– Хм… – Все в порядке? – Услышав это задумчивое и напряжённое мычание, спросила нервно я. – Да. Точнее. Нет. – Признался мужчина. – Мои родители. Я… – Он слишком тихо вздохнул. – Прости, поговорим позже. Мне нужно идти. – Лад… но… – Выдохнула в недоумении я, размеренным гудкам в динамике. Убрав от лица телефон, я в полном непонимании посмотрела на дисплей. Что все это означало? Мог ли Зэйн вспомнить что-то о своей семье? И если вспомнил, чем это могло обернуться для меня? Я хотела бы и дальше стоять на месте и в панике обдумывать пути для отступления, просчитывая наперед все имевшиеся варианты, встречи и разоблачение неожиданно объявившимися родственниками. Но в стеклянную перегородку неожиданно раздался стук, заставивший меня вновь вздрогнуть посреди клетки кабинета начальника. – Ты чего замерла? – С возмущением спросила Вэл. – Давай, беги за альбомом. Я поговорила с Ричи, он все сделает в ближайшие сроки. Спрятав в карман мобильный, я все ещё в полном смятении чувств и мыслей двинулась в сторону подруги, которая хватая с моего стола сумочку и связку ключей из вазочки, всучила мне их властно в руку и, широко улыбнувшись, сказала: – Если найдешь непристойные фото, не вздумай оставлять их дома. – Вэл! – Возмутилась я. – Что Вэл! Ты можешь и вживую посмотреть, а мне нужен материал для визуализации. Я поморщилась в сторону девушки, которая забавляясь моей реакцией, подтолкнула меня в сторону двери и, помахав на прощание рукой, двинулась по направлению к уголку в офисе, что служил нам кухней и комнатой отдыха. 7 Открыв дверь квартиры Грина, я нерешительно замерла на пороге. Мой взгляд сканировал пространство, в то время как мозг убеждал, что я совершаю ошибку. Очередной промах на пути к ещё большей лжи, из которой я навряд ли смогу выбраться сухой. И хотя то на что я согласилась, изначально подразумевало подмоченную репутацию и отсутствие какого-либо человеческого отношения к Зэйну Грину. Все же, только сейчас я словно бы начинала понимать, что знать и делать, было колоссально разными вещами. Настолько, что я не могла и предположить, как сегодня вместо своего обеденного перерыва окажусь на пороге квартиры начальника с целью порыться в его вещах. "Давай, Пич". – Мысленно подталкивала я себя. – "Нет смысла делать шаг назад, когда уже измазалась по уши в собственной брехне." Я нервно поправила ремешок сумочки у себя на плече и сделала шаг в глубины моего обмана. Захлопнув дверь, я медленно, словно бы была здесь впервые, двинулась по комнате, рассматривая ее в совершенно новом свете. Теперь, это была не просто квартира тирана, который смотрел на меня как на пустое место. Сегодня, это был дом Зэйна Грина. Ни дизайнера, ни работодателя, а мужчины, который жил со мной под одной крышей и был каким-то невероятным образцом тактичности, чувственности, обходительности и вероятно добродетели. Приблизившись к стеллажу с множеством книг, я впервые за годы работы на начальника, всмотрелась в содержимое полочек. К моему удивлению, среди массовой продукции с историей моды, развитием производства и прочими культовыми бестселлерами по мотивации и ведению бизнеса, я увидела несколько весьма стареньких детских книг в пожелтевших обложках и с выгоревшими корешками. Пока я искала что-то, что напомнило бы мне фотоальбом, я с удивлением отмечала количество сувениров, привезенных Зэйном из разных городов и даже стран. За время моей работы на него, я ни разу не задумывалась о том, что этот мужчина мог бы пойти на рынок или посетить какие-то места, где не было бы упоминания о моде. Не найдя в шкафу ничего стоящего, я направилась к рабочему столу, за которым вдоль окна был установлен комод, чью поверхность усеяли контейнеры и баночки с пуговицами, клёпками и прочими аксессуарами, что вопреки своему функционалу, придавали этому месту оттенок личности Грина. Аккуратные линии, сегментированные комбинации, селективная расстановка – ничего напоминающего кабинет Зэйна с его извечным хаосом. Движимая любопытством, я тут же принялась рассматривать содержимое емкостей, убрав при этом руки за спину, чтобы невольно не коснуться личных вещей Грина и не нанести этим вторжением непоправимый вред, который, к моему сожалению, я и так причиняла мужчине своей ложью. Открыв выдвижные полки, я аккуратно переложила с места на место альбомы и картонные коробки со швейной фурнитурой. Каталоги каких-то фирм, с которыми я прежде не работала в "Версале", а так же эскизы… Бесчисленные рисунки, выполненные рукой Зэйна, которые разительно отличались от тех, что я видела в стенах офиса. Словно зачарованная, я придвинула к себе стул и принялась любоваться изображениями. Разглядывая зарисовки и макеты, на которых стояли даты пяти и шести летней давности, я вспоминала годы своего студенчества и то, как я горела идеей творить. Глядя на скетчи дней, когда я впервые узнала о существовании Зэйна Грина, в моей голове стенала мысль о том, насколько образы моделей были продуманы до мелочей. В них была целостность, идея, и как я отметила позже, культурное подражание местам, где бывал Грин. Этого человека – мужчину, рисовавшего эти наброски, я ставила себе в подражание! К этому эталону, я хотела попасть в подчинение и в ученики. Именно к этому дизайнеру, приклеились мой ум, душа и сердце… Но, с момента стажировки и дальнейшего трудоустройства, Зэйн Грин еще ни разу не напоминал мне того художника, из-под чьей руки вышли эти шедевры. Да он все ещё творил. Все ещё создавал нечто великолепное, но временами я видела оборванность, не завершенность и какую-то тревожность в работах маэстро. Те самые нюансы, которые под покровительством Вэл, я осторожно корректировала в его набросках и на манекенах. Вибрация телефона, заставила меня испуганно скинуть блокнот в ящик и с шумом захлопнуть его. "Ну, что, нашла фото?" – Прочитала я сообщение Рой и, не отвечая на него, отложила мобильный на стол. Решив больше не отвлекаться на постороннее изучение личных вещей начальника и уж тем более на болтовню, я спустилась к нижним шкафчикам комода, где нашла коробку из-под обуви, в которой хранились снимки с Зэйном. На удивление их было весьма мало и в основе своей, это были фотографии из общежития и какого-то лагеря, где было много детей в довольно примитивной одежде и не менее обычной обстановке. Я бы даже сказала, бедной. Там же было несколько карточек с Грином, которому по моим ощущениям было не больше 24 лет. Институт, фото с друзьями или приятелями и один снимок с девушкой, на которую Зэйн смотрел с слишком знакомым мне теперь интересом и трогательностью. В кучке ни о чем не говоривших мне о начальнике фотографий, лежали вырезки из газет и журналов, где отмечался его статус гения в индустрии моды. Его называли восходящей звездой и подающим надежды на величие модельера. Я с интересом листала по кругу имевшийся у меня материал, и к своему удивлению поняла, что все имевшиеся снимки, были сделаны не раньше, чем Зэйну исполнилось лет 14 или 16. В коробке не было ни единого снимка с семьёй. Как и не было его фото раннего возраста. Настойчивая вибрация телефона заставила меня отложить найденный "сейф воспоминаний" в сторону, в то время как в моей руке продолжала оставаться карточка с изображением начальника и блондинки, с воздушной и накрученной на бигуди челкой. – Алло. – Ответила я Вэлме. – Ты чего молчишь? Ты там жива? – То ли издеваясь надо мной, то ли всерьез переживая, спросила Рой. – Да, все в порядке. – Вглядываясь в лицо незнакомки, сказала я. – Ты нашла фото? – Шепотом спросила шатенка. – Да, но не так много, как ожидала. – Оглядываясь вокруг с мыслью, что могла упустить место, где хранилось бы что-то более информативное, чем коробка с безызвестным Зэйном, сказала я. – Нашла, что-то провокационное? – С интересом спросила Вэл. Мой взгляд вернулся к фото с блондинкой, в которую, я была уверенна, Грин был по уши влюблен. Ведь взгляд, с которым он сидел рядом с ней, говорил лишь о том, что дружбой там не пахло. Последний мужчина, кто смотрел на меня с таким же восхищением, подарил мне сына и ушел из моей жизни, забрав с собой этот взгляд и чувства, по которым я искренне скучала, даже спустя три года. – Зэйн точно никогда и ни с кем не встречался? – Не отвечая на вопрос подруги, спросила я. – В смысле, прямо встречался? Любовь и прочие неприятности? – Усмехнулась Вэлма. – Именно. По-настоящему. – Закатив глаза, сказала я, возвращая фото в коробку и направляясь медленно в сторону спальни. – За время работы в "Версале", я ни разу не видела, чтобы его пассии задерживались с ним дольше, чем на одну ночь. – Ответила без раздумий Вэл. – Чаще всего, девушки сами липнут к нему, желая попасть на его показы. Поэтому, думаю, их связь напоминает чисто деловой перепихон. Я недовольно покачала головой, толком не понимая, кого я осуждаю в этот момент больше: Вэлму и ее длинный язык или Зэйна с его неразборчивостью. – Но если честно, – Продолжила подруга, в тот момент, как я стояла посреди комнаты и выискивала глазами что-то, что могло бы представлять для меня интерес. – Грин пришел в "Версаль" не многим раньше тебя. Поэтому, я могу судить только о том, что происходило эти года четыре. Не больше. До тех пор, он был просто парнем из заголовков жёлтой прессы, а там о нем ходило слишком много слухов. – Какого типа? – С интересом спросила я, открывая дверцы шкафа и рассматривая знакомые мне вещи. – Что он бездарь, за которого одежду создает, кто-то другой. Что для дизайнера, он слишком брутален и отсюда выдвигались версии о латентности его ориентации. Потом говорили, что он взял обет безбрачия, так как его никто и никогда не видел в обществе девушек, что к слову резко изменилось после его прихода в нашу фирму… Рой как на духу вываливала на меня новости, в то время как я выкладывала вещи с полок на кровать, осененная осознанием, что Грину, наверняка, нужно больше вещей, чем три комплекта одежды. – Значит, ты не знаешь. – Выдохнула в динамик телефона я, понимая, что впервые за время своего подчинения Зэйну, не готова опираться на слухи. – Только то, что сказала. – Недовольно буркнула Вэл, очевидно посчитав мои слова упрёком. – Он появился из ниоткуда и стал творить. Не давал интервью, избегал вторжения в личную жизнь, попадал на полосы, только после показов мод и всегда давал слишком сжатые комментарии. – Ясно. – Доставая с верхней полки пижамные штаны, сказала я, когда на мою голову прилетел жёлтый конверт. Вэлма продолжала что-то говорить, в то время как я смотрела на почтовое отправление, с множеством марок у моих ног. Отложив на кровать домашнюю одежду, я осторожно подняла упаковку и заглянула внутрь. Содержимым были, как и ожидалось бумагами, вот только какими, я совершенно не могла предположить. Посмотрев на адресата, я убедилась, что конверт принадлежал Грину, вот только отправитель, в лице органов социальной службы, вызвал у меня полнейшее недоумение. – Вэл, я скоро буду. – Прерывая повествование подруги, сказала я, прежде чем сбросить вызов. Опустившись на постель Зэйна, я с мгновение размышляла о том, имею ли я право лезть дальше и глубже в жизнь мужчины, который рано или поздно вспомнит меня. Настоящую меня! И вновь выставит за порог, обозлившись сильнее прежнего. Настолько, что вторжение в его личную жизнь, сможет принести мне намного больше проблем, чем я могла подумать в момент соглашения на эту аферу. Однако, Пандора, оставила женщинам слишком плохой пример… А потому, достав из конверта бумаги, я осторожно посмотрела на титульную страницу документа. В примитивную форму муниципальных организаций были внесены данные Зэйна Грина. Рядом с именем и датой рождения, что подтверждала возраст моего начальника в 34 года, было прикреплено фото малютки, чей возраст исчислялся несколькими месяцами. Я бегло спустилась глазами вниз, минуя вес, рост и прочие медицинские показания, после чего увидела строку: отказ. Конечно, теперь я уже догадалась, почему нет снимков семьи с Зэйном. Как и поняла, почему в коробке отсутствовали детские фото. Но, не смотря на понимание, мне словно бы нужно было подтверждение, которое таилось в последующих бумагах. Я читала страницу за страницей о переводе Грина из одного приюта в другой. Об усыновлении и очередном отказе, переводе в новое учреждение, и новые файлы о том, что приемные семьи так и не смогли найти в себе сил и мудрости принять чужого ребенка. Моё материнское сердце с ужасом сокращалось в груди, представляя, как много пережил этот мальчик. Мужчина, что был лишён нежности и ласки. Лишён семьи и любви. С грустью фыркнув себе под нос, я с осуждением подумала о том, каким поверхностным и легкомысленным было мое мнение о Зэйне. Я ни на секунду не задумывалась о том, что мужская злость и тирания, были вызваны не его эгоцентризмом и раздутым самомнением, а элементарным недостатком любви. Я не могла предположить, что агрессия взрослого человека, была своего рода защитным механизмом, что боялся подпускать к себе посторонних, которые могли разочароваться в нем. И в итоге ранить, в очередной раз, подписав свой безумный отказ от него. Проведя пальцами по пухлым щекам младенца, что потерянным взглядом смотрел в объектив, я, не сдерживая слез, тихо всхлипнула в тишине мужской спальни. – Что же ты за человек, Пич… – Прошептала я, облизывая зацепившуюся за мои губы влагу. Однако дать ответ на этот вопрос у меня не хватило сил. Как и не хватило смелости признаться самой себе, что после прочтения этих бумаг, внутри меня зародился совершенно новый интерес к человеку, которого я искренне недолюбливала последние несколько лет. ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ – А потом, Зэйн подбросил меня та-а-ак высоко, что я чуть ли не зацепился руками за палки! – Слишком воодушевленно и без умолку тарахтел Фрэдди. Я с улыбкой слушала рассказ сына о том, как они с Грином играли в космонавтов, и как тот объяснял ему силу гравитации, что, на мой взгляд, было весьма интересным выбором темы для четырехлетки. Однако все мои мысли и внимание, были сосредоточенны вовсе не на ребенка, а на мужчине, который, кажется, искренне наслаждался болтовней и шумихой, которую наводил Фрэд. – Мы на выходных пойдем в парк? – Как обычно, совершенно непредсказуемо, сменил тему Фрэдди. Я открыла рот, чтобы сказать, что все зависит от того, загрузит ли меня делами начальник. Когда осознала, что он сидит рядом за столом и так же как сын выжидающе смотрит на меня. – Я… Я планировала поработать дома, – Призналась я, вспоминая об осенней коллекции и о сроках, которые можно было нарушить и схлопотать неприятности. – Ну, мам! – Заканючил ребенок, строя капризное личико. – Давай сходим в парк! Ты, я и Зэйн! Я видела краем глаза, как мужчина напрягается каждый раз, как Фрэдди зовёт его по имени. И это странным образом стало доставлять неудобство и дискомфорт мне самой. – В парк? – Задумчиво переспросила я, делая вид, что мне нужно все обдумать. – Втроём… Зэйн неловко опустил глаза в тарелку, очевидно считая, что он истинная причина моей нерешительности. Однако, последние известия, кажется, лишили меня рассудка, так как я посмотрела в сторону Грина и стараясь говорить, как можно спокойней, спросила. – Что скажешь? Серо-голубые глаза Зэйна подлетели к моему лицу так быстро, что я не сдержалась и несколько неловко отвела взгляд. – Я думаю, что если ты непротив и успеешь сделать все свои дела, было бы здорово провести время вместе. – Мягко и сдержанно улыбнувшись, сказал мужчина. – Да! – Воскликнул победоносно Фрэдди, словно бы слова Зэйна ставили точку в моем решении. – Мы идём в парк! – Я этого не говорила. – Осадила я энтузиазм сынишки. – Но, Зэйн… Он же непротив… Я тихо усмехнулась, ощущая одновременно двоякость чувств в отношении привязанности Фрэда и моего начальника.