Аня ничего не ответила, а только села на песок рядом с Маргаритой и юркнула под полотенце. – Хорошо-о-о-о, – протянула Анечка, глядя на звездное небо. – Вода меня сразу взбодрила, чувствуется прилив сил…. зря ты не поплыла вместе со мной, такая бодрость, можно гулять хоть до утра! Маргарита передернулась, она чувствовала себя очень пьяной и замерзшей. – Я, пожалуй, поеду домой, – сказала Маргарита. – Как это, интересно? Ни один таксист не даст тебе сесть в абсолютно мокрой одежде в салон, да к тому же посмотри, ты вся в песке! Маргарита с трудом опустила голову и посмотрела на себя сверху вниз – изображение плыло. – Я перебрала, меня сейчас стошнит, – четно призналась Маргарита, чувствуя, что к тому все идет. – А ты продолжай свой рассказ и тебе станет лучше. Нужно переключить мысли и тогда плохо не будет. – Э-э-э, – промычала Маргарита. – Ну, попробую. Что там я уже успела тебе наговорить? – Мы остановились на том, как ты узнала, что у Филиппа есть дети, – напомнила Анечка, отчетливо помня все подробности этого рассказа. – А-а-а-а, точно. Как же паршиво я тогда себя чувствовала… расстройство, депрессия, муки совести и чувство неразделенной любви смешались во мне в единый гадкий коктейль, которым я упивалась каждый день. Филипп не выходил на связь, но я уже и не ждала, что он объявится – была уверена, что я ему больше не нужна… Я рыдала и рыдала, не в силах придумать, как мне избавиться от своих чувств, которые вот-вот меня окончательно доконают. Я похудела, подурнела, заболела, измучилась, но все же пришла к решению, как мне следует поступить – я решила встретиться с женой Филиппа и все ей рассказать… ой, ой… – Что такое? – тут же насторожилась Анечка. – Ой, – только и успела сказать Маргарита, закрывая рот руками и вскакивая на ноги. Рвотные спазмы заставляли ее тело содрогаться и, чтобы Анечка не стала свидетелем неприятного зрелища, Маргарита отбежала в сторону, закрывшись темнотой от любопытных взглядов остальных людей. Глава 10 – Толя, я тебе говорю, Вера та еще вертихвостка! Ну как ты сам не видишь?! Только Филипп попал в больницу, как она уже с другим мужчиной… – Рая! Перестань! Это действительно мог быть лишь коллега…. Ну что ты к ней всю жизнь цепляешься?! – Взрослый мужик, а все туда же! Ты так же слеп, как наш сын… выбрал себе спутницу… – Из Веры вышла хорошая жена и мать, – не соглашался Анатолий Степанович. – Ну где ж хорошая?! Ну где?! – закричала Раиса Ивановна, разведя руки в разные стороны. – С самого знакомства от Филиппа носом вертит, то ей те так, то ей не то… Всю жизнь сыну недовольства предъявляет, мол мало зарабатывает, ничего ей не покупает… – Рая, перестань! Так себя ведет большинство женщин. И, кстати, ты не исключение! – Я?! – опешила Раиса Ивановна. – Да я за всю жизнь ни разу тебя не упрекнула в маленьком заработке… – Так ведь я никогда мало и не зарабатывал… – Толя! Не надо меня злить! Я и так на грани! Вера просто бессовестная – прямо в больнице познакомилась с мужчиной, другого к себе домой позвала… И после всего этого она – хорошая жена, а вот я –нет! – Я так не говорил… – Мне даже сложно представить, сколько с ней намучился Филипп, ведь если она всегда себе такое позволяет… – Все! Больше не хочу слушать эти домыслы! – вспылил Анатолий Степанович, уходя от жены в другую комнату. – Нет, Толя, а ты послушай! Когда Филипп придет в себя, надо поговорить с ним! Меня он слушать не станет, а вот ты для него авторитет, отец все-таки…. – Я не стану ничего говорить Филиппу, он взрослый мужчина и разберется со своей женой сам, если, конечно, с ней вообще надо разбираться…. – Конечно надо! Филипп может и не знает, что она за его спиной творит… – Рая, еще раз повторяю, мы не увидели в квартире ничего такого… – Опять он за свое! Толя, разуй глаза… А как она разговаривала с мужчиной в больнице ты тоже не заметил?! – Вот этими своими разговорами и безосновательными обвинениями ты доведешь сына до развода! – И что? – Ты бы о внуках подумала! – А я и подумала! Внуки останутся жить с нами, Вера все равно постоянно нам их привозит. Сам посчитай, сколько времени они проводят дома, а сколько у нас… – Ужасные мысли! Дети у нас просто гостят, живут они с мамой и папой… – Из Веры плохая мать! Она детьми совершенно не занимается! У нее в голове только измены мужу и заработок! Вспомни, когда в последний раз она не привозила детей на выходные? Что, не вспомнишь? Да потому что целый год дети проводят все выходные у нас! Я им больше мать, чем Вера… – Рая! Достаточно! Тебя понесло… – Как только правда оголилась, так, значит, меня понесло… – Оставь Филиппа и Веру в покое, пусть живут, как хотят, они взрослые люди. С этими словами Анатолий Степанович вылетел прочь из комнаты и закрыл за собой дверь. *** Адам Романович едва сдерживался от желания крепко обнять Веру и прижать ее голову с блестящими темными волосами к своей груди. Ему было искренне жаль ее, и он уже немного презирал Филиппа, из-за которого Вере пришлось так много страдать. Адам Романович сожалел, что это сильное, чистое и безоговорочное чувство любви было направлено в сторону такого подлого, по его мнению, мужчины, как Филипп. – Верочка, вы хотите что-то еще? Только скажите, и я с удовольствием исполню любое ваше желание, – поспешил предложить Адам Романович. Но к его сожалению, Вере не надо было ничего из того, что он мог бы ей предложить. – Я каждый раз захожу в этот зал ожидания с робкой надеждой услышать «он пришел в себя», и каждый раз испытываю разочарование, – поделилась наболевшим Вера. – Я так же, как и вы, жду каких-то вестей о своей дочери… – Не так же… у вас совсем другая разновидность любви… Знаете, каждая жена по-своему любит мужа, как и каждый отец по-разному любит свою дочь… Вера взглянула на Адама Романовича и вдруг взяла его руку в свою. – Ничего, все обойдется, все разрешится, – тихо сказала она, то ли ему, то ли самой себе. – Верочка, я восхищаюсь вашим мужеством! – не смог удержаться Адам Романович. – Пока никаких известий о наших родных нет, может, продолжите свой рассказ? Я даже представить не могу, каково это, удерживать мужа, который всеми силами хочет от вас уйти. – Знаете, у меня растет дочь и больше всего на свете я бы не хотела, чтобы ей довелось пережить тот стыд и унижения, которые довелось пережить мне в браке с Филиппом. Это такая мука – любить мужа, зная, что я у него не единственная, и он продолжает смотреть по сторонам. – Подлец! – не выдержал Адам Романович. – Просто подлец! – Перестаньте, перестаньте, не надо оскорблять моего мужа, – начала тараторить Вера. – Верочка, мне обидно за вас и ваших детей. Извините меня, конечно, но вот честно – так хочется свершить правосудие! Каждый должен ответить за свои поступки… – Адам Романович, так ведь Филипп и так ответил… – Мне кажется, ваш Филипп любимчик судьбы, он испытывал ее, а она даже не отыгрывалась на нем… – Судьба не отыгралась, зато я – да. Поверьте, Филипп ответил за свои поступки. – Это каким образом? – усмехнулся Адам Романович. – Он занимался любимым делом – летел на параплане, неожиданно упал и впал в кому – вот и все, о каком раскаянии здесь идет речь? – Вы просто не знаете многих подробностей этой истории, если дадите продолжить, я расскажу вам, – с упреком сказала Вера. Адам Романович смутился, но замолчал. – Когда Филипп ушел от меня – это была трагедия, я не находила себе места, звонила его друзьям, ездила к нему на работу, но никто ничего не знал. Работу он посещал, но постоянно был в разъездах. Я металась по всему городу, чтобы найти его, но все было бесполезно – с Филиппом невозможно было встретиться. Дети постоянно спрашивали меня «где папа?», а я придумывала всякие глупые истории про командировки. – Ваш Филипп просто чудовище! – снова не сдержался Адам Романович. – Разве же можно вот так исчезнуть и держать свою семью в неведении?! – Но он объявился! Как-то раз я приехала с детьми на такси и встретила его во дворе – он загружал оборудование для полетов в мою машину. Кстати, как вы поняли, Филипп ушел не один, а вместе с моей машиной… – Верочка, мне хочется на это сказать что-то нехорошее, но ведь вы запрещаете мне говорить плохо о вашем муже…