– Уже нет, – ответил я, разглядывая посетительницу. Светлые волосы заколоты по бокам. Воротник плаща приподнят, шея обмотана платком с бахромой. В руках сложенный зонт и объемная сумка. На ногах сапожки на высоком каблуке. – Извини, не могла прийти раньше, – произнесла она, также изучая меня взглядом. Судя по ее довольному виду, в старой потертой пижаме я был неотразим. – Раньше бы тебя просто ко мне не пустили, – заверил я ее. Незачем заставлять девушку чувствовать себя виноватой. Мои слова вызвали у нее слабую улыбку. – Я принесла тебе яблоки и домашнюю еду. – Алина оживленно начала доставать из сумки гостинцы. Сетку с фруктами и стеклянную литровую банку. – Сама готовила, – гордо сообщила она. – Ты ведь готовишь не хуже мамы? – уточнил я, заинтересованно разглядывая содержимое банки через стекло. – Даже лучше, – похвасталась девушка. – Я проверю, – предупредил я. – Спасибо тебе. – Вместо обсуждения кулинарных талантов Алина перешла к теме, которая ее сейчас волновала больше всего. – Пожалуйста, – не стал я изображать скромного рыцаря. – Как ты себя чувствуешь? – Девушка смотрела на меня сочувственно. – Нормально, скоро бегать буду, – заверил я ее, усаживаясь на скамейку поближе к добыче. – Мне так жаль. Все ведь из-за меня произошло, – вновь вернулась она к запретной теме. В глазах печаль и раскаяние. – Алина, хватит, – перебил ее я. – Все уже закончилось, а ребра быстро срастутся. Девушка села на скамейку рядом, взяла меня за руку, и ее пальцы обхватили мои. Только и осталось, что позавидовать ее ловкости. Моя реакция оказалась намного хуже. – Сделай то, что ты тогда не успел, – пресекая мои попытки освободиться от захвата, заявила она. – Чего сделать? – не понял я. Вместо слов она приблизила ко мне лицо. – Э-э… – Я разгадал нехитрый ребус и сдал назад. – Мы как-то здесь не одни. – Я кивнул на заполненное людьми помещение. Те, к слову, косились на нас не без интереса. – Да ну их, – легкомысленно отмахнулась она от свидетелей. – Слушай, я так не могу, – уперся я. Митрошину донесут, и мне хана. – Ты у меня такой скромный, – произнесла девушка, ничуть не обидевшись, а в ее взгляде мелькнула хитринка. «У меня?!» – вычленил я самое опасное. – Слушай, Алина, а отец знает, что ты сюда приехала? – попробовал я зайти с другой стороны. – Мама знает, – улыбнулась она. – То есть вы это втайне от отца провернули? – добивался я ответа. Девушка закатила глаза, словно ей приходится выслушивать глупость за глупостью. – При чем здесь отец? – фыркнула она. – В смысле при чем? Он как-никак заместитель прокурора и осуществляет надзор за следствием, – не бросал я попыток достучаться до ее разума. – И он после того, что случилось, наверняка против наших с тобой встреч. Ведь так? – надавил я на нее взглядом. – Да ну его. – Мои слова не произвели на нее впечатления. Хотя нет, лицо девушки посуровело. – Ты что, его боишься? – прищурившись, спросила Алина. – Очень, – признался я и застыл в ожидании реакции. Ну давай уже фыркай, кидай мне «трус!» и гордо уходи. – Глупенький, – был мне ответ. – Папа ничего тебе не сделает. Я не позволю. Она одарила меня самодовольной улыбкой. Моя в ответ вышла кривоватой. – О, герой, привет! – отвлекли нас от препирательств возникшие словно ниоткуда коллеги. В центре стоял Денис, который беззастенчиво разглядывал держащую меня за руку красивую девушку. – А мы думали, ты тут в гипсе под капельницей лежишь, – заявила Ксения вместо приветствия, тоже заметив сплетение наших с Алиной пальцев. Более сдержанная Журбина просто поздоровалась. – Альберт, – сбоку шикнула на меня Алина, – кто это? Девушка расправила плечи и, приподняв подбородок, требовательно на меня смотрела. – Ксения и Денис – мои коллеги, Людмила Андреевна – моя начальница, – представил я ей явившихся ко мне посетителей. – А я Алина, его девушка, – перехватила она инициативу. – Очень приятно, – произнесли коллеги, оценивающе рассматривая «мою девушку». – А ты, Альберт, не говорил, что у тебя есть девушка, – укорила меня Ксения. «Да я сам только что узнал», – хотел сказать я, но благоразумно промолчал. – Он у меня скромный, – ответила за меня Алина, крепче сжав мою ладонь. Коллеги, услышав такое, переглянулись недоуменно, но тоже благоразумно промолчали. – Когда тебя выписывают? – поинтересовалась Журбина, уведя разговор в сторону. – Скорее всего, в понедельник, затем еще неделя на амбулаторном лечении, – отчитался я перед начальством. – Без тебя скучно, – огорошила меня Ксения. – Это точно, – согласилась Журбина, заметно вложив в свои слова совершенно иной смысл. – То есть со мной вам невесело? – изобразил обиду Денис. – Так ты же сам предпочитаешь общество Ирочки. – Ксюша показала ему язык. – Меня на всех хватит, – самоуверенно заявил Войченко. Ответом ему был пренебрежительный женский смех. – Слушай, а сколько всего грабителей было? – отмахнувшись от девушек, переключился на меня Денис. – А то чего только не говорят. – А чего говорят? – насторожился я и почувствовал, как Алинины ноготки впиваются мне в ладонь. – Да по-разному. – Войченко хитро ухмыльнулся. – Кто-то говорит, что на тебя напало не менее десятка урок, другие – что их было два десятка. – Он не выдержал и заржал. – Да, так все и было, – покивал я. – Что было? – хором спросили мои посетители. – Их было два десятка, и все с ножами, кастетами и цепями. Но я бился как лев. Раскидал этих уродов, а потом еще всех арестовал. И всё в одиночку. – Я гордо выпятил грудь. Мое заявление вызвало дружный хохот. Смеялись все, кто находился рядом и слышал мое бахвальство. – Да ты герой! Во дает! – послышались реплики из зала. Оставалось лишь раскланяться. – Не, ну серьезно, сколько их было? – докапывался до правды настойчивый Денис. – Четверо, – пришлось признаться. Смех прекратился, и на меня со всех сторон посыпались одобрительные возгласы.