— Я никому не верю. Кроме того, думаю, нам не стоит больше звонить с этого телефона. Мне вообще кажется, его надо выключить. — Волер же не может знать, с какого телефона ты звонишь. Зеленый сигнал «Эрикссона» погас, и Харри сунул его в карман пиджака. — Ты, Сивертсен, очевидно, плохо знаешь, что Том Волер может и чего не может, — угрюмо сказал он. — Мы с моим другом-таксистом договорились, что между пятью и шестью он позвонит мне из телефона-автомата. Ты слышал звонок? — Нет. — Значит, они уже знают о телефоне. Он приближается. Свен громко вздохнул: — Харри, тебе уже говорили, что ты все время повторяешься? И меня удивляет, что ты не особенно-то надрываешься, чтобы вызволить нас из этой передряги. Харри пустил под потолок жирное кольцо сизого дыма. — У меня даже возникло такое чувство, будто ты хочешь, чтобы нас нашли, а все остальное — видимость, — вздохнул Свен. — То есть мы чертовски хорошо прячемся, а он — ты в этом уверен — исхитрится и найдет нас. — Любопытная версия, — пробормотал Харри. — Эксперт из «Норске Меллер» подтвердил твою догадку, — сказала Беата, жестом выставляя Бьерна Холма из кабинета. По шуму на заднем фоне она поняла, что Харри говорит из телефона-автомата. — Спасибо за помощь, — ответил он. — Как раз то, что мне было нужно. — Да? — Надеюсь. — Харри, я только что звонила Олауг Сивертсен. Ей очень плохо. — Хм… — Не только из-за сына. Она боится за свою квартирантку, которая уезжала на выходные за город и до сих пор не вернулась. Я не знаю, что ей сказать. — Что скоро все закончится. — Обещаешь? Смех Харри прозвучал сухо, как пулеметная очередь. — Это как раз я тебе могу обещать, — сказал он. Щелкнул сигнал внутренней связи. — К вам посетитель, — прогнусавил голос дежурного. На часах миновало четыре, а значит, на дежурстве должна была быть женщина из службы охраны. Беата подметила, что кто бы ни был на посту, все они со временем начинают говорить в нос. Она нажала кнопку на стареньком селекторе: — Пускай немного подождут, я занята. — Да, но… Беата выключила внутреннюю связь: — Суета! На том конце было слышно дыхание Харри, вот подъехал автомобиль, выключили мотор. Тут Беата заметила, что свет в комнате стал падать как-то иначе. — Мне пора, — произнес Харри. — Надо поторопиться. Может, позже перезвоню. Если все пойдет, как я думал. Хорошо? Беата? Она положила трубку. Ее взгляд был прикован к двери в кабинет. — Ну? — сказал Том Волер. — Разве ты не говоришь хорошим друзьям «до свидания»? — Разве на входе тебе не сказали подождать? — Сказали. Том Волер закрыл дверь и потянул за шнур, закрывая жалюзи на окне. Прошел по кабинету, встал рядом с креслом и посмотрел на стол. — Что это? — спросил он, указывая на две стеклянные пластины, прижатые друг к другу. У Беаты участилось дыхание. — Если верить лаборатории — семя, — стараясь говорить равнодушно, ответила она. Он легко коснулся рукой ее шеи. Она замерла. — Ты разговаривала с Харри? — Он провел пальцем по ее коже. — Убери руку! — рявкнула она, собравши все свое самообладание. — Ой-ой-ой, что-то не так? — Волер, улыбаясь, поднял обе руки вверх. — Разве тебе не нравилось, Ленн? — Что тебе нужно? — Дать тебе шанс. Думаю, я должен тебе его предоставить. — Думаешь, должен? За что же это? Она склонила голову набок и посмотрела на Волера. Тот облизнул губы и наклонился к ней: — За содействие. И подчинение. И неторопливость в постели. Беата ударила, но он легко поймал ее запястье в воздухе и заломил ей руку за спину. Она, нагнувшись вперед в кресле, ударилась головой о стол. В ушах слышалось его шипение: — Я даю тебе шанс сохранить свою должность, Ленн. Мы знаем, что Харри звонил тебе с телефона своего дружка-таксиста. Где он? — Волер заломил руку сильнее, она застонала. — Я знаю, это больно, — сказал он. — И знаю, что боль никогда не заставит тебя разговориться. Так что делаю это для своего собственного удовольствия. И твоего тоже. Он прижался к ней. В ушах у Беаты звонко пульсировала кровь. Она прицелилась и ударила лбом кнопку внутренней связи. Ударила так сильно, что пластмасса треснула. — Да? — прогнусавил голос. — Холма сюда — быстро! — простонала Беата, прижимаясь щекой к столу. — Есть. Волер нехотя выпустил ее руку. Беата выпрямилась. — Свинья! — выплюнула она. — Я не знаю, где он. Он бы никогда не допустил, чтобы я оказалась в таком опасном положении. Том Волер пристально, изучающе посмотрел на нее. Беата заметила интересную перемену: она больше не боялась его. Рассудок говорил ей, что он опасен как никогда, но в его взгляде читалось беспокойство, которого она прежде не замечала. Он только что на ее глазах потерял самообладание — всего на несколько секунд — первый раз в жизни, по крайней мере, при ней. — Я за тобой еще вернусь, — угрожающе сказал он. — Обещаю. Ты знаешь, обещания я держу. — Что случилось?.. — начал Бьерн Холм, но осекся и быстро шагнул в сторону. Том Волер выбежал в коридор. Глава 40 Понедельник. Дождь В полвосьмого солнце уже висело над Уллерном, и вдова Даниельсен, стоя на своей веранде на Томас-Хефтиес-гате, отметила, что над Осло-фьордом в сторону города плывут облака. Внизу по улице прошли Андре Кляузен с золотистым ретривером Трулсом. Ни клички собаки, ни имени его хозяина она, конечно, не знала, но часто видела, как эта парочка возвращается с Гимле-террассе. Они остановились на красный свет перед перекрестком возле остановки такси на аллее Бюгдей. Вдова Даниельсен предположила, что они направляются в сторону Фрогнер-парка.