— Тогда что с тобой приключилось в тот день, много лет назад? — спросил Масаору. — Никто, кроме тебя, не знает всей правды. Зонтик погрузился в молчание. Воцарившуюся тишину разрывало лишь учащённое дыхание Эрики. — Отпусти меня, — наконец, попросил зонт. Рика скосила взгляд в сторону моста и немного нехотя подчинилась, проводя пальцами по растрёпанным рыжим волосам. Нобу накренился вбок и, неторопливо покачиваясь, вновь заговорил: — Я всегда знал, что она не от мира людей. Кумико была настоящей демоницей. Если честно… Мне не стоило в неё влюбляться. Всю свою жизнь я верил в праведность. Хотел найти милую, скромную, простую девушку… Создать семью, завести детей. Таковы желания обычного человека, коим я и являлся. Золотой феникс на шёлке зонта ожил, раскрывая крылья. Тонкие нити рисовали по ткани горы и озера… Очертания всё того же древнего городка. — Встреча с ней была схожа с ритуальным жертвоприношением. Я неизбежно отдал бы своё сердце, но до последнего вздоха пытался сопротивляться. Она… Из тех роковых женщин, которые разом меняют всё. Краски сгущаются, слух обостряется, а горечь оборачивается сладостью. После неё — мир становится пресным. И я просто плыл по течению, ожидая своего конца. Мечтал о хрупком счастье, одном на двоих, но понимал: этому не суждено сбыться. — И всё же, вы были счастливы, — мягко возразил Масаору. — Я ясно видел её истинный облик, — тихо признался Нобу, — но даже это меня не смущало. То, как потрясающе горят её глаза от радости… Её нежный смех и ласковый голос. Да, мы были счастливы. Совсем недолго… Золотая нить на шёлке распустилась, воссоздавая изображение любящей пары. Но также было ясно, что за ними наблюдают чьи-то яростные глаза… — Я работал у известного мастера зонтиков. Именно он научил меня всему. Этот человек заменил мне отца. — задумчиво проговорил Нобу. — Конечно же, я доверял ему… Но оказалось, что он страстно полюбил Кумико. А страсть, как известно… Подчас делает из людей истинных монстров. Эпизод 8 « — Ты ей веришь?! Ты поверил, что демоница на самом деле желает стать твоей женой? Одумайся, ученик…» — искаженный голос мастера вырывался изо рта Нобу. Эрика завороженно следила за тонкой нитью, что воссоздавала на шёлковой алой ткани образ разъяренного немолодого мужчины, который украдкой достал припрятанный чёрный зонтик с подозрительно острым наконечником. Подмастерье, охваченный сомнениями, отвернулся от своего учителя — и получил смертельный укол в грудь. Изо рта его полилась тёмная густая кровь, заливающая картину до самых краев. — Он долго наблюдал за нашими встречами… Достаточно долго для того, чтобы напитаться неописуемой яростью. Рядом со мной Кумико была слишком доверчивой. Она не скрывала свои прекрасные хвосты… И мастер, объятый ревностью, подготовился. Он смочил наконечник зонта змеиным ядом. Наточил его для меня. И, улучшив момент, нанёс стремительный удар… Умирая, я понимал, что жители города спустят собак на мою возлюбленную, попытаются сжечь её, заклеймив ужасным демоном… Должно быть, именно сильнейшее желание помочь ей сыграло со мной злую шутку. Ибо в тот миг я и слился с зонтиком. Единственный глаз Нобу проронил чернильную слезу, оставившую след на рукояти. Сердце Эрики дрогнуло, пропитавшись искренним сочувствием к истории искалеченной души. — Но как вы попали сюда…? На её свадьбу… — тихо спросила девушка, сдержав тяжелый вздох. — Я был обречён навечно гнить в заброшенном городе, — признался Нобу, — и мне даже не хотелось изменить свою печальную участь. Но это место… Воссоздано из воспоминаний Кумико. Оно не просто манило меня. Я, можно сказать, получил в него прямое приглашение, потому что являлся неотъемлемой частью её памяти. — Значит, она не забыла. Она не хочет забывать, — вмешался Масаору. Голос его звучал как-то иначе. Слишком хрипло и надрывно, будто и он принял историю зонта близко к сердцу. — Кумико считает меня предателем, — уныло проронил Нобу, — источником всех своих бед. И, на самом деле… Наверное, это можно считать правдой. Наше счастье оставалось эфемерным. Я не смог её защитить. — Перестань, ещё не всё потеряно! — вскричал Масаору. — Ты можешь объясниться с ней. Можешь раскрыть истину и остановить свадьбу. Чего же ты ждёшь, Нобу? Молчание зонта казалось красноречивее любых слов. Он качнулся на месте, в сторону реки и, наконец, ответил чуть слышно: — Остановить свадьбу… Разве это не эгоистично по отношению к ней? У Кумико есть шанс получить своё счастье. Она достаточно долго страдала. А теперь… Выйдет замуж. Заведёт детей. У неё всё будет хорошо, понимаете? Вмешаться сейчас — значит снова разрушить её жизнь. А я этого не желаю. Эрика чувствовала лишь усиливающуюся беспомощность. Ей так хотелось чем-то помочь Нобу, хоть как-то его утешить, но, на самом деле… Она сталкивалась лишь с неоспоримой правотой призрака. В конечном счёте все зависело от его выбора. И только в кино этот выбор казался простым и очевидным… — Чего ты тогда желаешь? — с тяжестью в голосе проронил Масаору. Нобу на мгновение раскрыл свои спицы: — Утонуть. Здесь такое дивное место… Очень спокойное. Напоминает тот день, когда мы с Кумико решили связать наши судьбы. Встретиться у реки на закате и уехать прочь из города… Обвенчаться в старинном храме, продолжить путь в будущее рука об руку. Наивные мечты… Мне они нравились. А сейчас… Остаётся только пойти с ними ко дну. В день её бракосочетания это особенно символично. Подобный символизм нёс за собой лишь привкус сожаления. Человеческие чувства сложны, а чувства призраков — запутанны. И даже любовь, побеждающая любые преграды в легендах, на деле оборачивалась неизбежным трагизмом. Не все истории счастливо заканчиваются. Эрика об этом знала, но всё равно отчаянно сражалась с собственным разумом. Ей не хотелось отправить Нобу ко дну, но он сам так отчаянно жаждал забвения… И, к тому же, главный вопрос оставался нерешенным: что делать с лисьей свадьбой? Если она не случится, сможет ли Рика отвести Масаору на Парад Духов…? Слишком много вопросов, но мало ответов. — Хорошо, — внезапно согласился Масаору, — мы исполним твоё желание. Давай же, Эрика. На секунду девушка опешила. В голосе духа крылись нечитаемые, слишком противоречивые эмоции. — Не хочу, — нахмурилась она, — ты предлагаешь мне просто взять и утопить живое существо, это… Аморально! — Как любят люди рассуждать о морали, — едко проронил Масаору. — Тогда скажи мне: милосерднее просто оставить его здесь? Несчастная душа, раздробленная и заточенная в ловушку старого зонта… Ему придётся вечность существовать в невыразимых муках. Ты возьмёшь на себя ответственность за чужие страдания, Эрика? Девушка сжала пальцы в кулаки, нервно усмехнувшись. Наверное, это упрямое желание — до последнего надеяться на лучшее. На то, что произойдёт чудо… Но чудеса не случаются по расписанию. И всё, что ей оставалось — послушаться, отгоняя гнетущие мысли. У реки валялось множество камней, один из которых Рика подняла, охнув от тяжести. С виду небольшой, а на деле… Так и тянет вниз. Эрика повернулась к молчаливому Нобу и призналась: — У меня нет верёвки… Чтобы привязать его к тебе. — Не беда. Зонтик распустил часть шёлка, оголяя проржавевшие спицы. Нити обвились вокруг камня тугими узлами, покрывая его подобием сети. Рика шмыгнула носом, прижимая тяжёлую ношу к груди и медленно пошла к мосту. Наполовину распущенный зонт послушно прыгал за ней. — Ты уверен, Нобу…? — ещё раз спросила Эрика, чье сиплое дыхание выдавало немалое напряжение от веса. Девушка едва переставляла ноги, чувствуя давление на живот и спину. Странное дело: с каждым шагом камень будто становился тяжелее… Рика чувствовала, что вот-вот надорвётся. — Не грусти обо мне, девочка, — мягко отозвался зонтик, — я уже давно всё решил. Просто сбрось меня с моста… Так будет лучше для всех нас. Эрика поднялась на указанное место, покрывшись потом. Хрипло выдохнув, девушка с трудом перевалила камень за бортик, прикусив нижнюю губу от досады. — Надеюсь, ты упокоишься, Нобу… — прошептала она. Спицы зонтика беспомощно выгнулись к небу, он словно потянулся вверх, прежде чем камень утащил его в реку. — Кумико! — воскликнул призрак, коснувшись бурной речной воды. И тогда время остановилось. Эрика почувствовала, как парализовало её мышцы, как затвердело дыхание свинцом в груди. Ветер затих, капли воды повисли в воздухе. По реке шла алая кицунэ. Её грациозная походка внушала благоговение, а смоляные очи искрились столь ярко, что невозможно было отвести взгляд. — Кумико… — хрипло повторил Нобу, чья ручка так и застыла у поверхности воды. — Здравствуй, — она подошла очень близко, задумчиво склонив голову набок. Длинные когти лисы чуть подрагивали. К удивлению Эрики, Кумико больше не выглядела разъяренной. — Я… Ты… — натужно проронил зонт, словно пытаясь оправдаться. — Я всё слышала, — усмехнулась алая лиса, — это ведь моя часть изнанки. Могу ли я оставить чужаков без присмотра? Рика едва не фыркнула. К сожалению, магия лисы до сих пор сковывала её движения. — Ты долго страдал, — произнесла Кумико. — Потому что был слишком наивен при жизни. Я заслужил эти страдания. Я не смог тебя спасти. — Все эти годы меня изнутри пожирало осознание твоего предательства, — призналась кицунэ, — я не могла перестать думать о тебе и задавалась лишь одним вопросом: почему? Почему ты так со мной поступил? А ответ… Оказался до боли простым. — Я люблю тебя, — проговорил Нобу, — при жизни, или после смерти… Это никогда не менялось. Кумико вздрогнула, отводя взор. Её бледные пальчики потянулись к рукояти зонта. Она забрала его, с лёгкостью выкидывая камень подальше. Она что-то шептала Нобу и её голос уподоблялся нежнейшей песне. — Я не могу отменить свадьбу с мастером Ходо, — грустно улыбнулась Кумико, поднимая взор на Эрику, — но… Я всё равно хочу поблагодарить тебя, человеческое дитя. Ты и твой спутник… Сослужили мне добрую службу. Красные хвосты лисы взметнулись в воздухе и Эрика вновь обрела возможность двигаться. Девушка тяжело задышала, опершись локтями на перила. — Возвращайтесь обратно. Церемония скоро начнётся, — игривый тон кицунэ смешался с шумом ветра, — и помните: вам стоит уйти после первого звона свадебного колокола. Иначе… Ты окунешься в безвозвратное безумие, удачливая девочка. Силуэт Кумико растворился в алой закатной дымке. Рика нервно сглотнула и позвала: — Масаору… Масаору, ты тут?