— Я могу помочь, — отмахнувшись от нелепых эмоций, предложила жениху. Почему-то ироничные нотки, с которыми я сама про себя проговаривала это слово, куда-то исчезли, и оно прозвучало удивительно серьезно. — Не нужно, — отказался Стейн. Он медленно расстегнул брюки и снял их с помощью магии. Причем, я успела заметить, что его контур замерцал темными всполохами, а на месте разрывов резче обозначились пустоты. И это снова заставило меня задуматься. По сути, человек с подобными травмами не мог пользоваться магией. Она в таких случаях попросту не слушалась. Так почему же Стейн с легкостью использует заклинания? — Мне лечь? — По-прежнему не сводя с меня пристального взгляда, уточнил Стейн. — Да, — кивнула в ответ и добавила: — Я помогу. В этот раз Стейн не стал возражать, и уже спустя пару минут лежал на диване, умудряясь при этом не выглядеть ни больным, ни беспомощным. Энергия, которая витала вокруг мощной фигуры, не позволяла и на секунду представить Стейна инвалидом. Казалось, что он в любой момент встанет и пойдет. — Что же вы? Приступайте, — поторопил он меня, и я, очнувшись от короткого ступора, принялась за массаж. И снова странность. Неподвижные ноги были теплыми, с сохранившейся мышечной массой и реакцией на раздражители. Правда, многочисленные шрамы, напоминающие те, что остаются после ожогов, выглядели неважно. Воспаленные, шелушащиеся, с глубокими рытвинами и сухими струпьями. От них еле ощутимо тянулся шлейф темной магии. Кулон на шее заметно потяжелел. — Вы что-нибудь чувствуете? — надавливая на точку пересечения магических энергий, спросила Стейна. — Нет. — А так? Я нажала сильнее, захватывая разрыв контура и ощущая под пальцами усилившееся тепло. Оно обычно возникало только в тех случаях, когда жизненная сила продолжала циркулировать по пораженным органам, поддерживая магический круг. — Нет, — снова ответил Стейн, но его голос прозвучал чуть глуше. Я достала из сумки, которую так и не забрала из комнаты, бутыль с маслом шииры и плеснула его на руки. Мало кто знал, но средство, применяемое обычно при проблемах с пищеварением, помогало лучшей регенерации тканей, и его можно было использовать для лечения ран и ожогов. Мне рассказал об этом профессор Гердин, когда я проходила у него летнюю практику. — Не волнуйтесь, милорд, я буду аккуратна, — заметив недовольный взгляд, успокоила Стейна. А потом осторожно прошлась ладонями по ногам, втирая масло в шрамы, и приступила к массажу. — Вам не противно их касаться? — понаблюдав за мной несколько минут, спросил «жених». — Нет, — разминая икроножные мышцы, коротко сказала в ответ. Мне нужно было время, чтобы разобраться с непонятными явлениями, и я не хотела пока разговаривать со Стейном о его болезни. Он ведь очень неглуп, и быстро поймет, к чему я веду. А если вдруг все мои выводы окажутся ложными, то тут и до отчаяния недалеко. Нет. Я должна была как следует все обдумать. Кожа под моими руками чуть покраснела. Я поднималась от ступней все выше, задевая край белья, и чувствовала приливающий к щекам жар. Мать-Заступница, не хватало еще залиться стыдливым румянцем, как какая-то девица на выданье! — Я не увидела в назначениях врачей ежедневного массажа. Вам его не делали? — стремясь избавиться от смущения, спросила Стейна и получила очередное односложное «нет». — Странно. Бой часов заставил меня ненадолго замолчать. — Кто вас ведет в настоящее время? Я не заметила записей доктора за последние два месяца. — Вы и не могли их заметить, — хмыкнув, ответил Стейн, и его глаза при этом блеснули алыми искрами. Жутковатое зрелище. Раньше мне нечасто доводилось общаться с высшими магами, так что каждый раз, когда во взгляде Стейна загорался колдовской огонь, мне становилось не по себе. Сразу вспоминалось матушкино предупреждение. «Запомни, Софи, тебе не стоит слишком долго общаться с высшими магами», — настойчиво повторяла она. А на мои вопросы, почему, уклончиво отвечала, что я потом сама пойму. — Я уволил всех докторов, — пояснил Стейн, заставляя меня отвлечься от воспоминаний. — Но ведь так нельзя! — воскликнула в ответ. — Кто сказал? — холодно спросил лорд. — Вы не хотите встать на ноги? — А вы считаете, что кто-то из вашей шарлатанской братии способен меня вылечить? Стейн рывком приподнялся, его магический контур ярко вспыхнул, и тут же погас, а сам лорд бессильно откинулся на подушки. — Давайте договоримся, София, — устало произнес он. — Вы не будете донимать меня нравоучениями, а я не стану аннулировать наши договоренности. Все, сеанс массажа окончен, можете быть свободны. Стейн нахмурился и властным жестом отправил меня прочь. — Как скажете, милорд, — даже не пытаясь скрыть иронию, ответила своенравному пациенту и подала ему одежду. — Как я понимаю, моя помощь в одевании вам не требуется? — Правильно понимаете, — процедил Стейн, и мне показалось, что в комнате стало гораздо холоднее. — Вы свободны, — повторил он и после крошечной паузы добавил: — Дорогая. — Хорошего дня, дорогой, — в тон ему ответила я и, забрав сумку, вышла из комнаты. Глава 2.6 До полудня мы со Стейном больше не виделись. А ближе к вечеру из Модного дома Лурье привезли одежду, и все закрутилось с такой скоростью, что я и глазом моргнуть не успела, как две приехавшие гномочки-модистки помогли мне надеть платье из жемчужно-серого шелка, соорудили простую, но изящную прическу и сунули в руки букетик из фрезий и фиалок. — Распоряжение лорда Стейна, — пояснила одна из женщин, а вторая пожелала счастья в семейной жизни, и они бодренько испарились, оставив меня разглядывать в зеркале собственное отражение. Оно было… красивым. И нежным, совсем как фрезии. А ведь я уже и забыла, что могу так выглядеть. Первые весенние цветы вернули взгляду девичью безмятежность, а светлое платье и красивая прическа словно достали откуда-то из глубин памяти образ юной беззаботной аристократки. Когда-то я и была такой — нежной, хрупкой, похожей на сказочную фею, как любила говорить дядюшкина Лия. — Это что же, ты теперь станешь леди Стейн? — послышался знакомый голос, и я, обернувшись, увидела сидящего на подоконнике Олли. Тот болтал короткими ножками в зеленых замшевых башмаках и вытягивал губы трубочкой, разглядывая меня так, словно пытался решить сложную задачку. — Ненадолго. Всего на полгода. — Ну да, ну да, — повторил Олли и смешно причмокнул. — Ты в чем-то сомневаешься? — Кто? Я? — воскликнул духовик и почесал нос. — Да нет, чего мне сомневаться? Значит, передумала убивать? — Олли, ты можешь объяснить, с чего ты вообще взял, что я хочу убить твоего хозяина? — Ну а как? Он уже один раз чуть не погиб, а потом кузен этот со своей заботой повадился, такую деятельность бурную развел, докторов в дом таскал что ни день, а хозяину только хуже от их микстур становилось! А эти сиделки и медсестры? Одна другой противнее, последние силы у хозяина отбирали своими притираниями. Вот как выгнал всех, так ему сразу легче стало. А тут ты… — А что я? — Так у хозяина опять приступ был! — заявил духовик и уставился на меня обвиняющим взглядом. — Вот, значит, как? Выходит, я вчера на лорда Стейна последние силы потратила, а ты меня чуть ли не в убийстве обвиняешь? Знаешь что, Оллилен, в следующий раз сам своего хозяина спасай. А я и пальцем не пошевелю. Я отвернулась и поправила идеально лежащие локоны. — Ну ладно, прости, — буркнул Олли. — Я не то имел в виду. — Прощу, если расскажешь, что случилось с лордом Стейном. Я развернулась и уставилась на духовика. — Так это, — замялся тот и попытался уйти от ответа. — Я в хозяйские дела не вмешиваюсь. Откуда ж мне знать? — Олли. Я предупреждающе посмотрела на духовика, и тот поежился. — Ну ладно, — неохотно ответил он. — Взрыв был. В старом замке. Как раз, когда леди Иветта тайком туда пробралась. — А леди Иветта… — Соседка по имению. Она в милорда с пяти лет влюблена была. Вот в этот его приезд и решила счастья попытать, в спальню прокралась и спряталась, чтобы, значит, ночью в его постель пробраться. Да только хозяин в той спальне отродясь не спал. Он все больше на третьем этаже время проводил. В лаборатории. Бумаги разбирал, чертежи эти, там же и кушетка для отдыха стояла. Олли замолчал и задумчиво пожевал губу. — И что было дальше? — поторопила я его.