Парень бросился в сторону, надеясь проскочить мимо неизвестного к арке дома, но реакция у оперативника была намного лучше. Да он и ждал такой попытки от подозреваемого – слишком все было предсказуемо, – поэтому двинулся влево на полсекунды раньше парня. И когда тот уже готов был проскочить мимо, успел схватить преступника за рукав толстовки. Пальцы у Крячко были сильными, хватка железной, вырваться из его рук непросто. И когда парень рванул руку, пытаясь выкрутить ее из пальцев незнакомца, то закончилось все лишь тем, что толстовка сползла с его плеча, и рукав почти полностью оказался в руке полицейского. В отчаянии насильник сделал попытку вообще вылезти из одежды и убежать, но и это ему не удалось, Стас перехватил его голову и резким движением намотал рукав на шею. Замотанный в свою же толстовку, задержанный оказался в унизительной позе и совершенно беспомощным. Инспектора из машины ДПС увидели схватку и быстро подъехали. Парень еще дергался в руках полковника, но явно смирился со своим положением. – Этот? – спросил старший наряда. – Вы его искали? По ориентировке. – Конечно, этот, – кивнул Стас, но, пока задержанный ничего не видел, поднес палец к губам, давая понять, что эту тему лучше пока вслух не обсуждать. – Наручники на него наденьте. Инспектора быстро распутали парня, положили его лицом на капот, обыскали карманы в поисках оружия, а потом на запястьях застегнули наручники. Старший лейтенант протянул Крячко небольшой коричневый бумажник, извлеченный из заднего кармана джинсов паренька. Бумажки, какие-то записки, написанные корявым почерком, чей-то номер телефона на клочке бумаги. Несколько денежных купюр и… банковская карточка. Стас вытащил ее из бумажника и поднес к автомобильной фаре, чтобы лучше рассмотреть. – Так, ну вот и личность установили, – произнес он. – Бобров Сергей Александрович. Отлично. Посадите его пока в машину. Набрав номер Гурова, Стас стал ждать. Длинные гудки. Занят напарник. Интересно, чем? Допрашивает? Он подождал минут пять и снов набрал номер. На этот раз Гуров ответил почти сразу: – Стас, ты где? Я тебя тут на Ладожской жду, а ты пропал. – По твоей ориентировке бегаю. У тебя же один насильник сбежал. Вот я тут паренька одного прихватил с ребятами из ДПС. По приметам один в один твой. Рост выше среднего, примерно сто семьдесят шесть, волосы короткие светлые. Уши маленькие, прижаты к черепу. Одет в черные джинсы и темно-коричневую толстовку. Ботинки черные на сплошной подошве. Подходит? – Где ты его взял? – насторожился Лев. – Я когда на Ладожскую поехал, то услышал ориентировку по сбежавшему преступнику и подумал, куда и каким маршрутом он мог бежать из того квартала? На аллее Каштанов я его и догнал. Точнее, нашел. Он сидел в темном углу и прятался от полицейской машины. Сопротивлялся, вырывался, конечно, но недолго. – Из твоих рук вырваться непросто, – хмыкнул Лев. – Это да, – скромно согласился Крячко. – Кстати, у него бумажничек в джинсах нашелся, а в нем кроме всякого хлама и мелочи банковская карта на имя Боброва Сергея Александровича. Личности преступников установить удалось? – Не по телефону. Давай Боброва в МУР на Петровку. Остальное там узнаешь. Когда Крячко вошел в кабинет Бурмистрова на Петровке, Гуров был уже там. Он рассматривал какие-то фотографии и бланки, а майор, судя по всему, разговаривал с каким-то медицинским учреждением. Стас уселся за свободный стол, откинулся на спинку кресла и вопросительно посмотрел на напарника. Гуров сделал знак подождать, пока Бурмистров закончит разговаривать. – Да, хорошо, – наконец сказал майор. – Спасибо вам большое за такую обстоятельно изложенную информацию. Следователь завтра будет у вас с утра, – и отключился. – Ну? – нетерпеливо спросил Гуров. – Сейчас Белогорова спит. Ей оказали всевозможную помощь, накачали успокоительными, и она будет спать до утра. Белогорова, Станислав Васильевич, – это потерпевшая, женщина, которую трое молодых парней изнасиловали в ее же квартире на улице Ладожской. – Я догадался, – ответил Крячко, осматриваясь в кабинете. Сколько лет они с Гуровым проработали здесь, вот в таком же кабинете, стол к столу. – И что медики? Подтвердили изнасилование? – К сожалению, да. И разрывы, и внутренние повреждения. Но их пока беспокоят не физические повреждения, это заживет. Женщина в очень скверном психическом состоянии. Она пережила сильнейший стресс. Да еще участковый на ее глазах стрельбу устроил, застрелил главаря этой троицы. – Не осуждай, Максим Николаевич, – перебил майора Гуров. – В тех обстоятельствах Великанов действовал правильно. Выбора у него не было. Он и сам был уже ранен, и внешний вид женщины не оставлял сомнений в произошедшем. Хорошо, что он вообще не прошел мимо этого дома и упавшей вазы. – Так, так, а подробнее можно? – попросил Стас. – Кого он там застрелил? – Вот смотри, – бросил на стол бланки Лев. – Застреленный в квартире насильник – Коростылев Дмитрий Сергеевич 1997 года рождения, ранее судимый. Кличка Костыль. Его «пальчики» есть в картотеке, так что личность установили легко. А эти двое сопляков явно попали под его влияние. Второй парнишка, которого участковый задержал в квартире Белогоровой, – Алексей Золотарев, студент, 19 лет. В настоящее время пребывает в состоянии полной истерики в камере. Ну а Боброва ты нам привез. Пусть посидит, попробуем понять, был ли он в той квартире третьим. – Татуировки? – спросил Крячко. Бурмистров покачал головой, а Гуров просто промолчал. – Ясно, – вздохнул Стас. – Значит, пока они отношения к нашему делу «крылатого змея» не имеют. Пальцы убитого Костыля не совпадают с «пальчиками» из квартир пострадавших по нашему делу. – Нет, не совпадают, – ответил Лев. – Ни пальцы Костыля, ни пальцы Золотарева. Боброва проверим, но мне кажется, что это все из другой оперы. Завтра следователь Ефимова поедет в больницу допрашивать Белогорову. Заодно спросит, был ли у нее молодой любовник, были ли попытки снять с ее банковской карты деньги. Не исключено, что она не пошла на любовные отношения и ее решили наказать. Но это только в том случае, если эти фигуранты проходят и по нашим эпизодам. – Верно, – согласился Крячко. – Ну что, время позднее. Будем отрабатывать этих сопляков? – Да, давайте разделимся. Допросим в разных помещениях. А ты, Максим Николаевич, завтра проведи опознание соседями Боброва. Из квартиры Белогоровой он убегал или нет? Боброва и Золотарева надо сфотографировать. Из дела Костыля взять приличное фото и провести опознание со всеми пострадавшими по делу «крылатого змея». – Слушай, Лева, – потер руки Крячко. – Я понимаю, что не по правилам, но все-таки я задерживал Боброва. Давай я его допрошу, а вы трясите дальше Золотарева. Мне кажется, что с Бобровым у меня проще получится, не отвертеться ему, почему он прятался и почему хотел бежать, я ведь даже не успел представиться работником полиции. – Валяй! – согласился Гуров. Глава 9 Посмотрев на задержанного, Гуров решил, что допрашивать его стоит попозже. Пусть паренек посидит, свыкнется с мыслью, что наказание неизбежно, и пусть осознает, что они натворили. Потерзается, помучается. На Петровку он приехал только на следующий день после обеда. И когда в кабинет Бурмистрова ему доставили из камеры Золотарева, Лев понял, что парень «созрел». Задержанный выглядел не просто унылым, а подавленным до состояния дикого отчаяния. Гуров даже подумал, что слишком резкое отношение к этому парню может привести к нервному срыву. С одной стороны, чувства жалости к этому подонку не было никакого, но, с другой стороны, опытный сыщик понимал, что причин такого морального падения человека всегда несколько. Сорокалетнему мужчине можно сказать, что ты сам виноват, ты знал, на что шел и что тебе за это будет. А в этом случае все не так просто. – Садись, – кивнул он, внимательно разглядывая парня. – Меня зовут полковник Гуров, я из Главного управления уголовного розыска МВД. Пока тобой буду заниматься я, но в дальнейшем ты попадешь в руки следователя, и она будет проводить окончательное дознание и готовить материалы для суда. Ты понимаешь меня? – Да, – тихим голосом отозвался Золотарев. – Теперь вопросы. Кто из вашей троицы придумал, что можно зайти в квартиру одинокой женщины и изнасиловать ее? Обойтись с ней, как с вещью, как с резиновой куклой? – Костыль, он сказал, – ответил Золотарев. – Ну, этот – Дмитрий Коростылев. – Парень опустил голову и стал говорить медленно, каким-то потухшим голосом: – Расскажи подробно, как возникла идея? – Костыль… Коростылев сказал, что одинокие женщины, которым за сорок уже, они все секса хотят. Только намекни, и сразу… можно договориться. Я ему поверил, он опытный. – Хорошо, и как вы договаривались? В какой момент у вас все пошло не так? – Это все Костыль, – нервно дернул щекой Золотарев. – Может, он и врал все, хотел нас просто уговорить на это. Я все делал, как он велел. И на улице с ней познакомился, и пакет помог донести. Мы с этой женщиной разговаривали хорошо. А он… Он с Бобром как навалились и в квартиру ее затолкали, рот зажали. – Ладно, кто и что каждый из вас делал, будет следователь спрашивать. И почему ты, когда дело повернулось к банальному изнасилованию, не ушел, не остановил других, не помог несчастной женщине? – Я испугался… – прошептал парень и добавил после долгой паузы: – А потом просто голову потерял, как будто с ума сошел. – Даже не думай «косить» под сумасшедшего, – усмехнулся Гуров. – У нас таких в клинике раскалывают в два счета. Лучше вот что скажи, разговор был о том, чтобы деньги с карточки у этой женщины снять, пароль от нее получить, в личный кабинет зайти через компьютер или смартфон? – Нет, – с какой-то даже радостью замотал головой Золотарев. – Нет, мы не собирались грабить, даже не заикался никто об этом. – Может, Костыль с Бобровым просто тебе не сказали, а сами тайком обчистили жертву? А? Такое могло быть? – Мы все время были вместе, – удивленно пробормотал парень. – Нет, не успели бы они, да и не было разговоров об этом. – Так, ладно. В сторону эту тему, поговорим о другом. Костыль, когда подговаривал вас познакомиться с женщиной и заняться с ней сексом, ссылался на чей-то опыт? Рассказывал о каком-нибудь друге или своем знакомом, у которого это все получается легко и просто, и тот не пропускает ни одной юбки? – Бобер… то есть Бобров… говорил, что Костыль в этом деле толк знает, что у него по Москве полно теток, которые только и ждут, когда он их пальцем поманит в кровать. – Он только о сексе говорил или о том, что неплохо бы с такой женщиной долгие отношения завести? Познакомиться, сексом с ней заниматься, она денег давать будет, подарки покупать. То есть как «жиголо». – Гера! – неожиданно сказал Золотарев. – Гера? А кто такой Гера? – Не жиголо, Гера, Гоша. Это какой-то парень, про него Костыль говорил. Он со взрослыми женщинами отношения поддерживает… ну, удовлетворяет их в постели и как сыр в масле катается. У него всегда полно денег. – Ну-ка подробнее! – остановил Золоторева Лев. – Что еще Коростылев говорил про этого Гошу – Геру? – Больше ничего. Просто один раз, когда обсуждали… он про него и упоминал. Когда Золотарева увели, Гуров принялся набрасывать в блокноте план дальнейших действий по этому делу. Что за Гоша, что за Гера? Надо обязательно потрясти на этот счет Боброва. И обязательно проверить досконально все связи Костыля. Оперативник, на территории которого он жил, участковый, у них должна быть информация о его друзьях, контактах, собутыльниках, подельниках. Дальше… – Разрешите, Лев Иванович? – появился в дверях Бурмистров. – Ты что, Максим, в собственный кабинет с разрешения входишь? – усмехнулся Лев, не поднимая глаз и продолжая писать в блокноте. – Проходи, тут я тебе задания кое-какие набросал. – Лев Иванович! – Голос майора прозвучал с какими-то странными интонациями, и Гуров вопросительно посмотрел на него. – В 6-ю клиническую больницу поступила женщина с сильным отравлением. Врачи сделали диагностику и по симптоматике установили, что она выпила большую дозу успокоительного препарата. – Она жива? – осторожно спросил Лев, словно боясь спугнуть удачу. – Да. Она в стабильно-тяжелом состоянии, но врачи говорят, что угрозы для жизни нет. Григорьева Ирина Валентиновна, сорок три года. Живет на улице Гончарной. Одинокая. Работает в библиотеке иностранной литературы имени Рудомино. – Поговори с руководством клиники, – попросил Гуров. – Пусть звонят сразу, как только Григорьевой станет лучше и она сможет говорить. Квартиру опечатать. Сейчас мы не сможем провести обыск, пока не приобщим ее дело к нашему или просто не будет возбуждено уголовное дело по факту ее отравления. – Я установлю наблюдение за ее квартирой, – кивнул Бурмистров. – Может быть, злоумышленник, если он существует в данной ситуации, захочет попасть туда и уничтожить следы. – Хорошо. Правильно. И еще вот тебе список дел, которые нужно срочно сделать по делу об изнасиловании Белогоровой. Там всплыла фигура какого-то Гоши или Геры. Черт, прямо как в фильме «Москва слезам не верит». Он же Гога, он же Юра! В библиотеку, где работает Григорьева, я отправлю Крячко, а сам заеду к следователю Ефимовой и познакомлю ее с новыми версиями. В случае, если Григорьева придет в себя, нам придется оперативно проводить обыск, а для этого нужно постановление. Все!