— Знаете, — призналась я, надеясь, что разговор успокоит мое сердце, — до этого места я не знала о санаториях. Он улыбнулся. — Так было и тогда. Хоть эти больницы были по всей стране, хоть сотни тысяч умирали в них, все делали вид, что их не существует. Но они были. Можно запереть людей в изолированных зданиях, кормить их лживыми обещаниями о лекарстве. Но родители тех, кто никогда не увидел свои семьи, не забыли. Конечно, тут призраки. Все призраки просто хотят поговорить, чтобы кто-то знал, что они существуют, даже если это не так. — А демон? — мой голос подрагивал. — Может, некоторые призраки не хотят внимания. Может, они хотят причинить боль и ужас, которые ощущали они каждый день. Может, некоторые ушли слишком далеко в их ненависти и мести, и они перестали быть призраками, а стали чем-то еще, — он говорил тихо, склонился и пронзил меня взглядом. — Вы это видели? Горло сжалось. Я медленно кивнула. Его лицо вытянулось, и он спокойно сказал: — У вас хорошая энергия. Им это нравится. — Хорошо, — громко сказал Декс, он спустился по лестнице с Ребеккой. — Там толком не на что смотреть. Так же, как на втором этаже, хотя, думаю, я нашел дверь желоба для тел. — Опасно, — отметил Олдмен. — Там нашли сбежавшую девочку год назад. Она убежала у почты и застряла на несколько дней. — Почта? — спросила я. — Заброшенная почта есть по пути. Желоб для тел ведет туда. Это долгий путь в темноте. Я посмотрела на Декса, чтобы он даже не думал об этом, но Олдмен продолжил: — После этого они заколотили вход на почту, и войти не получится. И выйти тоже, видимо, — он посмотрел на часы. — Боюсь, мне пора идти. Надеюсь, вам понравился тур по санаторию. Мы спустились по лестнице, с каждой площадкой мне было все легче и легче. Как только мы попали на главный этаж, прозвенел первый звонок, и учителя заспешили вокруг, а я смогла прийти в себя. — Надеюсь, вы будете тут очень осторожными, — сказал мне Олдмен, а потом вышел в солнечный двор. — Что он сказал? — спросил Декс. Я покачала головой. — Ничего нового. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ После тура мне не хотелось говорить с Бренной о ее встрече с плохим. Я была близка к тому, чтобы предложить уехать в Тилламук за едой, пока мы могли, просто чтобы побыть на солнце и рядом с волнами, но Келли пришла к нам в учительскую. — Привет, — тихо сказала она, ее волосы изящно обрамляли лицо. — Бренна хотела передать, что ей пришлось уйти домой, ей стало плохо. Завтра она пойдет на осмотр. — О, нет, — я выпрямилась на стуле. — Она в порядке? Она кивнула. — Я быстро осмотрела на нее. Наверное, отравление. Она будет в порядке. — А другие ученики? — спросил Декс. — Что они будут делать, если ее не будет? Есть замена? Я посмотрела на него. — Не думай учить искусству, Декс, я видела твои рисунки, — голые рисунки, хотелось добавить. Порномультики. — Так быстро замену не найти, — сказала Келли. — Дети получат час или со мной, или с кем-то из столовой. Я выведу их во двор, и они погуляют. — Мы сможем прийти посмотреть? — спросил Декс, вставая с дивана с чашкой кофе в руках. — Декс… — предупреждающе начала Ребекка, не улавливая, что он делает. Келли пожала плечом и робко улыбнулась. — Конечно. Думаю, вам нужно солнце после утра здесь. Она была права. Она ушла, и я встала и ткнула Декса в бок. — Что вы задумали, мистер? Он посмотрел на нас, как на дур. — Если Бренны здесь нет, можно поговорить с девочкой. С Джоди. — Не думаю, что это правильно, — осторожничала Ребекка. — Думаю, нам нужно разрешение. — Не на камеру, — твердо сказал Декс. — И ты теряешь хватку, продюсер. Тебе нужно думать о картине в целом. Превращать удары и разочарования в возможности. — Ты сошел с ума, — сказала Ребекка, забирая у него кофе. — Но я вижу, куда ты клонишь. Мне было все равно, я хотела быть на солнце. Хотя игровая площадка и поле были за зданием, деревья не давали солнцу добраться до земли. Спереди были широкие поля по сторонам от дороги, и местами виднелись столы для пикника. Мы сели за один из них с подогретой в микроволновке едой и пытались есть и угадать, где Джоди. Но она нашла нас. — Вы охотитесь на привидений? — спросила девочка, подойдя к нам. Я заметила оранжевый мяч в ее волосах. Солнце сияло на ее светлых глазах, на зеленой траве, и все было красивым, но этот дурацкий мяч напоминал о том, что оставалось в этом месте. — Это мы, — Декс широко улыбнулся. — А ты кто будешь? — Я Джоди, — она потерла нос. Она была милой, с большими голубыми глазами, низкая для своего возраста, в костюмчике розового цвета с пятнами леопарда. — Мисс Бренне стало плохо, и она ушла домой. — Мы слышали, — сказала Ребекка. Она стала удивительно теплой, заговорив с ней. — Но медсестра Келли сказала, что с ней все будет в порядке. Она вернется завтра как новенькая. Джоди пожала плечами и начала крутиться в поясе. — Наверное. Я болела какое-то время. — Да? — спросила я, хотя Бренна рассказывала. — Да, — сказала она. — Туберкулезом легких. Я чуть не выплюнула апельсиновый сок. Ребекка пришла в себя быстрее меня. — Туберкулезом? — повторила она. — Сомневаюсь. — Было дело, — сказала Джоди, словно это был пустяк. — Медсестра сказала, что это не так, и доктор Уильярд тоже, но Элиот сказал так. Я кашляла кровью. Он сказал, так было с ним, — она перестала кружиться и посмотрела мне в глаза. — Шона сказала, я никогда не увижу семью. Она смотрела на меня так, что Декс и Ребекка принялись озираться, чтобы понять, что происходит. — Кто такая Шона? — осторожно спросила я, стараясь звучать бодро. — Шона не друг. Ей не нравится, что Элиот обращает на меня внимание. И ей не нравишься ты. Меня словно сдавили стены. — Я? — выдавила я. — Я ее не встречала. Мы тут со вчера. — Она сказала, что видела тебя, когда ты смотрела на ее комнату, — спокойно сказала Джоди. — Она сейчас смотрит на тебя. О, только не это. — Что? Джоди указала на здание, на второй этаж. Я ничего там не видела, солнце отсвечивало на разбитых окнах. — Я… ничего не вижу, — сказала я. — Она там, — уверенно сказала она. — Просто нужно искать ее. Блин. Я склонилась и присмотрелась к Джоди. — Почему я не нравлюсь Шоне? — прошептала я. Она пожала плечами и принялась поворачиваться.