Тут белая комната подернулась туманом, лицо Лили расплылось, и Мирабелла очнулась в своей постели, будто упала в нее откуда-то сверху, и теперь в ужасе хватала ртом воздух. -Кэсси! — закричала она, — Кэсси! Заспанная служанка выскочила из своей комнатушки. -Что такое, мисс? Мирабелла смотрела на служанку испуганными глазами. Темнота вокруг казалось, сгущалась вокруг нее, сердце билось, как сумасшедшее, а руки и ноги заледенели, будто она лежала не под одеялом, под сугробом. -Вам привидился кошмар? — спросила Кэсси, подходя к кровати и сверкая белыми зубами. -Да, да... — Мирабелла села в постели, закрыла лицо руками, — Кэсси, дай мне попить. -Воды, мисс? -Нет, — Мирабелла убрала руки от лица и уставилась на девушку, — принеси мне виски. Глава 15, В которой Аманда видит во всем только хорошее С тех пор, как в замке появился телефон, утро Мирабеллы начиналось всегда одинаково. Она завтракала у себя или у Аманды, и спускалась вниз, в розовую гостиную, в которой установили аппарат. Обычно поутру дворецкий приносил туда же на столик и свежие газеты. Мирабелла разворачивала газеты и просматривала сводки с парижской биржи. Потом она созванивалась с поверенным в Париже, советовалась с ним, диктовала, какие акции следует купить, а какие продать. Иногда она ехала в городок, где телеграфировала отцу и поверенному в Нью-Йорке, и получала ответы. Работа занимала ее время до самого обеда, и к обеду она спускалась уставшая и нервная. К тому же акции компании Уэйнов вдруг резко пошли вверх, и Мирабелла вынуждена была признать, что сынок старого Уэйна оказался не таким дураком, каковым его все считали. Фабрика уплывала из-под носа, и Мирабелла сильно расстроилась, нафантазировав себе, как обустроит производство и откроет магазины в Париже. Если делать обувь качественно и нанять французского дизайнера, то вполне можно создать свою марку, которая будет приносить хороший доход. Но Уэйн младший не желал сдаваться. Мирабелла решила, что может предложить ему инвестиции, и на этом успокоилась, продолжая мысленно обставлять парижские магазины дизайнерской мебелью. Аманда с каждый днем нравилась ей все меньше. Казалось, французский климат был вреден для нее. Из веселой и энергичной девушки она все больше превращалась в капризную барышню, которой то нездоровилось, то настроение ее портилось от любого слова. Мирабелла боялась раздражать сестру, не желая видеть ее истерик. С тех пор, как Аманда вернулась из поездки с герцогом в Париж, любая мелочь могла повергнуть ее в слезы или вызвать истерический смех. Аманда продолжала выезжать в город с Фредериком или Кристианом, которые не давали ей проходу, и бесконечно капризничала, превратившись из сестры Мирабеллы в кого-то другого. Неожиданно для Мирабеллы Аманда подружилась с Элис. Элис, всегда хмурая, замкнутая и недружелюбная к иноземкам, вдруг стала сама приветливость и любезность. Она ходила с Амандой под руку, приглашала ее пить чай к себе на веранду, и просила аккомпанировать своей скрипке на фортепиано. Конечно же, в музыкальный салон приходили и слушатели — ее отец и брат, и Фредерик тоже был очень любезен с Амандой. Мирабелла смотрела на развитие их отношений снисходительно, понимая, что Аманда никогда не согласится стать женою Фредерика. Скорее уж Кристиан имел на это шансы. Красивый и яркий, он на фоне Фредерика смотрелся, как солнце на фоне облаков. Совместные семейные обеды могли длиться часами, и Мирабелла старалась их избегать. Ей было безумно жалко времени на еду и пустую болтовню, обсуждение каких-то новых опер, которые ездили смотреть в Париж Сибилла и старая герцогиня, и выставок непонятно чего, которые так обожала Элис. Теперь, когда появились автомобили, Элис дю Плас и Анна де Шартези часто отправлялись на большем из них в столицу, где пропадали иногда по два-три дня. Они звали и Аманду, но Аманда неизменно отказывалась. Кроме выставок и опер излюбленной темой за столом являлся ремонт замка. Старая герцогиня и Сибилла все идеи Мирабеллы воспринимали в штыки, и когда Мирабелла сообщила, что не желает больше слушать критику и вообще, ей это не надо, так как она скоро уедет навсегда, старуха посмотрела ей в глаза и сообщила на высокой ноте: — Так и нам это тоже не надо, милочка. А уж если вы взялись за дело, то извольте советоватсья с нами. Доминик, сидевший рядом с женой, громко поставил кубок на стол. — Я просил свое мнение держать при себе, мадам, — сказал он строго. — Но маменька совершенно права, — отозвалась Сибилла, — мадам Мирабелла ничего не понимает в архитектуре или искусстве. Надеюсь, вы тоже заметили это. И замечаете, что происходит у вас под носом, а замок 14 века превращается с ее руки в современный дом! — Зато с электрическим освещением, — сказал он. — Электрическое освещение не подразумевает разрушения барельефов и закрашивания фресок, — парировала старая герцогиня. — Да там ничего не видно было, — возмутилась Мирабелла, и щеки ее вспыхнули. Сибилла обратилась к ней. — Для таких вещей приглашают рестовраторов. Вы же, мадам, не позволяете никому и рта раскрыть. Вы лучше знаете. Лучше, чем мы все, выросшие здесь и впитавшие историю искусства с молоком матери! Повисло долгое тягучее молчание. Потом заговорила Элис, сидевшая на другом конце стола: — Я уверена, что мадам Мирабелла делает все возможное. И если нам что-то не нравится, то могли бы сделать ремонт самостоятельно. — Элис совершенно права, — отозвался Доминик, и посмотрел на красную, как рак, Мирабеллу. — Если это никому не надо, то я прикажу сейчас же все прекратить, — ответила она. Старая герцогиня посмотрела на Сибиллу, та посмотрела на старую герцогиню. — Мадам, сейчас поздно уже все бросать, — сказала Элис испуганно. Рука же Доминика вдруг легла под столом на колено Мирабеллы. Мирабелла покраснела еще больше, и резко обернулась к нему, но встретила мягкий взгляд синих глаз. — Мадам, я очень благодарен вам за труды, — сказал он и немного сжал ее ногу, — поэтому, пожалуйста, не слушайте никого. … В этот вечер Мирабелла была не в лучшем настроении, чем Аманда. Ей хотелось плакать и капризничать, бросить все и уехать как можно дальше. Пусть Кристиан или Фредерик уже делают предложение Аманде, и миссия во Франции будет выполнена. Мирабелла смотрела, как белое платье сестры мелькает то тут, то там между деревьями, и под руку ее держал виконт де Шарсельи. Вполне себе приличный жених.