Генерал мрачен. Вспоминает сегодняшний разговор, весьма неприятный. Открытым текстом ему дали понять, что игра чересчур затянулась. Груда ставок растёт, а выигрыша нет и нет. Непойманного объекта это не касается мелочь, недостойная внимания небожителей. Десяток-другой трупов невелика важность, от палёной водки гибнет больше Нет результатов, давно обещанных, тех, которые можно превратить в миллионы и миллиарды. Перспективы и сроки отодвигаются, как мираж в пустыне. Это самое главное и самое гнусное. На косматого хозяина ночи людям, прикрывающим спину Генералу, по большому счёту наплевать. Не вышло в этом тысячелетии закончат в следующем. Время есть. Глава V Они вдвоём. Бутылка опустела, вторая тоже. Следы пиршества сложены в пакет. В зале значительно темнее Ирка с Игорем прихватили два фонаря и таки отправились на подземную экскурсию. Она делает шаг к нему, ей хочется сказать многое. Что она не такая, как он мог подумать Что у неё нет и никогда не было привычки через три часа после возобновления знакомства ложиться под первого встречного парня Что он не первый встречный, что Она не говорит ничего. Он тоже. Говорят руки, говорят губы беззвучно и прекрасно понимают друг друга. Подземелье вовсе не романтичное. Хотя замшелые кирпичные своды могут произвести сильное впечатление. Но дело портит земляной пол, обильно усыпанный мусором. Отнюдь не древним: одноразовые стаканы, банки, бутылки, обёртки и объедки Похоже, иные граждане облюбовали замок для неформального общения с выпивкой и закуской. При этом активно используют дыру в полу как мусорную яму. И по совместительству как отхожее место. Ладно хоть всё замёрзло. Ирка брезгливо морщит нос, но продвигается дальше. Справа подземелье быстро кончается наружная стена крепости. Ряд похожих на амбразуры подвальных окошек. Достаточно широких для пушек? Видно звёздное небо и, смутно, другой берег Славянки. Больше здесь ничего интересного. Игорь даже не старается прижаться к ней поближе обстановка не располагает. Они возвращаются к пролому и двигаются влево. Пол резко повышается, под ногами груда земли и битого кирпича приходится низко пригнуться. Сверху, в заиндевевшем кирпичном своде, ещё один лаз, в него всё и насыпалось. За ним чёрная горизонтальная щель. Узкая, протискиваться нужно ползком. Игорь светит туда. Батарейки подсажены, луч вязнет в липкой тьме, ничего не видно. Ничего, кроме Кроме Два слабо светящихся пятнышка. На долю мгновения исчезли, зажглись снова. Слегка переместились? Глаза? Тут же, ответом, низкое рычание. Собака, шепчет Ирка и чуть растерянно пятится. Но это не собака. Рычание становится громче. Шаги. Жёлтый круг света прыгает по стенам. Игорь. Наташа делает шаг назад. Ну что, диггеры? Много сундуков и скелетов откопали? интересуется Гена, не скрывая скепсиса. Он досконально обшарил здешние подвалы ещё мальчишкой. Игорек не отвечает, торопливо выбирает из уцелевшей кучки петард самую большую. И спешит обратно. Что случилось? Где Иришка? тревожно спрашивает Наташа. Ушедшие было страхи мгновенно возвращаются. Замок опять кажется чужим и враждебным. И пустым лишь на вид. Там Ирка. Игорек на ходу мотает головой. У нас проблемка нарисовалась, надо шавку одну шугануть, а то Уходит, конец фразы гаснет за стеной. Гена недоумённо провожает его глазами и не знает, что в последний раз видит приятеля. Живым в последний. Сейчас выскочит и улепетнёт как ошпаренная, говорит Игорь. Он зол на идиотскую бездомную псину, заставившую его так поспешно отступить из подземелья. Отступить на глазах у Ирки. Как на грех, и палки под рукой не оказалось, и камень из смёрзшейся кучи не выковырять. Ну ничего, сейчас он ей покажет Ирка молчит, она неравнодушна к собакам и кошкам. Но ничем не мешает. Мальчик решил почувствовать себя защитником и рыцарем пусть, она всё понимает. Ирина по прозвищу Динамо вообще понимает гораздо больше, чем думают многие её знакомые, обманутые имиджем непосредственной и простоватой девушки-ребёнка Они стоят у края второго, меньшего, лаза. Игорь нагибается. Петарда с горящим фитилём летит по дуге в чёрную щель. Яркая вспышка. Взрыв в узком замкнутом пространстве бьёт по перепонкам. Но собака не улепётывает как ошпаренная. Она невероятным прыжком вылетает наверх. Прямо к ним. Какая громадная, успевает подумать Игорь и это его последняя связная мысль. Бросок зверя неразличим глазом Ирка сбита, отброшена на несколько шагов. Ошеломлена, даже не пытается защититься, прикрыть горло но способ нападения давно отработан. схлопывается на правом предплечье резкое движение башки хруст костей, и тут же истошный, пронзительный вопль. Громкий, но короткий утробный рык перекрывает всё, вновь атакует в живот. Разлетаются ошмётки пуховика. Пух липнет к морде окровавленный. Вопль не смолкает. В те же секунды Игорь бросается к подмявшей Ирку чёрной туше медленно, очень медленно. Между ними пять шагов. Шаг, полшага застывает. Ирка, словно зовя на помощь, взмахивает рукой но странно короткой. Струя крови. Прямо в лицо. Он разворачивается и бежит не разбирая дороги. Молча. Несётся к дальнему концу крепости. Каким-то чудом не падает в темноте, не спотыкается о разбросанные обломки. Иркин крик за спиной смолкает резко. Слышно только собственное дыхание, рвущее лёгкие. Быстрее, ещё быстрее! К машине! Тёмное пятно выхода близко. Обрывок мысли: снаружи безопасно. Быстрее!!! Мягких прыжков за спиной он не слышит удар в спину валит с ног неожиданно. Судьба милосердна сразу крушит позвонки у основания черепа. Всплеск черно ты. Ноги подёргиваются, пытаясь продолжить бег. Короткий торжествующий рык. Тишина. Звук несильный но замок вздрагивает. Мелкая дрожь под ногами. Грохот взрыва прокатывается по каменному нутру, толстые своды гасят им слышен глухой протяжный вздох. Вздох разбуженного гиганта. Сверху кирпичи два? три? выпадают из ветхой кладки. Там, где хотел расположиться Игорь. Генка встревожен. Сдурели они там? Всё на честном слове держится. Здесь уже получали по Его обрывает вопль. Долгий, истошный. Женский? Эхо бьётся о стены. Доигрались, думает Гена, схлопотали кирпич на макушку. Хватает фонарь и спешит в темноту. Наташа за ним. Ей не хочется туда, к хищной каменной пасти провала. Но ещё меньше хочется остаться одной. Они ошибаются проходом. Слабеющее пятно света дёргается по снегу входа в подвал нет. Вопль смолкает. Назад, влево тупик. Другой проход, знакомая башня Они едва затормозили на краю провала. Спешить некуда, в комнате пусто. Гена светит вниз никого. Спрыгивает. Наташка остаётся наверху, в темноте. Отступает к стене, раскрытый рот ловит воздух. Иго-о-орь! Ири-и-и-на-а-а! Звуки вырываются из подземелья искажённые, изломанные. Никто не отзывается. Или Наташка вздрагивает откуда-то из лабиринта стен и проёмов доносится приглушённый звук. Очень неприятный звук. Хрип? Она вслушивается. Тишина. Внизу тоже. Послышалось? Нервы звенят готовыми лопнуть струнами. Провал скалится глумливой усмешкой. Ей кажется, что Генка не вернётся, как не вернулись те двое. Что она осталась одна, совсем одна. Уйти, сбежать всё равно куда, подальше от страшного места. Но ноги подкашиваются, рваный кирпич стены дерёт шубку. Она не замечает. Свет снизу, Генка цепляется за зубья кирпичей, легко подтягивается. Выдыхает: никого. Фонарь агонизирует, луч едва теплится. Гена ещё раз окликает пропавшую пару. В этом месте странная акустика крик тут же глохнет, эха нет. Ответа тоже. Может, они в зале? Разминулись неуверенно говорит Гена. Ей хочется, чтоб так и было. Чтобы Игорь сидел там, тихонько постанывая. Чтобы Ирка неумело пыталась перевязать его рассаженный лоб носовым платком и ругала пропавших Генку с Наташей. Чтобы они втиснулись в маленький уютный «запорожец» и уехали отсюда навсегда. Замок беззвучно смеётся. Глава VI Тишина. Больше они не зовут Игоря с Иркой. Почему-то шуметь не хочется. Бессмысленно тыкаются в каменные закоулки. Гена останавливается. Вдалеке, в глубине сквозящей через весь замок анфилады, лёгкое движение. Слабая игра тени и лунного света. Мерещится? Поворачивается к Наташе но та увидела нечто небольшое и бесформенное. В углу комнаты, на полу подходит туда опасливыми шажками. Всё-таки что-то движется со стороны входа. Что-то пересекает дальние пятна лунного света. Он всматривается. Слабо светящаяся полоска? Та самая, флюоресцирующая полоска на куртке Игоря? Возвращается? Они зачем-то двинулись к «запорожцу»? Нет, та полоска горизонтальная и должна быть выше Неясное нечто приближается. Через несколько мгновений он видит. Видит всё. И не удивляется крику Наташи лишь так и можно отреагировать на увиденное. Это действительно знакомая полоса на куртке. Это Игорь. Но он не возвращается. Его тащат. Обмякшие ноги чертят по снегу. Руки тоже. За вывернутой назад головой густой тёмный след. Сломанная марионетка тела подпрыгивает, приближается короткими скачками. На следующем лунном пятне Гена разглядел носильщика жуткого груза. Наташка уже не кричит. Воздуха в лёгких нет, она задыхается. Наружу выходит слабое бульканье Она не видела, что приближалось к ним в лунном свете. Не смотрела туда. Её внимание привлёк предмет в углу. Смутно видимый, ни на что не похожий. Но совершенно не характерный для здешнего антуража. Второго фонаря не захватили, она нерешительно шагнула в темноту, нагнулась и Дальше не было ничего. Она, похоже, потеряла сознание. Отключилась. Самым странным образом оставшись на ногах и продолжая кричать. Но больше не было ничего ни мыслей, ни чувств. Был крик, крик-всхлип, крик-выдох вдохнуть она не могла. Были пальцы, сведённые судорогой. И была голова покачивалась на длинных окровавленных волосах, мёртво зажатых в Наташкиной руке. Голова с лицом, искажённым таким же криком, но мёртвым, безмолвным. Голова Ирины Пощёчина. Вторая, третья Перед глазами вспышки, но она наконец вдыхает холодный воздух раздирает лёгкие. Генка бьёт по скрюченным пальцам резко, больно, вышибает страшную находку. Хватает за рукав и буквально волокит за собой. Она едва переставляет ноги, спотыкается. Не понимает, откуда и куда он её тащит. Память о последних двух минутах стёрта начисто. Тёмное пятно. Фонаря нет, фонарь где-то брошен. Тесные каменные закутки, низкие своды. Она не успевает пригнуться кирпичи притолоки ударяют в лоб боли не чувствует, всё тело становится мягким и невесомым. Звуков нет, она обвисает на Генке губы его дёргаются, но Наташа не слышит ничего. Тут же прорывом из памяти Иркино лицо, так же беззвучно вопящее. И снизу, где должна быть шея, раскромсанные лохмотья. Кровь. Кровь на губах её кровь. Течёт с разбитого лба. Она одна, Генка исчез. Сползает по стене, хочется лечь и закрыть глаза. Тогда всё кончится. Откуда-то выныривает Гена, тащит её, с силой пригибает, втискивает в узкую и низкую щель. Башня. Огромная вертикальная труба, на дне ровный восьмиугольник снега. И она. Тёмные стены сдвигаются пятно снега всё меньше, сходятся и поглощают Наташу. Чернота Снег с кирпичной крошкой, до крови дерёт кожу. Гена не обращает внимания зачерпывает полные ладони и втирает в её лицо. Это помогает. Возвращается боль, возвращаются звуки. Яростный шёпот: лезь!!! уходим!!! Показывает в стене башни дыра, не очень высоко. Дыра наружу. Что?! Что это?! спрашивает она. Или ей кажется, что спрашивает. Он торопит: лезь, лезь!!! Некогда, после разберёмся!!! Она неловко дотягивается до края дыры, Генка толкает снизу. Отдёргивает руку её джинсы тепло-мокрые. Кровь? Ранена?! Темно, приближает ладонь к лицу. Не кровь, моча. Он сплёвывает. Не страшно, нормальная реакция. Видывал. Подсаживает, ей никак не подтянуться, не перевалиться через край дыры. Рычание. Возможно где-то рядом, в каменном лабиринте не понять. Низкое, вроде негромкое. Но кажется дрожат стены. Кажется, рычит сам замок из каменной утробы, сквозь пасть-провал. Обмякшее тело Наташки валится ему на руки. Они в зале. Как, когда там очутились она не помнит. Последний оставленный тут фонарь погас, но телевизор ещё работает. Напомаженный инопланетянин Филя из другого мира, из другой Вселенной поёт о своей неземной любви к Алле. Генке мимолётно, на ходу хочется разнести экран. Кулаком. Он волочит её к пролому, там стена развалена почти до земли. Там он сможет перетащить Наташку. А потом Что потом, он и сам не знает. Добраться до машины и уехать. И пусть те, кому положено, разбираются со здешними кровавыми чудесами. Мысли короткие, рваные но чёткие. Затмевающей всё паники нет. Ему плевать, что за хищник возник ниоткуда на стыке тысячелетий. Главное выжить, не стать ему кормом. И спасти свою женщину. Вот так, просто и ясно. Анализировать после. Сейчас добежать до машины. Успеть. Они не успели. Зверю плохо. Бунтует всё: мышцы, связки, суставы убитый Оса продолжает мстить за себя. Зверь еле передвигается. Он бы думал, что умирает, если бы умел думать. Но зверь умеет только убивать. Ликантроп едва тащится по замку так кажется ему. Со стороны движение быстрое, хотя до былой стремительности далеко. Впереди добыча. Сил на неё пока достаточно. И в подвал, надолго. Еды хватит, еды тут много. Сейчас будет ещё больше. Зрением и слухом оборотень почти не пользуется, его ведёт запах. Чужой запах ужаса, запах предчувствия смерти. Мохнатая груда мышц беззвучно скользит к залу.