку на плече. Я вздрагиваю, моё тело не знает, что делать с таким проявлением заботы. Я не чувствовал, чтобы тёплая рука так долго меня утешала. И слёзы снова наворачиваются. – Прости, – говорю я. – Я никогда не хотел, чтобы ты это видела. – Всё в порядке, – произносит она. – Я понимаю. Я киваю и кладу свою руку на её, чтобы показать свою признательность. Но теперь я начинаю задаваться вопросом, как долго она там стояла с тех пор, как сказала, что шла за мной. Она слышала всё, что я сказал? – Теперь я понимаю, – говорит она, прерывая мои мысли. – Почему я нашла тебя на днях в отключке. Почему ты себя разрушаешь. Почему твои речи… пронизаны яростью. – Ты слышала… – бормочу я. Она сжимает моё плечо. – Сожалею о твоей жене. Если хочешь поговорить об этом, я здесь. В тот момент, когда эти слова выскальзывают из её рта, моё сердце открывается. Я чувствую так много, но я никогда не мог показать это. Так много эмоций и они никогда не находили выхода, кроме, как утопать в ликёре. Может, пришло время довериться кому–то ещё. – Она умерла… шесть лет назад. Лаура садится рядом со мной на колени и смотрит мне в глаза, ожидая, когда я