Костик им обрадовался. Ну, справедливости ради надо сказать, что обрадовался он приходу Наты. А к Ритке отнесся уже как к будущей своей сотруднице. Вежливо, но в то же время деловито. – Очень хорошо, что заглянула, – сказал он ей. – Можешь подготовить свое рабочее место. Завтра с утра сразу сможешь приступить к выполнению своих обязанностей. Зато Нату он повел на экскурсию по своим владениям, с гордостью демонстрируя ей и обеденный зал, и кухню, и особенную свою гордость – гараж службы доставки. – Планирую посадить всех доставщиков на скутера. Сам работал на таком, очень удобно и экономично. – Да, я помню, у тебя был скутер. Ты меня еще на нем подвозил. – Этот скутер я получил на своей работе. За несколько месяцев я его выкупил. Радовался как безумный. А потом подсчитал, что подержанный скутер я мог бы себе приобрести, поработав всего месяц. А мне, чтобы получить вожделенный бонус, пришлось вкалывать целых три. Чувствуешь разницу? – Погоди, ты что же, работал на сеть пиццерий «У дяди»? – Угу. Ната сама не могла объяснить, почему это так сильно взволновало ее. Ну работал и работал. Каждый человек где-нибудь, да работает. Она – редкое исключение из правил. – А хочешь, я покажу тебе наш дом? Ната засмеялась: – В каком это смысле наш? – Нашей семьи. – Ах, семьи… А то я уж подумала, что мой и твой. Костик ничего не ответил. – Это далеко? – От города минут двадцать. – Совсем близко! Можно прокатиться. – На моей машине или на твоей? – У тебя и машина теперь есть? – порадовалась за него Ната. – А я думала, ты до сих пор на скутере гоняешь. – Я теперь сам хозяином стал, свой скутер я молодежи передаю. Машина у Костика оказалась очень симпатичной. И было видно, что он ею налюбоваться не может. Пока Ната усаживалась, он протер специальной замшевой тряпочкой стекла, зеркала и ручки не меньше трех раз. Но зато результат того стоил, машина сияла чистотой и свежестью что изнутри, что снаружи. Все, что делал Костик, он делал основательно и с умом. Но была и у него одна слабость. И в этой слабости он признался Нате, пока вез ее показывать свой дом. – Я ведь полюбил тебя с первого взгляда. Ты, наверное, уже и не помнишь, но ты в тот день пришла устраиваться на работу к этому вашему жирному гуляке. – К Глебу Валерьяновичу? – Была ранняя весна. На улице было сыро и как-то очень холодно, а на тебе было одето твое удивительное розовое пальто. Ты показалась мне в нем похожей на малиновую печеньку. А я по малине с детства с ума сходил. Мне даже показалось, что и пахнет от тебя малиной. – Очень может быть. У меня одно время была туалетная вода как раз с запахом малины. Ната не стала упоминать, что как раз в тот день, волнуясь перед выходом из дома, она случайно опрокинула на себя весь флакон этой воды. И, конечно, пахло от нее просто волшебно. – Как трогательно, что ты все это помнишь. – Я все помню. Каждое мгновение, которое мы провели вместе, я помню, словно это было сегодня. – Да? Какая у тебя хорошая память. – Дело не в памяти, дело в тебе. К этому времени они уже остановились возле ворот, за которыми слышались голоса рабочих и раздавался звук работающих инструментов. Там что-то пилили, строгали, колотили, размешивали и выстукивали. – Строительство идет полным ходом. – Мне повезло, я купил участок с уже готовым фундаментом. Многие отговаривали меня от этой сделки, дескать, плохая примета покупать недостроенный дом. – Почему? – Мол, если у прежних хозяев ничего не получилось со строительством, и у тебя не получится. А если и получится, то толку все равно не будет. – Какая чушь! Уверена, ты будешь очень счастлив в своем новом доме. – Мы будем счастливы, – поправил ее Костик. – Ведь я строю его для нас с тобой. Ната даже растерялась. Костик произнес это таким уверенным тоном, словно дело это было между ними давно решенное. А между тем Ната даже не давала своего согласия, чтобы где-то жить с Костиком, пусть даже в новом и прекрасном доме. Она хотела сказать об этом Костику, но не решилась. Он был так счастлив, что она здесь. Он с такой гордостью показывал ей все и объяснял, где у них будет гостиная, где кухня, где детские. Он запланировал целых три детские комнаты и даже готовил для них пристройку! Не веря своим ушам, Ната слушала, как он рассказывает про еще одну пристройку, которую легко будет сделать, когда количество детских спален понадобится увеличить. Ната не сводила глаз с Костика и пыталась понять одну вещь. Он вообще здоров? Как можно строить такие далеко идущие планы, даже не спросив, согласен ли партнер на это. Но когда Ната спросила у Костика про его здоровье, он заверил, что полностью обследовался и с ним все в полном порядке, он может вступать в брак и может стать отцом. Да, этот человек ко всему подходил ответственно и серьезно. – Костик, раз уж мы с тобой такие близкие люди, что даже детей общих планируем завести, скажи мне, откуда у тебя деньги? На открытие бизнеса, на строительство дома, на машину, в конце концов? Ната спросила в шутку, но Костик юмора не понимал. Он все воспринимал серьезно. И, взяв Нату за руку, произнес: – Я тебе расскажу. Но пообещай, что ты выслушаешь меня до конца. – В происхождении твоих денег есть что-то темное? – Ты сама должна будешь рассудить. Речь Костика звучала так торжественно, что Ната рассмеялась: – Если ты готовишься признаться мне в каком-то преступлении, лучше не надо. Она снова пыталась шутить. Ну какой из Костика преступник! Но Костик отчего-то не смеялся. – Частично я что-то скопил, – продолжил он, – под некоторые нужды я взял кредит, где-то мне помогли родители. Ну а остальное… Остальное фактически принадлежит тебе, Ната. Ната его словам очень удивилась. – Как это? – У твоего брата нет других наследников, кроме тебя. Верно? – При чем тут мой брат? – А раз наследников у него нет, значит, все, чем он владел на момент смерти, принадлежит тебе. – Но у Макса ничего не было, кроме квартиры. – Ошибаешься. И речь сейчас идет не о квартире. – А даже если у Макса что-то и было, как оно могло попасть к тебе? – Я все тебе расскажу. Но сначала пообещай, что ты будешь помнить: что я сделал, я сделал только ради тебя. Ради твоего счастья. Ради нашего с тобой счастья. – Что же ты сделал? Ната сама не понимала, почему так разволновалась.