— Коэн! — выкрикнул Обин Дейл. — Ее звали Берилл Коэн! Ну, конечно же! — Хоп Лейн, Паддингтон, — с усмешкой добавил Тим Мэйкпис. — Между десятью и одиннадцатью вечера. Капитан одарил Аллейна еще одним очень выразительным заговорщицким взглядом. — Ну, давайте же! — воскликнул он. — Начали! Поехали! Дамы первые. Миссис Диллингтон-Блик и Джемайма тут же в один голос заявили, что напрочь не помнят, чем именно занимались тем вечером. Миссис Кадди кисло и смущенно заявила, что отказывается принимать участие, поскольку поддерживает мужа. Отец Джордан тихо заметил, что тем вечером находился неподалеку от места преступления. Он читал лекцию в молодежном клубе в Паддингтоне. — Один из организаторов отвозил меня потом на машине. Помню, потом я еще подумал, что находился буквально в двух шагах от Хоп Лейн. — Нет, вы только представьте! — воскликнула миссис Кадди. — Фрэд! Представляешь? — А это, полагаю, означает, — продолжил отец Джордан, — что алиби у меня имеется, не так ли? — И он обернулся к Аллейну. — Думаю, да. Мистер Мэрримен, чьи представления об алиби основывались не на логике, а на присущей ему сварливости, заявил, что все это еще надо доказать, а потому результат неубедительный. — О, — невозмутимо ответил отец Джордан, — я без труда могу доказать свое алиби. И весьма убедительно, — добавил он. — В отличие от меня, — тут же вставил Аллейн. — Кажется, тем вечером я был дома, но как это доказать — понятия не имею. Капитан Баннерман громко заявил, что он находился в Ливерпуле на борту своего корабля и доказать это — проще некуда. — Итак, — воскликнул он и рассеянно ухватил миссис Диллингтон-Блик за локоток, — может, кто-то еще хочет что добавить? Есть среди нас убийца? — Он громко рассмеялся своей шутке и уставился на Аллейна с упреком и даже оттенком сожаления. — Как насчет вас, мистер Кадди? Вы, несомненно, можете отчитаться за свои действия, верно? Интерес пассажиров к этой игре заметно возрос. Если бы только, подумал Аллейн, капитан Баннерман мог заткнуться, беседа прошла бы строго по плану. К счастью, в этот момент миссис Диллингтон-Блик зашептала что-то на ухо капитану. Тот слушал ее самым внимательным образом, и взгляды всех присутствующих вновь обратились к мистеру Кадди. Мистер Кадди принял позу человека, крайне довольного тем, что оказался в центре внимания. И одновременно поглядывал на всех пассажиров подозрительно, словно опасался, что кто-то из них может поймать его на слове. Он с раздражающей медлительностью извлек записную книжку, полистал. — Пятнадцатого января, — сказал он, еще раз сверившись с какими-то записями и усмехаясь во весь рот, — был вторник, а вечерами по вторникам я обычно посещаю местное отделение профсоюза торговцев мануфактурой. — Он дал адрес этого отделения (на Тутинг Бродвей), а когда мистер Мэрримен спросил, действительно ли он был там именно тем вечером, обиделся и умолк. — Мистер Кадди, — поспешила вставить его жена, — не пропускал ни одного собрания на протяжении двадцати лет. За это они прозвали его Старшим Бизоном и всегда отзываются о нем просто прекрасно. Джемайма и Тим Мэйкпис взглянули друг на друга и тут же отвернулись. Мистер Мэрримен, слушавший мистера Кадди с живейшим интересом, начал расспрашивать о времени, когда он покинул собрание. Но мистер Кадди лишь взглянул на него свысока, потом заметил, что не помнит, потому как не слишком хорошо себя чувствует, и это, судя по его бледности, было правдой. И удалился на свое место в дальнем конце салона в сопровождении миссис Кадди. Очевидно, мистер Мэрримен расценил это отступление как свой личный триумф. Он расправил плечи и весь раздулся от гордости. — Дискуссия, — заметил он, оглядывая присутствующих, — получается небезынтересная. На данный момент нам представили лишь два более или менее доказуемых алиби, — он кивком указал на капитана и отца Джордана. А у всех остальных, в том числе и у дам, получилось как-то неубедительно. — Да, но однако же, — начал Тим, — стоит провести совсем небольшую проверку… Мистер Мэрримен отмахнулся от него как от назойливой мухи. — Ну, разумеется! — воскликнул он. — Само собой. Однако давайте продолжим. Мисс Эббот… — А как насчет вас? — донесся вдруг голос мистера Кадди из дальнего конца комнаты. — Ага! — присоединилась к нему миссис Кадди и рассмеялась каким-то раблезианским смехом. — Ха, ха, ха! — произнесла она с самым невозмутимым выражением лица. — Вот именно! Как насчет вас, мистер Меррибен? — Успокойся, Этель, — пробормотал ее муж. — Бог ты мой, — прошептал Джемайме Тим. — Бойкая оказалась крошка. — Да она просто перебрала за ужином. Наверное, впервые в жизни. — Верно. Надралась. Замечательно! — Ха-ха-ха, — повторила миссис Кадди. — Где был Меррибен, когда погас свет? — Этель! — Вообще-то все правильно! — воскликнул Обин Дейл. — Давайте, мистер Мэрримен. Алиби, будьте так любезны. — Да с удовольствием, — отозвался мистер Мэрримен. — Его у меня нет. Как и у большинства. Тем вечером, — продолжил он нравоучительным тоном, словно предполагал, что все тотчас же начнут записывать под его диктовку, — я отправился в кинотеатр. Под названием «Коузи[19]», пишется (что является вопиющим вульгаризмом) с заглавной буквы «К». На Баунти-стрит, в Челси. И по случайному стечению обстоятельств фильм назывался «Жилец». И то, что я там находился в означенное время, доказать не могу, — торжествующе заключил он. — Весьма сомнительно, — заметил Тим, удрученно качая головой. — О да, боюсь, весьма сомнительно, сэр! Мистер Мэрримен разразился каркающим смехом. — Знаю! — неожиданно воскликнул мистер Макангус. — Вспомнил! Вторник! Телевизор! — И тут же добавил: — Нет, нет, погодите секунду. Какого числа это было? Аллейн напомнил ему, и мистер Макангус тотчас грустно умолк. — Так как все-таки насчет мисс Эббот? — спросил капитан Баннерман. — Вы можете предоставить нам алиби, мисс Эббот? На пятнадцатое января? Она ответила не сразу. Выпрямившись, без тени улыбки сидела и смотрела прямо перед собой. Все вдруг разом умолкли. — Я была у себя в квартире, — сообщила она наконец и назвала адрес. «Что-то настораживает в ее поведении», — подумал вдруг Аллейн. — Черт! Все это так неожиданно. И вообще давно пора сменить тему. — Ну уж нет, — шутливо заметил Обин Дейл. — Доказательства, мисс Эббот. Просим вас, доказательства! — Может, вам кто звонил или заходил? — с дружелюбной улыбкой обратилась Джемайма к мисс Эббот. — Мой друг… ну, человек, с которым я делю квартиру, пришел в десять тридцать пять. — Надо же, как точно запомнила! — пробормотала миссис Диллингтон-Блик и добавила, что сама она в таких случаях отличается крайней рассеянностью. — Ну а до этого? — спросил мистер Мэрримен. На скулах мисс Эббот проступили красноватые пятна. — Я смотрела телевизор, — ответила она. — По собственной доброй воле? — изумленно воскликнул мистер Мэрримен. Тут, к всеобщему удивлению, мисс Эббот вздрогнула. А потом облизала губы. — Это помогает… иногда помогает скоротать время. Тим Мэйкпис, отец Джордан и Джемайма, почувствовав, как смутилась женщина, попытались отвлечь внимание мистера Мэрримена, но тот принадлежал к разряду людей, не способных остановиться, если до сих пор разговор складывался столь удачно для них. — Скоротать время, — протянул он, выразительно закатывая глаза. — Что за странная приверженность этому чудовищному ящику, этому запудривающему мозги дьявольскому устройству с его раздражающе непристойными шоу? Что там было в программе? Мисс Эббот покосилась на Обина Дейла, который с ненавистью взирал на мистера Мэрримена. — Вообще-то… — начала она. Тут Дейл взмахнул руками: — Ага, ну, конечно, так я и знал! Так и знал! С девяти до девяти тридцати. Каждый вечер по вторникам. Господи, помоги мне, ну, как чувствовал! — Он всем телом подался вперед и обратился к мистеру Мэрримену: — Вы знали, что в это время показывают мою программу. Ту самую, что вызывает у вас такую ненависть! «Упакуй свои беды в старый мешок», которая, сколь ни покажется вам странным, вызывает совсем другую реакцию у многочисленных зрителей. Рейтинги говорят сами за себя, и это факт! А стало быть, программа нравится всем этим людям! — Послушайте! Послушайте! — громко воззвала из дальнего угла салона миссис Кадди и в знак одобрения затопала ногами. — «Упакуй свои беды в старый мешок», — выкрикнула миссис Диллингтон-Блик. — Ну, конечно! — Мадам, — мистер Мэрримен строго взглянул на мисс Эббот. — Не будете ли столь добры по возможности точно описать унизительное положение, в которое там поставили всех этих людей… Право, затрудняюсь подобрать верное слово для их описания… Но мой противник, несомненно, просветит меня на этот счет… — Испытуемые? — предположил отец Джордан. — Жертвы? — предложил Тим. — Или все же гости? Лично я считаю их своими гостями, — заявил Обин Дейл. Миссис Кадди истерически взвизгнула: — Прекрасное, прекрасное определение! — Да уймись ты, Этель! — проворчал мистер Кадди. Мисс Эббот, нервно ломавшая крупные пальцы, тихо сказала: — Ничего не помню об этой программе. Совсем ничего. Она поднялась со своего места, затем, видимо, передумала и села снова.