Щеки Саффи становятся пунцовыми, она кивает с виноватым видом. – Да. Я беременна. Лорна чувствует головокружение. Ее дочь беременна. Черт! Она еще так молода… Она же еще ребенок – ее ребенок… Как же обидно! Саффи всего двадцать четыре года, она еще не успела пожить для себя. Неужели она ничему не научилась на примере Лорны? Та всегда говорила ей, что нужно подождать, пока она повзрослеет и сделает карьеру, прежде чем выходить замуж и заводить детей. – Я… Вот это да! Замечательная новость, милая! Поздравляю! – выговаривает Лорна, скрывая свои истинные чувства. Она обнимает дочь, хотя чувствует, как Саффи при этом напрягается. Неужели Лорна настолько неубедительна? Она отстраняется, чтобы обратиться к Тому, который неловко стоит у входной двери, все еще держа ее чемодан. Снежок сидит у его ног, склонив голову на одну сторону, и смотрит на нее. – И тебя тоже, Том. Вот это круто! – Она поворачивается к дочери. – Какой срок? Ты уже прошла сканирование на третьем месяце? Саффи кивает, румянец ползет по ее шее вниз к вырезу сине-белой полосатой футболки. – Да. Сейчас я на семнадцатой неделе. Ребенок предположительно должен родиться тринадцатого октября. Семнадцать недель. Это значит, что Саффи знает о своей беременности в течение двух, возможно, даже трех месяцев. Лорна не может отделаться от чувства обиды из-за того, что дочь не сказала ей сразу. Сама Лорна, конечно, скрывала беременность от матери, но ведь ей было неполных шестнадцать, когда она узнала о своем положении, а Юэн был всего на год старше. Лорна была на пятом месяце, когда Роуз заметила это. Маленькая дикарка, единственная дочь тихой и спокойной Роуз Грей сделала то, что соседи пророчили ей вот уже много лет. Она залетела, когда еще училась в школе. Ей дали прозвище Залеточка. Лорна ни о чем не жалела. Может быть, она и разошлась с Юэном, когда Саффи было всего пять, но до того у них все было хорошо, они съехались, поженились, а развод был только через несколько лет. Но отец остался важной частью жизни Саффи: в детстве и подростковом возрасте она проводила с ним каждые выходные в его маленькой лондонской квартире, и Лорна знает, что они по-прежнему дружны. Ни Лорна, ни Юэн так и не вступили в брак повторно, и Лорна сохранила его фамилию. Она предвидела тот день, когда станет бабушкой. Она знала, что не будет старой, ведь она была такой молодой матерью… Но ожидала при этом, что будет старше сорока одного года. Что подумает Альберто? Все это проносится в ее голове со скоростью света. И тогда она берет себя в руки. Она ведет себя эгоистично. Дело не в ней. Речь идет о Саффи, Томе и их ребенке. – Я так рада за тебя, дорогая, честное слово. Саффи, похоже, вздыхает с облегчением. – Это не было запланировано, но… – С ее губ слетает нервный смешок. – Ну, ты знаешь. Лорна тоже смеется. – Я уж точно знаю. А ты… уже рассказала своему отцу? – Еще нет. Я хотела сначала сообщить тебе. Лорна старается подавить ликование: по крайней мере, она узнала об этом раньше Юэна. – Ну тогда пойдем. Давай поставим чайник, а потом ты покажешь мне, где были зарыты трупы… Ох, я и не думала, что когда-либо произнесу такие слова. Том объявляет, что собирается выгулять Снежка вокруг квартала, чтобы дать им время поболтать наедине, и скрывается за дверью. Почему-то у Лорны возникает чувство, что ему не терпится поскорее уйти. Хотя она рада тому, что на какое-то время они остались с дочерью вдвоем. Кухня маленькая и старомодная, и, едва войдя, Лорна сразу же направляется к окну. За стеклом она видит беспорядок в саду: брошенный экскаватор, вырытые плиты террасы, огромную яму в земле и мрачный фон всего этого – густой лес. У нее по коже бегут мурашки. Она чувствует за спиной присутствие Саффи, но не оборачивается. Ей кажется, будто в затылок ей сквозит от двери, и она вздрагивает. В конце сада, возле самого леса, растет высокое дерево с фиолетовыми цветами; одна его толстая ветвь похожа на руку, протянутую к дому. Лорна делает резкий вдох. – Что случилось, мама? – спрашивает Саффи. – Это дерево… – Она качает головой. Фиолетовые лепестки. Она клала их в ведерко с водой и растирала в кашицу. Она точно помнит это. – Я играла в этом саду. Все это такое знакомое! Мне кажется… Мне кажется, что когда-то вон на той ветке висели веревочные качели. Я играла, притворяясь, будто делаю духи из этих цветов. Она чувствует, как теплая рука Саффи сжимает ее плечо. – Вот это да, мама! Лорна поворачивается к дочери. – Ты рада тому, что можешь жить здесь? Теперь, зная, что здесь случилось? Вид у Саффи бледный, словно она вот-вот заплачет. – Я… Нам больше некуда податься. И прежде здесь мне очень нравилось. Лорна сглатывает комок, внезапно вставший в горле. – Понимаю. – И это случилось давным-давно, верно? Хотя не так давно, как я надеялась. – Саффи невесело улыбается. Затем смотрит в окно. – Мы даже не знаем, кем были эти люди. – Может быть, полиция определит по записям стоматологов… Ты не против выйти на улицу? Я бы хотела взглянуть поближе. – Теперь, когда полиция закончила тут свои дела, нам разрешили выходить в сад. Я возьму ключ от черного хода. Подожди секунду. Саффи медленно выходит из кухни, ссутулив плечи, и Лорне хочется обнять ее. – Пойдем. – Дочь возвращается, и Лорна отодвигается с дороги, чтобы она могла открыть дверь, разделенную по вертикали на две половинки, словно в конюшне. Они вместе выходят в сад. Солнце уже садится, и деревья отбрасывают длинные тени на лужайку. Они пробираются по неровной земле к зияющей яме – она очень глубокая, и по мере приближения Лорна чувствует запах влажной земли. – Полиция проверила, что там больше нет трупов? – спрашивает она. У нее возникает такое же ощущение, как при посещениях кладбища, когда буквально под ногами лежат мертвые тела. Хотя сейчас она знает, что трупы отсюда уже увезли. Саффи кивает. – Полиция проводила обыск со специально натасканными собаками. Не волнуйся, тут больше ничего такого нет… Лорна одной рукой обнимает Саффи за плечи. – Пойдем выпьем по чашке чая, а потом ты покажешь мне мою комнату. * * * Позже, после того как Том со Снежком возвращается в дом и они втроем усаживаются поужинать вокруг маленького деревянного стола на кухне – Саффи отодвинула его от стены, чтобы освободить место для Лорны, – она снова затрагивает тему ребенка. – Так вы уже придумали какое-нибудь имя? Или несколько имен? – Не совсем, – говорит Саффи с набитым ртом. – А мальчик или девочка – вы собираетесь узнавать? Саффи смотрит на Тома. – Нет. Мы хотим, чтобы это был сюрприз. – Ты хочешь, – добродушно поправляет Том. – Я не против узнать. – Я просто думаю, что это будет приятный сюрприз. – Но если мы узнаем, то поймем, в какой цвет покрасить детскую! Саффи закатывает глаза. – Какой ты у меня практичный! – говорит она с нежностью. – Мы можем покрасить ее в бледно-серый цвет. Лорна старается удержаться от гримасы. Что за цвет для детской – серый? Разве это цвет? Саффи тянется через стол, берет руку Тома и сжимает ее. Дочь Лорны больше похожа на своего отца в выражении чувств, но любовь, которую она испытывает к этому мужчине, буквально светится в ее глазах. Это еще больше подчеркивает, чего Лорне не хватает в отношениях с Альберто. И вообще с любым из мужчин в ее прошлом, кроме, может быть, Юэна. Но они были так молоды… Саффи откладывает нож и вилку, взгляд ее затуманивается. – Я все время думаю о бабушке. Она должна была бы находиться здесь, с нами. – Я знаю, дорогая, – мягко говорит Лорна. На глаза Саффи наворачиваются слезы. – Как ты думаешь, ей хорошо там, в «Элм-Брук»? Я беспокоюсь, что бабушка несчастна и не понимает, почему она там. Что у нее бывают моменты, когда ей страшно. Как ты думаешь, мы могли бы привезти ее сюда, к нам в гости? – Это может сбить ее с толку. А там о ней хорошо заботятся. Это хороший дом престарелых, я все разузнала. У Саффи глаза всегда были на мокром месте, как говорила Лорна. Она была невероятно чувствительным ребенком. Однажды во время отдыха в Португалии, когда ей было девять лет, Саффи разрыдалась в ресторане, увидев в аквариуме омаров, которых должны были вскоре сварить на кухне. Ей понадобилось несколько дней, чтобы прийти в себя. Она часами переживала из-за бездомного человека на улице или бродячей собаки. – Но… это ведь не ее дом, правда? – То, что ты живешь здесь, наверное, напоминает тебе о ней? Саффи кривится, сдерживая слезы. – Напоминает. И я скучаю по ней. – Я тоже. – Лорна осознает, что это правда. Когда родилась Саффи, Роуз сразу полюбила свою единственную внучку, и они всегда были очень близки. Лорне было приятно, что они так тепло относятся друг к другу, и она старалась – действительно старалась – не быть третьей лишней, когда они были вместе. Они были так похожи между собой – она это видела. Но различия стали причиной отчуждения между Лорной и ее матерью, и она поклялась, что никогда не позволит, чтобы подобное случилось с ней и Саффи. – Почему бы тебе не показать мне, где будет детская комната? – предлагает Лорна, надеясь подбодрить дочь. Лицо Саффи светлеет, и она ведет Лорну в коридор и вверх по лестнице.