Что ж, называть ее нормальной в эту эпоху было бы все же преувеличением. Она запуталась. Ее прошлое делало ее особенной в двадцать первом веке, но было абсолютно распространенным явлением здесь. Однако в то же время в ее будущем никто не посмотрит косо на независимую женщину, которая работает в органах, а здесь же это было чем-то особенным. Может, просто я никогда не буду такой, как все. Она, должно быть, слишком стара для этого желания, но она слышала, что необходимость соответствовать норме, стремление быть частью большой группы людей было в генетическом коде человечества. С биологической точки зрения люди – социальные животные, как волки или киты и их стаи. Вот почему общественное давление могло побуждать людей совершать глупые вещи. Вот почему студент колледжа может выражать свою индивидуальность с помощью татуировок и радикальной прически или одежды, но все равно будет проходить испытания для вступления в студенческое братство. Но, черт возьми, она не могла сейчас думать о человеческих причудах. Ей нужно было думать об одном человеке – убийце. Спустя два часа она стояла у грифельной доски, а Алек развалился на одном из кресел, читая «Таймс». Они вернулись, проглотили легкий завтрак, а затем леди Этвуд уговорила своего брата сопроводить ее на пару утренних приемов. Это, должно быть, были какие-то просто знакомые, так как было еще довольно рано. Для более близких друзей вроде леди Сент-Джеймс оставалось время после полудня. Интересно, насколько это ужасно, что она уже начинала разбираться в сложной системе общественного этикета 1815 года? – Возможно, я могу взять вас на прогулку вокруг парка, – пробормотал Алек, ему, очевидно, передалось ее нервное состояние. – Это поможет вам расслабиться. – Если я хочу расслабиться, я занимаюсь йогой. – Я не знаю, что это означает, но предлагаю вам этим заняться. Вы очень напряжены, с тех пор как мы вернулись. – Я не напряжена. Я хочу сконцентрироваться на расследовании. – Она сделала паузу, потом продолжила: – Робертсу было ни к чему красть ожерелье. Думаю, я могу спокойно вычеркнуть его из списка подозреваемых. – Она нашла мокрую тряпку, немного постояла в нерешительности и вытерла его имя с доски. Все правильно. – Тогда остается пять человек, – пробормотала она. Она обернулась на Алека. – Вы сможете выяснить, где Робертс будет сегодня после полудня? Я бы хотела с ним еще раз поговорить. Алек нахмурился. – Зачем? Вы же только что стерли его имя из списка подозреваемых. – Да, но он об этом не знает. И когда я буду в следующий раз с ним разговаривать, мне не нужно будет фокусировать свое внимание на нем. Я попробую натравить его на родственников со стороны жены. – Это так работают в ФБР: стравливают людей? Она лукаво улыбнулась. – Чаще, чем вы думаете. 45 Робертс был в «Вайтс». Женщинам запрещалось переступать порог клуба джентльменов, поэтому зашел внутрь Алек, он должен был убедить графа выйти на улицу. Кендра ждала в карете, барабаня пальцами по коленям и проклиная всю эту ситуацию. Было сложно сказать, сколько она уже ждала, но ей показалось, что прошла вечность, когда дверца наконец открылась, и внутрь проследовали Алек и Робертс. Алек слегка ударил по дверце, и карета тронулась. Робертс не скрывал своего раздражения. – И что вам опять от меня нужно, мисс Донован? Вы и так всю жизнь мне испортили! – Чем это? – Из-за плохого настроения жены мне пришлось покинуть дом и пойти в клуб. – Измена может кого угодно расстроить, я полагаю. Он испепелил ее взглядом. – Ваша попытка шутить отвратительна. – Я не пыталась быть забавной. – Разве что немного саркастичной, но не забавной. – Вы хотите, чтобы мы поверили, что вы не убивали леди Довер… – Я ее не убивал! – Тогда как вы думаете, кто это мог сделать? Он уставился на нее. – Без понятия. – Ну ладно вам, у вас наверняка есть свои подозрения. Вы можете сейчас дать нам шанс сконцентрироваться на ком-то другом, а так, если честно, вы вполне себе подходите на роль подозреваемого, мистер Робертс. – Вы с ума сошли. – У вас была связь с леди Довер. – Она подняла руку и начала загибать пальцы. – Вы не хотели, чтобы об этом узнал ваш свекор, потому что он, возможно, не хотел бы делиться любовницей. Она угрожала, что расскажет Вестону… – Она не угрожала! Кендра внимательно изучала его реакцию. – Леди Довер была непостоянна. Вы не могли быть уверены в том, что она не расскажет ему. Вы убили ее, чтобы она этого точно никогда не сделала. – Это противоречит здравому смыслу. – Чиновник на Боу-стрит другого мнения. – Вы обсуждали это с Боу-стрит? – Конечно, – солгала она и наклонилась вперед, не отрывая от него взгляда. – Вы вполне сойдете за убийцу, мистер Робертс, если, конечно, не сообщите мне какое-то другое имя. Если это были не вы, то, должно быть, кто-то из семейства Вестонов. Леди Изабелла и ее муж чисты. у них есть алиби… – И у меня есть. Я был на балу. – Простите, но это маловато. Ваш дом в десяти минутах ходьбы от резиденции леди Довер. Во время бала с кучей приглашенных было проще простого в какой-то момент пропасть. Так как насчет леди Вестон? Ее там не было, например. Глаза Робертса расширились. – Вы вообще серьезно это? Леди Вестон… да вы спятили! – Потому что она женщина? Или потому что она предположительно была дома и спала? – Да и то и другое! – Он посмотрел на Алека. – Ваша светлость, это просто какой-то бред. Мисс Донован, может, и воспитанница герцога, но ей место в психушке. – Методы мисс Донован могут вас шокировать, но она таким образом пытается докопаться до правды, – сказал Алек. – Я бы предложил вам отвечать на ее вопросы. Робертс посмотрел на него так, будто и его считал сумасшедшим. – Откуда вам известно, что леди Довер в тот вечер нездоровилось? – настаивала Кендра. – Это идеальное алиби. Она говорит всем, что ей плохо, и якобы закрывается в своей комнате до утра, но вместо того, чтобы спать, направляется к дому леди Довер. Может, она просто хотела запугать ее и заставить бросить ее мужа, но что-то пошло не так. Такое случается порой. – Такое, может, случается в Америке, но не в Англии. – Правда? Я сомневаюсь, потому что кто-то здесь, в милой доброй Англии, заколол насмерть леди Довер. Алек поднял руку в знак примирения. – Давайте не будем уходить в географию. Мистер Робертс, откуда вам известно, что леди Вестон была в своей спальне в ночь убийства Кор… леди Довер? Робертс долго молчал. Затем он раздраженно пожал плечами. – После того инцидента в театре она перенервничала и слегла. Леди Франсис беспокоилась о ней и разговаривала с горничной леди Вестон. Она сообщила ей о привычке леди Вестон выпивать на ночь чай с настойкой опия, чтобы заснуть. – Похоже, леди Вестон удивительно быстро пришла в себя после смерти леди Довер, – заметила Кендра. Он еще раз пожал плечами. – Я не могу сказать вам, что происходит в женской голове. Если вам нужно подтверждение того, что леди Вестон была в кровати тогда, как она об этом заявляет, наверное, вам нужно поговорить с ее горничной мисс Обер. Она приносила леди ее чай. Кендра не сводила с него глаз. – А что насчет Вестона или его сына? – Лорд Вестон… по правде говоря, не знаю. У него горячий нрав. А то, что совершила Корделия, взбесило бы любого. Но… я не знаю. – Доусон? Робертс покачал головой. – Он маленький щенок. Он только дуться умеет. – Он часто бывает в игорных заведениях и редко выигрывает, – сказал Алек. – Ходят сплетни, что он задолжал все, что только мог. Робертс не выглядел удивленным.