Надя еще что-то слушала пару секунд, после чего быстро отключила телефон и отбросила его от себя. Выбежав из машины, она открыла дверь с нашей стороны. — Дай руки, у нас мало времени, — девушка освободила меня от скотча. – Пойдем пешком, здесь рядом есть деревня. — Надя, что с Денисом? Кирилл сказал? Та не отвечала. — Идем скорее в лес, пройдем через него, иначе люди Горового нас быстро найдут. — Надя, пожалуйста, скажи, что с Денисом? — Я не знаю, но голос у Кирилла был не самый, как правильно сказать, живой… Как минимум, твой мужчина смог его хорошо потрепать. Прости. Порывшись в бардачке, Надя нашла там спички, какую-то мелочь и несколько купюр. — Лучше взять с собой, — объяснила та. – Сумочку тоже забирай, неизвестно, сколько нам придется прятаться. — Прятаться? – я в шоке смотрела на Надю. — Люди Кирилла сейчас будут рыскать по всюду. Ехать дальше нельзя точно, они нагонят. Поэтому идем через лес. — Мама, я боюсь. Вдруг там волки, — Даник снова захныкал. — Нет там никого, милый, — я взяла сына на руки. – Нет же? – этот вопрос был адресован Наде. — Нет, конечно. Идем. Волки нам сейчас не так страшны, как Кирилл. Мы быстро двинулись в сторону леса, надеясь, что сможем прийти в деревню до того, как люди Кирилла сообразят все и доберутся до нас. Остается верить, что снег, который так вовремя пошел, сможет скрыть следы в лесу. Идти было тяжело, ноги путались, начали подмерзать. Но мне хотелось как можно быстрее добраться до деревни, чтобы спрятать сына и, по возможности, позвонить отцу Дениса. Он точно сможет нам помочь. — Ты же телефон оставила в машине? – Надя задала неожиданный вопрос. — Что? Нет, ты же сказала, чтобы я взяла сумочку. — Боже, Вероника, давай его сюда скорее. Они же отследят легко. Девушка тщательно разбила мой новенький телефон какой-то заснеженной корягой. Даже стало жаль его – подарок от Дениса. — Идем. Давай я немного Даника пронесу, совсем уже устала. — Да нет, я сама, — хоть руки у меня уже отваливались, а спина попрощалась со мной еще километр назад, совсем не хотелось давать ей сына. — Давай, Вероника, не глупи. Куда я с ним побегу? Будет хуже, если у тебя сейчас что-нибудь защемит. Тогда шансы на спасение упадут просто до нуля, мы понятия не имеем, где сейчас Борис с Кириллом нас ищут. Уверена, внедорожник они уже нашли. Помешкав несколько секунд, я все-таки согласилась отдать ей на руки задремавшего сына. Как бы не хотелось, но она была права. — Надя, почему ты пошла на такое преступление? — Любовь, как и сказала. Не врала я. Я его действительно люблю… Любила, — было слышно, что у Нади подступают слезы. — Мы – дуры, Надь, — даже злиться уже не получалось на нее. — Возможно, — запыхавшись от того, что та несла Даника, девушка улыбнулась мне. — Мне он тоже в свое время столько всего на уши навешал, ты не представляешь. Я сирота, всегда хотела рядом мужчину, который поддержит меня, защитит… Видела же, что Кирилл вообще не такой, но… Дурочка, в общем. — Мне он сказала, что вы с Денисом отобрали его наследство и сына. Якобы ты хочешь повесить его на шею Аверченко, а заодно и деньги его прибрать. — Да, именно поэтому и бросилась под машину. Точнее, именно поэтому Кирилл меня и сбил тогда. — Что? Кирилл? – Надя была ошарашена такими новостями. Пока мы по очереди несли Даника, я во всех подробностях рассказала ей, как действительно обстоят дела и насколько Горовой подлый человек, не чурающийся даже самых мерзких методов в достижении своих целей. Почувствовав запах горящих дров, мы обе улыбнулись. Деревня была уже совсем рядом. Глава 24 Почуяв запах жженой древесины, скорее всего, кто-то натапливал жаркую баню, ох, как хотелось бы там сейчас оказаться, у нас будто открылось второе дыхание. Ускоренным шагом наша смелая компания побежала в сторону заснеженных крыш. Протоптавшись через чье-то поле, стали осматриваться, надеясь, что в деревне еще нет людей Кирилла. — И что дальше? Данику нужно согреться, он совсем холодный, — сыну было холодно, это мы с Надей пробирались по снегу, по очереди неся мальчика. С нас как раз можно было отжать не одно ведро пота, но вот за Даника я боялась. Совсем не хотелось, чтобы тот заболел, учитывая все обстоятельства. — Идем, дальше по улице есть небольшая избушка, там живет одинокая бабушка, она точно сможет нам помочь. И не выдаст, а это самое главное. Но идем быстро, не стоит лишний раз привлекать к себе внимание. — Бабушка? Откуда ты знаешь? – я практически уже перешла на бег, настолько быстро Надя шагала в сторону покосившегося дома. — Потому что когда-то я тут жила, — как-то горько заметила девушка. — Здесь? – я искренне удивилась. — А чего ты так удивляешься? Не любишь деревенских? — Что? Нет, ты что, — боже, я же совсем обидеть не хотела. Стало как-то неловко. — Да расслабься. Не у одной тебя жизнь была не сахар. Мои родители не умерли, конечно, но не особо хотели участвовать в моей жизни. Я молчала, понимая, что, скорее всего, Надю к похищению Даника толкнуло такое же одиночество, которое чувствовала и я, пока в моей жизни не появился Денис. А теперь моя душа рвалась на части, понимая, что Кирилл отобрал у меня моего мужчину. Боже, как же хотелось верить, что Аверченко жив, просто сейчас мы не можем связаться друг с другом. — Чего молчишь? – Надя перехватила у меня Даника, тот уже давно не сопротивлялся и не боялся идти к девушке. В нашей ситуации приходится доверять даже бывшим врагам, хотя на деле просто несчастной женщине, желавшей любви и внимания. — Просто думаю. Понимаю, насколько женщина может быть жертвенной, когда влюблена. — Дурой. Вот это описание точнее, как ты и сказала тогда в лесу. Мы засмеялись впервые за несколько часов блуждания. Подойдя к старой избе, казалось, что здесь уже никто не живет. Если и были следы на участке, то их давно запорошило снегом. — А твоя бабушка точно здесь? Все выглядит так, будто дом пустует, — даже как-то страшно было заходить сюда. — Точно. В такую погоду она редко выходит, — подтверждением ее слов стала качнувшаяся занавеска на окне, которую поправила тонкая морщинистая рука. – Идем. Пробравшись в очередной раз через сугробы, неудивительно, что бабушка не выходит, здесь и молодому-то сложно пройти, мы постучались в дверь. — Ба, открывай, — Надя еще несколько раз побарабанила по двери. – Не бойся, свои. Внутри послышались шаркающие неуверенные шаги. Через минуту послышался скрип задвижки и дверь с большим трудом пошла в нашу сторону. — Надя? – бабушка тяжело дышала и улыбалась, распуская по своему лицу лучики морщин. – Как я рада, что ты приехала. Заходите! Это твоя подруга? — Да, ба. Давай в дом, а то простудишься, да и нам согреться нужно. Войдя внутрь, мы увидели небогатое убранство избы. Две кровати и старый диван, застеленные вышитыми покрывалами. Подушки, настолько хорошо взбитые, что я не смогла сдержать свой вздох удивления, одеты в белоснежные наволочки с вышивкой ярких цветов. У одного из окон стоял сервант, украшенный сверху рушником. На стенах висели огромные рамки со старыми фотографиями, на полу лежал вязаный ковер. — Как у вас здесь хорошо! – я с изумлением продолжала рассматривать небогатое по деньгам, но такое ценное для памяти убранство. — Спасибо, дорогая, — бабушка подошла к Данику. – Сынок, ты весь замерз, давай раздевайся. Ты оладьи будешь с вареньем? — Буду, — прячась за мою спину, Даник, тем не менее, от угощения отказываться не собирался. — Ну, хорошо, — снова засмеялась женщина. – Раздевайтесь, садитесь ближе к печи, ешьте, а потом поговорим с вами. — Спасибо, ба, — Надя все еще как-то тушевалась и стеснялась, было видно, что ей неловко находиться здесь. Но сейчас нам всем хотелось только отдохнуть и перевести дух. Глава 25