— Генерал Федорчук. Нас друг другу не представляли, но у нас будет ещё время познакомиться очно. А сейчас выйдите на улицу, вас ждёт машина. Ткачёв отдал трубку администратору, накинул пальто, отданное с вешалки угрюмым швейцаром, и вышел на улицу. Увидел, как стоящая невдалеке черная «Волга» мигнула фарами. — Похоже, я опять куда-то влип, — тихо произнёс генерал, подходя к машине. Ему открыли дверь. С заднего сиденья на генерала смотрел плотный беловолосый мужчина. — Присаживайтесь, генерал, — вежливо пригласил он Ткачёва. Настолько вежливо, что Андрей Викторович слегка растерялся, но совладав с замешательством, сел в машину. — Владимир Васильевич, — протянул ладонь мужчина, улыбнувшись. Улыбкой, правда, назвать это было сложно — уголки глаз мужчины лишь слегка вытянулись, но было ощущение, что он именно добродушно улыбнулся. Ткачёв пожал руку. — Андрей Викторович… — Я знаю. И не только ваше имя и отчество, но и где держат ваших людей. — Хм, так это вы просите меня прекратить наблюдение за Горбачёвым? — Я пока вас не о чём не просил, генерал, — Владимир Васильевич хлопнул шофёра по плечу, и тот вышел из машины. — Но, пожалуй, попрошу. Взамен на информацию о том, кто похитил ваших людей и где их сейчас содержат, вы мне отдадите все материалы, собранные по Горбачеву. Вернее, не мне, а Федорчуку, как вашему начальнику. Я понимаю, что вам нужно будет каким-то образом отчитаться за них перед Андроповым, и я вам их верну. — Простите, Владимир Васильевич, но у меня нет материалов. Если бы были, то мои люди были бы на свободе, а не чёрт знает где, — погорячился Ткачёв. — Я не чёрт, но знаю где, — теперь уже широко улыбнулся беловолосый. — Хорошо. Я так понимаю, что вы не знаете, где материалы? — Не знаю, — признался со вздохом Ткачёв. — Кстати, вам то они зачем? — Из любопытства, — несколько раздраженный ответ удивил генерала. — Странно, что вы, Андрей Викторович, этого не понимаете. — Да я, вообще, не понимаю, что происходит! — вдруг вскрикнул Ткачёв. — Вместо того, чтобы защищать страну от всяких шпионов, я участвую в непонятных аппаратных играх. А в это время, те же шпионы, надо мной насмехаются. И кто вы такой, в конце концов?! — Я?! — неподдельно удивился беловолосый. — Щербицкий — первый секретарь компартии Украины. Генерал, а вы точно служите в КГБ?! — Я должен знать всех секретарей в лицо?! У меня, вообще-то, другие задачи… Щербицкий задумался, глядя на улицу. Долго молчал, нахмурив брови и потирая подбородок. Наконец, достал блокнот и ручку, что-то написал и, вырвав из блокнота листок, протянул Ткачёву. — Это адрес, где держат ваших людей. И жестом показал генералу, где выход из автомобиля. Андрей Викторович, спрятав сложенный лист в карман пальто, поглядел по сторонам, пытаясь высмотреть Хмеля. Но тот сам лихо подрулил к генералу на машине с шашечками на двери. — Прыгай, Викторыч. Ткачёв уселся на переднее сидение. Недоуменно взглянул на скрывшуюся машину Щербицкого. — Пора мне на пенсию, Хмель. Я начинаю уставать… 1982 Глава 23 — Рановато пока на пенсию, Викторыч, — Хмель взял протянутую генералом бумажку, развернул и прочитал. — Что будем делать? — На этом адресе, по словам первого секретаря компартии Украины, держат Ворона и Глушко. Я не знаю, откуда у него информация, но проверить стоит. — Тогда поехали. Только заскочим в Измайлово — заберёшь машину с водителем и лейтенанта. Они нам пригодятся. Я не хочу «светить» свою группу… — Логично, — кивнул Ткачёв. — У тебя есть для меня оружие? — Найдём, — нахмурился Хмель, втыкая передачу. Машина выехала на Садовое кольцо и понеслась, лихо обгоняя попутные автомобили. Мелькали дома и деревья, кто-то нервно сигналил вслед несущейся «Волге». Разогнав стаю дремавших на проезжей части голубей, Хмель повернул во двор дома, снизив скорость. Подъехав к генеральской машине почти вплотную, опустил стекло на своей двери и тут же ударил кулаком о руль. — Чёрт! Андрей Викторович поначалу не понял причину такого восклицания, но присмотревшись, стиснул зубы и прикрыл глаза… Трофимов сидел на водительском сидении прямо — с открытыми глазами и пулевым отверстием в виске. Лейтенант Жевнов, казалось, уснул на плече Пал Палыча. — Аристарх, — негромко позвал генерал. — У него дырка во лбу, Викторыч, — вместо лейтенанта отозвался Хмель. — Похоже, что против тебя начали активные действия. И работают люди вроде меня — чисто и бесшумно. Тебе есть кому позвонить? Ткачёв вспомнил про Андропова. — Станция в моей машине. — Понял, — Хмель поджал губы и воткнул заднюю передачу. Медленно отъехал, а потом, остановившись, взглянул на Ткачёва. — Викторыч, я сейчас быстро возьму станцию и нам нужно уносить отсюда ноги. Подумай, куда… — На дачу надо. Там группа Кума. Агент кивнул и быстро вышел из машины. Через полминуты вернулся, передав станцию связи Ткачёву. Стал выруливать со двора. — Почему по нам не стреляют? — вдруг удивился Андрей Викторович. — И почему убирают моих людей?! — Страх нагоняют, — ответил Хмель. — Чтобы ты был более сговорчив. А ещё это хороший повод, чтобы отправить тебя на пенсию. Ты же сам этого хотел. И звони, не теряй времени. Ткачёв набрал Андропова. На его просьбу соединить с Юрием Владимировичем секретарь уклончиво ответил, что Андропов занят на совещании. Генерал растерянно положил трубку. — Что же, будем сами выкручиваться, — понял его растерянность Хмель. — Не впервой… Но Андрей Викторович совладал с наступающей паникой и решил трезво оценить ситуацию, задвинув бушующую в нём ярость по поводу потери Трофимова и Жевнова. Людей было искренне жаль. Кто мог так целенаправленно уничтожать его группу? Он ведь даже наработанных материалов не видел. Да и не знал, где они могут быть. И какой интерес представляют. Видимо, большой, если активность по устранению группы зашла в заключительную фазу. Сейчас под ударом все, даже группа Хмеля. Генерал набрал номер своей приёмной и не удивился, когда услышал в трубке мужской голос. — Это Ткачёв, — представился Андрей Викторович. — Где мой секретарь?! — Секунду, товарищ генерал. Я вас соединю с Председателем… Ткачёв вздохнул — его обкладывали со всех сторон. — Федорчук, — раздался в трубке голос. — Товарищ Ткачёв, прошу вас, не делайте резких выводов. Приезжайте на Лубянку и мы спокойно обо всём поговорим… — О чём, товарищ генерал? Мне Андропов говорил, что вы не будете мешать мне. — Кое-что изменилось, Андрей Викторович… — Я догадался, Виталий Васильевич, — грубо перебил Ткачёв. — А Юрий Владимирович знает об изменениях? Что с отделом и моим секретарём? — Отдел расформирован моим приказом. Секретарь отпущена домой, её никто не тронет, — Федорчук умолчал об Андропове. Андрей Викторович все же решился спросить: — Зачем устранили моих людей? Какая была в этом необходимость?! — Это не ко мне вопросы, товарищ Ткачёв. Будем считать это недоразумением… Андрей Викторович захлебнулся от возмущения. — Недоразумением?! Вы что там, совсем с ума по сходили?! Хмель при этих криках остановил машину, встревоженно взглянул на генерала. — Не кричите, товарищ Ткачёв, — уже жестко выговорил Федочук. — Пока вы подчиняетесь моим приказам, но я советую вам приехать немедленно в управление… Андрей Викторович со злостью бросил трубку на станцию, но тут же задумался, глядя на встревоженное лицо Хмеля. — Что-то тут не так, — Ткачёв провел ладонью по подбородку. — Буквально час назад Щербицкий даёт мне адрес, где держат Ворона с Глушко, а Федорчук просит прибыть на Лубянку. И секретарь Андропова не соединяет меня с ним, хотя я звонил по прямому номеру. В это же время буквально, — он старался подобрать слово, — казнены двое моих сотрудников. Что, чёрт возьми, происходит?!