ГЛАВА 20 — … И пусть Его Императорское Величество Император Геллард, Первый в Империи, Император Таларии и всех ее уголков здравствует, а вместе с ним здравствуют и все члены его семьи, все те, кто окружает и поддерживает его сейчас, поддерживал ранее и будет поддерживать далее, а также… У меня невыносимо зачесался нос. Шел второй час обмена приветственными церемониальными речами с гномами Морского царства Грох. С тем, что ноги онемели и разболелась спина, я уже примирилась. Но чешущийся нос… Тем не менее я продолжала стоять неподвижно с непроницаемым лицом, как и все представители нашей делегации. Когда-то давно — по-настоящему в прошлой жизни — мне довелось съездить в Грузию, в гости к одной замечательной семье, к которой часто захаживал двоюродный брат хозяина. Так вот, он мог говорить не просто длинные тосты, а очень длинные тосты, постоянно переключаясь с одной темы на другую и ни разу не повторяясь. Бывало, минут по пятнадцать мы держали бокалы поднятыми. В Грузии считают, что настоящий тамада может говорить до часу, а если дольше — то это не тамада, а волшебник. Теперь я поняла, что грузины имели в виду. Совершенно волшебный гном, которого я начинала потихоньку ненавидеть, — Глашатай Морского царя — продолжал рассыпаться восторгами по поводу нашего приезда, периодически давая Правящему вставить свои не менее восторженные речи. Ну да, гномы — известные консерваторы и приверженцы традиций; а морские, будучи в какой-то мере отрезанными от прочей цивилизации на своем острове, возвели церемонии и бюрократизм в высшую степень. Зато здесь был лучший самогон и артефакты во всех четырех мирах. Интересно, доберемся ли мы до того и до другого? Целью нашего путешествия, собственно, было засвидетельствовать почтение местному царю, а спустя два часа, как мы вышли из портала, мы не просто не выполнили данную задачу, но даже не приблизились к ней. Мы стояли клином. Арий на «острие», за его плечами — я и Оттои. Так же выстроились гномы; причем и их количество было ровно двадцать восемь. Мы еще потом каждый должны были подойти к «собрату» и обменяться личными приветствиями. Я с некоторым ужасом ждала этого момента, потому как стоящий напротив меня гном был хоть и невысокого роста, как и вся их раса, но столь обширный и с такими огромными кулаками-кувалдами, что его дружеское объятие и хлопок по плечу — такое приветствие использовалось здесь вместо рукопожатий и поклонов — грозили обернуться для меня парой переломов. Тут мне пришла в голову одна идея. Так и не меняя выражение лица, я одними губами прошептала заклинание внешней твердости, отчего по коже пробежали мурашки. Так что, когда Глашатай замолчал, а представители двух рас сурово и смиренно двинулись навстречу друг другу, я уже не боялась — никаким похлопыванием через броню, покрывающую каждый миллиметр моего тела, не пробиться. Энергозатратно, что уж там, но я теперь могла себе это позволить. Вопреки моим опасениям, дальше было гораздо веселее. Этому немало способствовал гномий самогон и настойки. Все-таки алкоголь — универсальная социальная смазка. К вечеру мы уже пировали в царской ложе, пировали так, как показывали в исторических фильмах: каменные стены с гобеленами и небольшими окнами, свечные люстры, много длинных деревянных столов и лавок, заставленных снедью настолько плотно, что еда просто вываливалась из тарелок и падала со столов. Были здесь и целиком зажаренные туши животных, блюда с крупными вареными овощами, огромные супницы, холодное мясо и рыба, горами наваленные моллюски и фрукты, ну и просто нескончаемое количество алкоголя. Хорошо еще, что каждому из нас выдали специальное зелье, позволявшее с таким количеством выпитого продержаться — даже мой студенческий опыт не позволил бы перепить сотрапезников. Гномы не были, в целом, магически одаренной расой, но они успешно это компенсировали знаниями, накопленными столетиями, а также умением скрупулезно и аккуратно работать с различными материалами. Потому в ларцах, переданных для Императора, Тени и Таларии были уникальные вещи, в которые мне хотелось запустить руки, если будет позволено. Я-то не отличалась терпеливостью, и стать артефактором мне точно не светило, потому оставалось восхищаться уникальными предметами, которые были созданы не мной, — за многие из них даже Рон с Фарном удавились бы. Потом начались танцы. И заморские стражи — и я заодно с ними — стали самыми лакомыми кусочками для симпатичных и бойких гномих. У этой расы, как ни странно, длина волос не зависела от магии, но про наши магические особенности они, естественно, знали, магов уважали, потому я в какой-то мере пользовалась у них спросом: после ритуала в храме волосы стали расти гораздо быстрее и уже достигали плеч, так что мне пришлось перед переходом использовать сразу два пузырька с краской. Может, стоило задуматься и о создании артефакта, который поддерживал бы постоянную иллюзию, но чем больше их на мне будет, тем вернее их заметят. А представители других государств могли это воспринять как попытку их обмануть. В общем, от веселых партнерш и их полуирландских танцев и прыжков отбоя не было; и уже спустя тал я обливалась потом и порывалась снять камзол, мечтая деться куда-нибудь от гномьего гостеприимства, которое сначала долго раскачивалось, а теперь не остановишь. Арий, избавленный от участи танцора, только посмеивался и с удовольствием обменивался тостами с царем. Правда, на третий день праздников даже он уже не смеялся. — После таких «выходных» нам придется еще неделю отдыхать, — бурчала я, собираясь на очередной пир. — На корабле как раз будет это время. — Ты так и не объяснил, почему с Сотариса нам сюда порталы открыли, а в Токай мы должны плыть по морю? — Дань уважения, в основном гномам. В Морском царстве нет действующих порталов, да и магов мало найдется, которые смогли бы открыть портал для всех до ближайшей суши — только разовые артефакты исключительной силы. Гномы — развитая морская держава, и мы традиционно уходим отсюда на корабле, принадлежащем Совету Императоров. Бескрайняя гладь до горизонта. Облака, подвешенные к тверди неба хрустальным выдутым стеклом. Легкие волны с белым гребнем; иногда поднимался ветер, и волны становились выше, обнажая море на большую глубину, чем обычно, и тогда я видела, как переливается изумрудный, голубой и серо-синий цвет. Море меня очаровало. Я могла смотреть часами на его неизменную изменчивость; на то, как садится и встает солнце, углубляя его цвет; на легкие туманы и дожди, с шипением растворяющиеся в стихии. Иногда, при дневном освещении, когда небо вместе с облаками отражались в воде, мне казалось, что мы плывем по воздуху. Конечно, на Земле я видела море. С сочинских пляжей. Но это и в сравнение не шло с той мощью, что была на километры в глубину и вокруг — со вторых суток пути нигде не было видно и кусочка суши. Наш корабль представлял собой огромное деревянное парусное судно с красно-золотыми парусами, наполнявшимися если не ветром, то магией; с резным носом и многочисленными перилами и лестницами; настоящим капитанским мостиком и деревянным штурвалом-колесом диаметром метра полтора. С матросами, вахтами, реями, канатами, где на огромной высоте бесстрашно сновали юнги. Фактически это было место из моих девичьих грез времен Грина, да и прочих мечтаний о том, как меня, прекрасную принцессу, похищает пират. Тем более что капитан корабля этому персонажу соответствовал. Маг с рыже-коричневыми волосами, перехваченными лентой, в белоснежной рубашке и синем кителе, с загорелым и очень мужественным лицом и пронзительными синими глазами. Вот честно, не будь у меня Ария, я бы влюбилась в него уже за один только вид. Мы были почетными гостями на этом корабле, потому не выполняли никаких функций, кроме своей непосредственной работы: занимались с Арием документами, составляли списки, письма, вели учет проделанной ранее работе, объединяли сообщения дознавателей и стражей, которые в процессе нашего пути не просто нас сопровождали, но и собирали различные сплетни, да и вообще держали глаза широко открытыми — никогда не знаешь, что потом будет полезным для Империи. Да, это слегка попахивало шпионажем, но вполне легальным. Обязательными были и утренние тренировки — Оттои продолжал учить меня обращаться с ярсинами, а Арий задался целью добавить к моему арсеналу еще и метательные ножи: хоть я мучительно краснела за сколы на мачтах, новый навык мне был интересен. Как и интенсивные магические тренировки: я снова много читала, училась и развивала свои способности управлять вернувшейся силой, оттачивая различные умения и способность к концентрации. По вечерам довольно веселой группой мы собирались в кают-компании; в почете были не только вино, но и настольные игры, в которых я, не без удивления, узнала аналог наших нард. Играть на деньги на судне было запрещено, потому мы играли просто на интерес, и мне было приятно, что, освоившись с местными правилами, я стала вполне достойным противником. В общем, скучать мне не приходилось. Да и вообще не помнила, чтобы я хоть день скучала, как только попала в этот мир. Неужели в том разговоре в храме прозвучала правда? Я действительно притягиваю приключения — точнее, их притягивают силы, которые у меня были? Каждую свободную минутку я убегала на свидание с моей новой любовью. С морем. Вот и сегодня я любовалась бесконечным горизонтом и так засмотрелась, что вздрогнула от неожиданности, когда услышала позади себя дружелюбный голос: — Анар. Я обернулась с улыбкой и слегка наклонила голову: — Капитан Картас. — Я вижу, вы не устаете любоваться морем. — Да. Я родился в центре Империи и до этого момента никогда не плавал на корабле. — Хотите пройти на капитанский мостик? — А можно? — Конечно. Мы забрались по нескольким узким трапам, и вот я уже стояла на мостике рядом с рулевым и воображала себя настоящим морским корсаром. Капитан принялся развлекать меня морскими байками весьма фривольного содержания — вроде между нами, мальчиками. Я хохотала над очередной шуткой, стараясь не слишком увлекаться и контролировать голос — пожалуй, пора поработать над артефактами в этой связи, смех у меня звучал совершенно по-женски, — когда почувствовала на себе чей-то тяжелый взгляд. Правящий. И совсем рядом. Я улыбнулась ему и отступила на шаг, приглашая в компанию и демонстрируя соблюдение субординации. Тень был чем-то разозлен. Для сторонних глаз это, может быть, и не бросалось в глаза, но я уже хорошо распознавала особенности его настроения по мимике. Крылья носа заострились, глаза почернели и губы напряженно сжаты. Интересно, что случилось? Я вопросительно посмотрела на него. — Анар… ты мне нужен. Работы… много. — Вы совсем загоняли бедного парня, — вмешался капитан, — пусть хоть немного почувствует дух приключений! — Он и так этим духом весь уже пропитался насквозь, — ответ Правящего прозвучал неожиданно ядовито, — так что пора заняться ему и прямыми обязанностями, надеюсь, вы не откажете мне в этом, капитан? — а вот это уже с издевкой. Да что с ним такое? Я была в недоумении. — Вы вправе распоряжаться любым на этом судне, Правящий, — голос Картаса сделался сух. Я лишь пожала плечами и спокойно двинулась за мужчиной. Но когда мы оказались наедине в каюте, тут же спросила: — Что-то случилось? — А ты не знаешь? — Мм… вообще-то нет. — То есть ты считаешь нормальным вот так панибратски стоять с мужчиной и общаться с ним? — голос Ария звучал уже зло. У меня упала челюсть. — Арий… а ты помнишь, что я вообще-то, хм… мальчик? И капитан тешил свое самолюбие в обществе, так сказать, неоперившегося птенца, слушавшего его раскрыв рот? Он же не в курсе, что… — Зато ты, кажется, и не помнишь, кто ты есть на самом деле, — Тень распалялся все больше. — Тебе надо думать о своем поведении, о том, что не стоит выслушивать все эти пошлости, о том, что вся наша собственная команда знает, кто ты такая, и видит, что невеста Правящего ведет себя неподобающе. — Арий, — сказала я примиряюще, — в тебе говорит ревность. И мне не нравится этот разговор. Ничего плохого я не сделала, и, уверена, ты единственный, кто считает подобное поведение предосудительным. Да и если подумаешь хоть немного, то и ты так не будешь считать. Мы ведь уже говорили на эту тему… И буду честной: если бы я там была в роли твоей невесты, это бы, конечно, помешало Картасу рассказывать всякие фривольности, но это бы точно не помешало мне общаться с ним. И я бы точно так же пошла с ним на мостик. — То есть ты считаешь это приемлемым? — А ты нет? — я тоже начала заводиться. — Моя жена не будет общаться с посторонними мужчинами так! — Да как так?! — Так, как… ты это делаешь! — И кто мне запретит?