— Или притон злой ведьмы, — усмехнулся Доминик, — ведь и ведьмы тоже живут в красивых замках. Не боитесь, леди, что принц превратится в жабу, а фея в ведьму? — На дворе начало двадцатого века, — Мирабелла пожала плечами, — не боюсь. А как давно делали ремонт. Аманда снова прыснула, а Доминик сощурил глаза. — Не припомню. Я точно знаю, что мой дедушка обновил гостиную, но это было еще при Луи-Филиппе... Коляска с грохотом вкатила под широкую арку ворот, гостеприимно распахнутых перед ними, и оказалась на подъездной аллее, ведущей к главному входу в здание, построенное в готическую эпоху, но позже множество раз перестроенное, и теперь представлявшее собой нечто действительно сказочное. Дворец был окружен рвом с водой, по глади которой плавали белые и черные лебеди, и через ров перекинулся мостик с легкими золочеными перилами. — Ваше Высочество, это невообразимо... — прошептала Аманда, прижав ладошки к раскрасневшимся щекам. — То есть, пятьдесят лет не делался ремонт? — очнулась Мирабелла, которая до этого мучительно долго вспоминала, когда же правил Луи-Филипп. Коляска остановилась, Доминик спрыгнул на землю и помог дамам спуститься. Аманда стояла перед замком, рассматривая его, и крутя головой так, что казалось, та свалися с ее тонкой шеи. Мирабелла же что-то прикидывала в уме. — Здесь так легко представить рыцарей, выезжающих на турнир в полном облачении, — сказала Аманда с придыханием, — ах, Ваше Высочество, я так рада, что вы пригласили нас к себе погостить, а не сразу повезли в Париж! — Сезон в Париже еще не начался, — ответил герцог. Мирабелла подошла к мостику и провела пальцем по металлической завитушке. — Надо срочно покрыть его краской, — сказала она, — все облупилось. Ваше Высочество, я надеюсь, что не весь замок в подобном состоянии? Доминик вспыхнул, но отвечать не стал. Вместо ответа он подал руки обеим дамам и повел их по мостику к широкому парадному крыльцу замка. — Добро пожаловать в Перпени, мадам, мадемуазель! Швейцар отворил двери, и все трое оказались в огромном холле, выложенным черной и белой плиткой. Наверх шла белокаменная лестница с красной ковровой дорожкой. Перед лестницей стояли в ряд слуги, спустившиеся, чтобы познакомиться с молодой герцогиней. Мирабелла нахмурилась, насчитав всего пятнадцать человек. — Это все? — спросила она стоявшего рядом Доминика. — Да, все, — улыбнулся он, и представил ее, как свою супругу и новую хозяйку замка. Слуги разглядывали ее недоверчиво, и, как показалось Мирабелле, осуждающе. — Ее Высочество вдовстующая герцогиня желает принять вас в белой гостиной через два часа, — сообщил дворецкий, когда церемония представления окончилась. Мирабелле ужасно хотелось поговорить с экономкой, но наличие вдовствующей герцогини откладывало важный разговор на неопределенный срок. Почему Мирабелла не подумала, что у герцога может быть мать? Она приготовилась к встрече со старой грымзой в тюрбане, увитом жемчугом, и стала подниматься на лестнице, стараясь понять, в каком же состоянии находится замок. Их проводили в предназначенные им комнаты. Мирабелла опустилась на кровать. Кровать скрипнула, и Мирабелла поморщилась. Ее горничная Кэсси командовала двумя лакеями, которые заносили в комнату вещи. — Господи, зачем же мы приехали сюда... — Мирабелла упала на подушки, как только лакеи покинули ее комнату. Дверь хлопнула и Кэсси уставилась на нее. Кровать снова скрипнула, Мирабелла скривила губы. — Мисс Мирабелла, тут так красиво... — Да ты посмотри на эту кровать, на потолок! — Мирабелла чуть не плакала. Кэсси посмотрела на потолок и развела руками, увидев позолоту и украшения в виде расписных цветов. — Все надо обновить. И ведь это их лучшие комнаты! Что, скажи мне, в остальных помещениях замка? ... Белая гостиная представляла собой огромный зал с камином и множеством окон по стене. Мирабелла немного отдохнула с дороги, выпила чашку чая с печеньем, которое кто-то позаботился подать ей в спальню, переоделась и освежилась. Кэсси поправила ей прическу и принесла голубое платье в белую полоску и широким белым воротником, который можно было заколоть камеей, что Мирабелла и сделала. Впрочем, это было единственное не помявшееся платье, так что выбирать особенно не приходилось. Ожидая увидеть перед собой пожилую и злую даму, Мирабелла замерла в дверях, боясь, что выражение ее лица покажет ее неотесанной деревенщиной. Она попыталась изобразить улыбку, но лицо все равно вытягивалось в мину изумления. В комнате находилось как минимум человек семь, среди которых она узнала Доминика, стоявшего около коляски, в которой гордо восседала худенькая старушка с совершенно белыми волосами, ярко контрастировавшими с черным платьем. Старушка смотрела на нее подслеповатыми глазами, и Мирабелла с удивлением поняла, что это и есть вдовствующая герцогиня. С другой стороны коляски стояли две женщины, а в глубине комнаты у камина расположились еще двое — молодой мужчина и совсем юная девушка, ровесница Аманды. Чуть поодаль от них в кресле сидел пожилой мужчина в золотом пенсне и что-то говорил молодой женщине в розовом платье. Мирабелла захлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого, и ей захотелось сбежать. Еще раз пожалев, что поддалась на уговоры и не отправилась сразу в Париж, она смело сделала шаг вперед. Ее догнала Аманда, не менее ошарашенная, чем сама Мирабелла. — Это теперь наши родственники? — шепнула сестра ей на ухо. Мирабелла пожала плечами. — Как я понимаю, да. Глава 8, в которой Мирабелла гуляет по ночному саду