Иисус Христос. Она такая красивая, что я ошеломлен. Я уже был влюблен в свою лучшую подругу, но увидеть ее лично? Я совершенно одержим. Шелковистые черные волосы спускались ей до талии. Карие глаза, обрамленные темными ресницами. Пухлые губы, идеально накрашенные блеском. Личико в форме сердечка, которое я просто хочу обнять и посмотреть, такая ли нежная на ощупь ее загорелая кожа, как кажется. У меня пересыхает в горле, когда я замечаю маленький черный наряд, облегающий ее изгибы. При виде ее пышного декольте я чувствую себя одной из собак Павлова. Не говоря уже о том, что я хочу, чтобы эти сексуальные ножки на каблуках лежали у меня на плечах, пока я, со всем уважением, буду трахать нас обоих шестью способами до воскресенья. Мэйбл Гарсия была объектом моей любви и привязанности в течение двух лет. Она понятия не имеет, как часто я разглядывал ее фотографии и запоминал каждую деталь, чтобы закрыть глаза и живо представить ее. Она понятия не имеет, что при нашей первой встрече у меня такое чувство, будто в мое сердце попала стрела. Девушка моей мечты понятия не имеет, что она похожа на богиню, и я чувствую себя смиренным слугой, готовым поклоняться у ее алтаря. Мэйбл никогда не видела меня лично или на фотографиях; не похоже, что она может меня узнать. Но какая-то часть меня желает, чтобы, когда она посмотрит мне в лицо, она поняла, что это я. Ее лучший друг. Её Лиам. Внезапно чувство вины пронзает мою совесть. Я обнадежил ее, сказав, что, возможно, встречусь с ней, а потом сбежал, как трус, потому что, во-первых, я не был готов встретиться с ней лицом к лицу, а во-вторых, в итоге, мне пришлось работать в ночную смену. Мои мысли возвращаются на землю. Я помню, что мы находимся в Макгрегоре, окруженные множеством завсегдатаев баров, и Мэйбл держится за щеку. Она только что получила удар локтем в лицо от маленького засранца, у которого нет чувства направления. Гнев пульсирует во мне. Я хватаю парня, который случайно ударил ее, за шиворот. Он все еще извиняется, когда я толкаю его в противоположную от нее сторону, где он больше не может причинить вреда. Как вышибалы, моя работа заключается в том, чтобы пресекать подобные «инциденты». Хотя не каждый день это касается девушки, которую ты любишь. Я пытаюсь отделить свои личные чувства, чтобы не выдавать слишком многого, но все равно в итоге рычу: «Убирайся отсюда на хрен!» Толпа расходится от одного моего горячего взгляда. Мэйбл все еще стоит, как вкопанная, на своем месте, когда я снова поворачиваюсь к ней лицом. Я подхожу к ней на шаг ближе. Будучи шесть футов пять дюймов, я возвышаюсь над всеми, но Мэйбл на своих каблуках достает мне до груди. Похоже, ее не пугает мой гигантский рост. Редкое явление, поскольку большинство людей убегают от непосредственной близости со мной. Она действительно смотрит на меня со смесью благоговения и удивления. Мне нужно все мужество, чтобы наклонить голову и тихо спросить: «Ты в порядке?» Теперь мы почти на одном уровне глаз. Она кивает, почти застенчиво. — Э-э, да. Спасибо тебе за... это. — Ты не должна меня благодарить, — хриплю я, разминая пальцы. Желая прикоснуться к ее щеке, чтобы успокоить ее. Я останавливаю себя, потому что это было бы жутко, учитывая, что мы только что «встретились». — Это выглядит действительно больно. — И ощущается так же, - она издает самоуничижительный смешок и бормочет себе под нос, — Вот что я получаю за то, что выхожу из своей зоны комфорта. Я не уверен, что понимаю, что она имеет в виду. Все, что я знаю, это то, что образуется неприятный синяк, и я не могу спокойно видеть его на ее великолепной коже. Я скрежещу челюстью. — Послушай, я могу принести тебе немного льда из бара. Это должно помочь снять отек. Она больше не смущается, так как люди вокруг нас уже забыли о суматохе и вернулись к вечеринке. Но ее плечи все еще поникают, и я ненавижу общую грусть, витающую вокруг нее. - Да, я думаю, это было бы неплохо. — Хорошо, иди за мной, - я разворачиваюсь, чтобы проложить нам путь, затем резко останавливаюсь, бросив на нее быстрый взгляд через плечо. — Кстати, меня зовут Ли. Мэйбл всегда называла меня только Лиамом, так что Ли - достаточно безопасное прозвище. Она и не заподозрит, что это я, и, честно говоря, я этого не хочу. Жалко говорить это вслух, но я немного неуверенный в себе осел. Мне не обязательно нравится то, что я вижу в зеркале, но я примирился со своей внешностью, ростом и… весом. Я знаю, что меня нельзя назвать красивым в общепринятом смысле. По крайней мере, физически я сильнее большинства. Взрослея, я всегда был изгоем из-за своей внешности. Хотя Мэйбл не из тех, кто осуждает, я не хочу ее разочаровывать. Она настолько не в моей лиге, что это даже не смешно. Мэйбл - умная, добрая и красивая девушка. И я, ну, это я. У меня безупречная трудовая этика, я забочусь о людях, которых люблю, и я джентльмен там, где это важно, но моя голова не настолько в заднице, чтобы предполагать, что кто-то, вроде нее, захочет завести со мной романтические отношения. Она, наверное, думает, что ее лучший друг по смс — это какой-нибудь худощавый чувак нормального роста. Не парень гигантских размеров, который выглядит как уродливый громила. Эта мысль раздражает меня, но это чувство недолговечно, когда Мэйбл улыбается мне. — Приятно познакомиться с тобой, Ли. Я Мэй. Ее улыбка освещает мои внутренности, как рождественская елка. Боже, она такая милая, что это действительно причиняет боль. Я получаю удовольствие от того, что она не представилась как Бел. Это мое прозвище для нее, и я территориальный ублюдок. Мне бы не хотелось, чтобы незнакомые люди называли ее Бел. Я знаю, я знаю. Как это похоже на пещерного человека с моей стороны. Одаривая ее своей собственной неуверенной улыбкой, я говорю. — Взаимно, Мэй. Мы пробираемся сквозь густую толпу. Я хочу схватить ее за руку, но не делаю этого, потому что она не давала на это согласия. Она по-прежнему следует за мной по пятам, ее присутствие согревает мою спину, как солнце после нескольких дней дождя. Вот, кто для меня Мэйбл. Мое маленькое солнышко в моей, в остальном, мрачной жизни. Мы подходим к оживленному бару, и я подаю знак бармену. Пия ловит мой взгляд и неторопливо подходит, несмотря на многочисленные звонки с заказами. — Что случилось? — Мне нужно немного льда, — я киваю подбородком в сторону кассового аппарата. Там есть небольшая вазочка, наполненная трюфелями из белого шоколада в индивидуальной упаковке. Мы держим их, чтобы перекусить во время наших смен. Так уж случилось, что они любимые у Мэйбл и у меня. — И еще несколько этих штук. Пия, благослови господь ее сердце, протягивает мне всю миску вместе с пластиковым стаканчиком, наполненным льдом. — Все в порядке? Когда Пия замечает Мэйбл, стоящую позади меня, ее глаза расширяются от узнавания. Помимо Мэйбл, Пия — еще одна моя самая близкая подруга. В результате я рассказал ей о своей тайной влюбленности. Я печально известен тем, что просматриваю Instagram Мэйбл в комнате отдыха для персонала, и Пия неоднократно видела, как я безнадежно скучаю по сексуальной шалунье-модели. Может быть, это и прискорбно, но я ни о чем не жалею. Я могу смотреть на Мэйбл весь день напролет и мне не будет скучно. — Послушай, я сделаю перерыв сейчас. Дай знать Доновану, если он спросит, хорошо? — Звучит неплохо, - Пия подмигивает мне, прежде чем вернуться к приготовлению напитков. Я уже знаю, что, когда вечер закончится, она потребует все детали происходящего. Всегда болеющая за аутсайдеров, Пия — моя самая большая болельщица. Когда я снова поворачиваюсь к Мэйбл, она смотрит на меня снизу вверх с такой нежностью, что у меня все переворачивается внутри. Внезапно я хочу проникнуть в ее сознание и посмотреть, что она видит, когда смотрит на меня. — Спасибо, - она поворачивается на каблуках. — За то, что принес мне лед. Это было любезно с твоей стороны. Музыка слишком громкая. Я наклоняю голову и говорю ей на ухо: «Я знаю место сзади, где мы можем присесть и обработать твой синяк. Не хочешь пойти со мной?» Я уверен, что она приехала сюда со своей лучшей подругой Кеннеди, которой нигде не видно. Я надеюсь, что Мэйбл, тем временем, захочет составить мне компанию. — Да, пожалуйста. Моя грудь раздувается от гордости, и я веду нас в заднюю часть бара, к запасному выходу. Там есть коридор с кирпичными стенами и деревянной скамейкой, на которой иногда отдыхает персонал. Мы также держим заднюю дверь открытой для поступления свежего воздуха, так что, когда мы с Мэйбл входим в тускло освещенное помещение, дует приятный ветерок. Она первой опускается на скамейку, и я следую ее примеру, сохраняя приличную дистанцию между нами. Я протягиваю ей пластиковый стаканчик, и кубики льда звякают друг о друга. Мэйбл прикладывает его к щеке и слегка шипит. — Ой. Несчастный случай или нет, но желание избить парня, который ударил ее, возвращается. — Это снимет опухоль, и к завтрашнему дню все должно быть не так уж плохо. Она тяжело вздыхает. — Я надеюсь на это. Через несколько дней у меня фотосессия, и я не могу позволить себе иметь большой синяк на щеке. Я хрущу своими татуированными костяшками пальцев. Я знаю, что Мэйбл работает моделью на полставки, будучи студенткой факультета маркетинга. Моя девушка – амбициозна9. Еще одна вещь, которая мне в ней нравится. — Что это за фотосессия? - спрашиваю я так, как будто понятия не имею. Что угодно, лишь бы снова услышать ее мягкий, скрипучий голос. Она вытягивает свои загорелые ноги, и ее черная юбка задирается выше на ее толстых бедрах. Я подавляю стон, мысленный образ их раскрытых объятий, когда я осыпаю их нежными поцелуями, обжигают мой разум. Никто не заводит меня так, как эта женщина. Мой телефон забит банком фантазий о Мэйбл10, различными снимками прямо из ее Instagram. Несколько месяцев назад она снялась в фотосессии в купальнике, и я чуть не сошел с ума, увидев ее мокрой в маленьком желтом бикини, который почти ничего не скрывал. Это моя любимая вещь, на которую я смотрю каждый вечер перед сном. — Это фотосессия нижнего белья. На самом деле я работаю моделью.