Глава 3.1 Дверь тихо закрылась, и я поспешила выдернуть руку из цепкого захвата. — Что ж, София, наша сделка вступила в силу, — словно не заметив моей поспешности, произнес Стейн — называть его мужем у меня язык не поворачивался — и подъехал к столу. — Здесь половина обещанной суммы, — лорд открыл один из ящиков и достал пухлую пачку банкнот. — Вторую вы получите по истечении двух месяцев. Ну а третью, как и указано в договоре, я отдам вам при завершении сделки. Он подвинул ко мне перетянутую опояской стопку. Я забрала ее, не веря до конца, что держу в руках такую крупную сумму. — Можете быть свободны, — не глядя, произнес Стейн и потянулся к кожаной папке. — Что-то еще? — заметив, что я не двигаюсь с места, спросил он. — Как ваш поверенный уговорил моего дядю дать разрешение на брак? Я смотрела на Стейна и не двигалась, ожидая ответа. — Пусть это вас не волнует, София, — не отрываясь от бумаг, ответил Стейн. — Ивэн умеет добиваться своего. У вас все? — Лекарство, милорд. — А что с ним? — Вы должны его принять. Стейн поднял голову и посмотрел на меня, как на назойливую муху. — Вы ведь не отстанете? — устало спросил он. — Нет, милорд. Я отрицательно качнула головой. — Ладно. Несите свою отраву, — поморщившись, сказал Стейн, и я поторопилась уйти, пока он не передумал. А когда спустя несколько минут вернулась с отваром, то услышала из-за неплотно прикрытой двери разговор. — Старик долго упирался и не хотел меня слушать, — говорил Ивэн. — Еле я его уломал. Пришлось даже заплатить. — Торнвуд — известный скряга, — хмыкнул Стейн. — Ну да. Он поначалу решил, что ты будешь требовать приданое и начал ныть, что содержание племянницы обошлось ему слишком дорого, и у него и рена лишнего нет. И только когда я уверил его, что тебя не интересуют деньги, и ты даже готов компенсировать ему понесенные расходы, этот старый сморчок успокоился и подписал бумаги. — В чем была причина его ссоры с племянницей? — Я так понял, она воспротивилась замужеству. Торнвуд сговорился с Рейхвардом, но леди Экман наотрез отказалась выходить замуж. Давно забытое обращение заставило поморщиться. Вот уже четыре года я была не леди, а тера Экман. Так проще. Да и угрозы дядюшки никогда не были пустым звуком. « Если уйдешь из дома, забудь о своем происхождении! — брызжа слюной, кричал он. — И не смей позорить меня упоминанием нашего родства! Иначе сильно пожалеешь». Что ж, я и не позорила. Да и кому было дело до обычной сестры милосердия? — Причина? — коротко спросил Стейн. — Старик не сказал, — с сожалением ответил Ивэн, и я почувствовала, как сжалось сердце, а в памяти снова всплыли неприятные воспоминания. Утонувшая в сумерках гостиная, мускулистые руки, пытающиеся задрать мою юбку, искаженное похотью лицо. Оно все ближе, расплывается перед глазами, обдает горячим дыханием… «Ты все равно скоро станешь моей женой, Софи, — слетают с тонких губ поспешные слова. — Ну же, не сопротивляйся, иначе будет хуже! Нельзя безнаказанно распалять мужчину, а ты только этим и занималась, проклятая девчонка. Все твои улыбки и ужимочки… Думаешь, я не понял, к чему они? Ты ведь и сама меня хочешь! Скажи, Софи. Говори! Ну?» Отто Рейхвард специально подгадал время визита так, чтобы застать меня в одиночестве. Дядюшка, как всегда по пятницам, уехал в клуб, а Лия ушла к соседской кухарке. Служанка клялась потом, что закрывала вторую дверь, но я была уверена, что это ложь, потому что Рейхвард проник в дом именно с черного хода. К счастью, благодаря матушкиному наговору, мне удалось вырваться из рук Отто и сбежать. До самой темноты я бродила по улицам, пытаясь прийти в себя, а когда вернулась, первое, что увидела, это развалившегося в кресле гостиной Рейхварда и недовольного дядюшку, встретившего меня бранью. И когда я попыталась оправдаться и объяснить, что ушла из дома не просто так, по губам Отто гуляла издевательская улыбка, а дядя даже слушать не захотел. Он наказал меня, оставив без ужина и запретив покидать особняк. — Хотя, знаешь, я почему-то думаю, причина в Рейхварде, — продолжил разговор Ивэн, и я отвлекалась от неприятных воспоминаний. — По Бреголю давно ходят слухи о его специфических вкусах. — Думаешь, он попытался… Стейн не договорил. — Уверен в этом. Я решила, что услышала достаточно. — Ваш отвар, милорд, — входя в кабинет, громко сказала Стейну и подошла к столу. — Его нужно выпить до дна. Щеки немного горели, но я старалась держаться невозмутимо. Прошлое давно осталось позади. Сейчас у меня совсем другая жизнь. А благодаря сделке со Стейном, совсем скоро она изменится к лучшему, и я смогу исполнить свою единственную и такую долгожданную мечту. — Можете оставить, я потом выпью, — кивнув на стол, сказал Стейн. — Нет, милорд. — Вы мне не верите? Лорд иронично поднял правую бровь. — Простите, милорд, но я предпочитаю доверять делам. Ваш отвар, — я придвинула кружку. Стейн посмотрел на меня и усмехнулся. — Вот скажите мне, София, в кого вы такая упрямая? — спросил он. — Это не упрямство, Рольф. — А что же? — Здравый смысл. — Здравомыслящая София Экман, — задумчиво произнес Стейн и неожиданно выдал: — Вы всегда такая правильная? — Смею надеяться, что да, милорд. Я сложила руки за спиной и выразительно посмотрела на Стейна, и тот, подумав пару минут, все-таки выпил отвар и вернул мне кружку. — Идите, София, — отвернувшись от меня, твердо произнес лорд, снова возвращаясь к бумагам. — Что ж, я, пожалуй, тоже пойду, — сказал Ивэн, оторвавшись от подоконника. — Нужно проверить, успели ли в «Брегольском вестнике» напечатать объявление о вашей свадьбе. И второй экземпляр договора подготовить. Рольф, я завтра забегу, принесу бумаги, — пообещал он и пошел к двери. — Леди Стейн, — у самого выхода попрощался Маскер. Я кивнула ему, посмотрела на Стейна, но тот уже погрузился в свои бумаги, и мне не оставалось ничего другого, как тоже пойти к двери. — Попрошу вас меня не беспокоить, — не поднимая головы, сказал мой неожиданно приобретенный супруг. — Как скажете, милорд, — произнесла в ответ и вышла из комнаты, не собираясь спорить. Впрочем, соглашаться я тоже не собиралась. Глава 3.2 — Снова вы? — раздраженно спросил Стейн, когда я спустя пару часов постучала и вошла в его комнату. — Я же велел меня не беспокоить. — Я помню, милорд. — Тогда вы понимаете, что я не намерен с вами общаться. Выйдите. — Не могу, милорд. Я поставила на прикроватную тумбочку поднос. По комнате поплыл густой мясной аромат. — Это еще что? — подняв голову от бумаг, спросил Стейн, и в его глазах загорелись алые искры. Ух какой грозный! Вот только он не знает, какой настойчивой я могу быть, когда дело касается режима.