– Да я уже догадался, – пришлось оставить в покое ручку. – А остальные где? Кроме нас с Журбиной, в поле зрения никого не наблюдалось. Мы прошли по пустому коридору мимо закрытых дверей. В тишине наши шаги звучали излишне громко. – Отсыпаются, – пояснила Людмила, сворачивая в наш закуток. – Через пару часов начнут подтягиваться. – А мы чего так рано пришли? – пожалел я об упущенной возможности поспать подольше. – А нам серию надо раскрывать, – был мне ответ. – Понятно. Тогда пошли раскроем пару серий. К обеду как раз справимся, – взглянув на ручные часы, отозвался я. Кстати, о часах. Надо что-нибудь приличное себе прикупить, а то все времени нет. Совсем заездили на этой службе. – Ты что-нибудь нарыл? – проигнорировав мой троллинг, поинтересовалась Журбина, заходя следом за мной в кабинет, в котором, к слову, не было Ксении. Значит, все-таки добилась от подружки для себя послабления. – Нарыл. – Я плюхнулся в кресло. – Сделаешь чай? – спросил я у начальницы. Кофе у нас вчера закончился, а купить его здесь целая проблема, нужно сперва найти, где он продается, а затем отстоять очередь. Людмила покладисто сунула кипятильник в чайник. – Манник будешь? – спросила она. – Конечно, буду, – удивился я вопросу. Как будто я когда-то отказывался от вкусняшек. Через пару минут Людмила вернулась, неся тарелку с круглым желтым манником. Воодушевившись, я начал рассказывать начальству о результатах расследования и знакомить со своими выводами. Меня прервал завалившийся в кабинет Скворцов, который тут же жадно накинулся на мой манник. Пришлось повторять рассказ с начала и не сильно затягивать. Конкурент активно работал челюстями, уменьшая мою долю сладкого. – То есть ты считаешь, что у вора дача в том же самом кооперативе, что и у потерпевших? – обдумывая услышанное, проговорила Людмила, которая к выпечке не прикоснулась, а просто пила чай с сахаром, за что получила от нас с Вадимом полное одобрение. Я кивнул, рот был занят куском манника. – Пятнадцать подозреваемых, – задумчиво сказала она. – Двадцать, – поправил ее я. – Вором может оказаться также кто-то из потерпевших. Мог инсценировать у себя кражу, чтобы не вызывать подозрений, – пояснил я свою мысль. – Двадцать – это много, – с набитым ртом глубокомысленно заметил Скворцов. – Если точнее, то восемнадцать. Супруги Зорины явно не при делах, – уступил я, но, заметив благодушное выражение лица Вадима, тут же добавил: – Но проверить, конечно, надо будет всех. Сынок у Зориных связался с дурной компанией, а те могли научить его плохому, – продолжил рассуждать я. – А Шашов с Бокшей? – перебила меня Журбина. – Шашова я еще не видел, так что рано списывать, а о Бокше плохо отзывается Зорин. Считает того жадным. А где жадность, там и корысть, – сделал я вывод, беря очередной кусок манника. – Не факт, – заметил Скворцов. – Проверишь и узнаешь, – парировал я. – А мне более перспективной кажется Анечка. – Заявление Людмилы пресекло наши с Вадимом препирательства. – Я бы с нее начинала. – С нее и начну, – ухмыляясь, подтвердил я. Вспомнилось, как красочно описывал ее вчера Бокша. – Ее сперва найти надо, – справедливо заметил Скворцов и тут же, прищурившись, поинтересовался: – Чего лыбишься? Никак у опера чуйка сработала. – Сиськи у нее во, – я повторил размах рук Бокши, – а попа… – Я мечтательно закатил глаза. – Так, все. – Вадим выставил ладонь. – Ты свое дело уже сделал – версию выдвинул. – Он деловито начал объяснять мне расклад. – Дальше очередь уголовного розыска – будем ее проверять. – Ты же говорил, что сейчас один работаешь, – напомнил я ему его же слова. – Справлюсь, – уверил он меня. – А ты запросы сделай, собери информацию о подозреваемых. У вас, следаков, всякие писульки лучше получаются, – ухмыляясь, предложил он мне. Такое разграничение полномочий мне не понравилось. – Не, он, значит, с этой грудастой будет развлекаться, а я запросы в кабинете писать, – изобразил я негодование, и мы оба заржали. Журбина обреченно вздохнула. – Ладно, мальчики, мне ваши пошлости выслушивать недосуг, у меня еще дел полно. – Прихватив пустую тарелку, она нас покинула. – Довел человека, – упрекнул меня Вадим. – Заладил: сиськи, сиськи. – Это не мои слова, а Бокши, – оправдался я. – Которые надо будет еще проверить. – Я проверю. Это моя работа, – заржал Скворцов. – Угу, а моя работа бумажки и аналитика. Нет в жизни справедливости, – скорбно произнес я. В дверях Вадим притормозил. – В выходные, наверно, все на дачи приедут, – предположил он. – Наверно, – безразлично отозвался я. Анечкины сиськи мне все равно не светили. – В выходные и рвану, – определился Скворцов. – В одиночку, что ли? А если преступников двое или больше? Решил мой подвиг повторить? – Теперь уже я над ним насмехался. Вадим задумался. – Ладно, еще время терпит. Порешаем, – неопределенно произнес он и вышел из кабинета. Ксения явилась только к обеду и сразу же потащила меня в столовую. – Есть хочу, – поделилась она со мной своей печалью. – Не из дома, что ли? – заинтересованно покосился я в ее сторону. – Чего это? – заулыбалась она, наливаясь румянцем. – Из дома. Просто позавтракать не успела, – пресекла она мои инсинуации, но ее сияющий вид говорил, что не все так просто. В столовой к нам присоединились Денис с Ирочкой. По их взглядам друг на друга я понял, что вокруг меня кипит жизнь. Мысли сразу свернули на Ольгу, и стало грустно. Возвращались вдвоем с Ксенией, так как новоиспеченная влюбленная парочка умотала дышать свежим воздухом на улицу. Возле кабинета мы наткнулись на негромко переговаривающихся между собой Журбину с Акимовой. – Надо было мне тоже в обед до магазина сбегать. Кто же знал? – расстроенно говорила Акимова. – Сбегай сейчас, – заговорщическим тоном предложила Люда. – И нарваться на дисциплинарное взыскание? – Акимова усмехнулась. – Курбанов только и ждет от меня промашек, – зло добавила она. – О, Альберт, Ксения… – заметили нас женщины. – Я и для вас курицу взяла. – Журбина потрясла авоськой. – Бройлерные, – похвасталась она. – Курицу? Мне? – не понял я. Сперва я вообще решил, что мне послышалось, пока не увидел торчащие из авоськи куриные лапы, сами же тушки были завернуты в серую бумагу. – Спасибо! Ты лучшая начальница на свете! – иначе прореагировала на новость Ксения. Девушка чуть ли не прыгала от восторга. Так, подпрыгивая, она и переместилась в кабинет, где Журбина начала делить добычу. – В руки не больше одной курицы давали, но я знаю продавца, моя бывшая потерпевшая, так что удалось урвать три, – похвасталась она. – Альберт, если тебе не нужно, то я могу забрать, – предложила зашедшая следом за нами Акимова. Журбина развернула бумагу, и я увидел тушки. – Нужно, – тут же среагировал я. Это были нормальные курицы, а не те тощие и синюшные, что продавались в магазине у дома. Разочарованная Акимова со словами, что ей пора работать, покинула наш кабинет. – А она до вечера не протухнет? – с сомнением поинтересовался я, раскручивая авоську для выделенной мне тушки. – За окно повесим. – Ксения посмотрела на меня с сочувствием как на не приспособленного к жизни идиота, после чего вырвала из моих рук авоську. Вечером оперативку также отменили, чему мы с коллегой обрадовались. Опередив меня, Ксения, подхватив свою курицу, унеслась домой.