— Не надо. — Естественно испытывать влечение к красивой девушке… — Прекрати это. — Никого бы не волновало, если бы ты пригласил ее на свидание. — Серьезно. Оставь это в покое. — Она смотрит на тебя в ответ, ты знаешь. — Заткнись, Гибси. — Я видел, как она это делает. — Заткнись, Гибси. — В коридорах и… — Заткнись на хуй, Гибси! — Отлично, — фыркнул он, нахмурившись. — Я не буду говорить. Я мысленно начал счет в уме до десяти, задаваясь вопросом, как долго Гибси сможет держать рот на замке, но добрался только до семи, когда он снова начал нести свою словесную чушь. — Как ты справляешься с эякуляцией? Я резко повернул к нему голову. — Прошу прощения? — Эякуляция, — пояснил Гибси с невозмутимым лицом. — Ты кажешься полным сдерживаемого разочарования. Мне просто интересно, связано ли это с членом. Ты дрочишь, да? Я знаю, что ты выбыл из строя на некоторое время, когда они распилили твой мешок с мячом, но ты в состоянии снова отрываться, не так ли? — Какого хрена? — я уставился на него. — Эти слова действительно исходят из твоего рта? Он уставился на меня с выжидающим выражением. Боже милостивый, он был серьезен. И он ждал, что я ему отвечу. Когда Гибси понял, что я не собираюсь ему отвечать, он продолжил болтать. — О, парень, это было до твоей операции, не так ли? — он бросил на меня сочувственный взгляд. — Ты не кончал месяцами. Неудивительно, что ты все время такой раздражительный, — пробормотал Гибси, озабоченно нахмурившись. — Вот почему у тебя встал, когда твоя единственная Шэннон наклонилась и показала голую задницу. Твой бедный член, должно быть, подумал, что это Рождество. — содрогнувшись, он добавил: — Бедный, бедный ублюдок. — Я не буду говорить об этом с тобой, — сказал я ему, направляясь в главное здание. — Есть некоторые вещи в жизни, которые мы не разделяем с кем-то, Гибс. — Ну, подай на меня в суд за то, что я беспокоюсь о своем лучшем друге, — парировал он, ступая рядом со мной. — Давай, Джонни, ты можешь поговорить со мной. — Я не хочу с тобой разговаривать, — рявкнул я. — Никогда об этом. — Ты знаешь, насколько пагубным может быть отсутствие освобождения для твоих яиц? — воскликнул Гибси, решив помучить меня еще немного. — Это действительно плохо, Джонни. Я видел видео в Интернете. Это было за пределами беспокойства. Яйца парня просто раздулись до такой степени, что могли взорваться… — Стоп! — я крикнул. — Пожалуйста, просто остановись! — Отлично. Просто ответь мне на один вопрос, и я оставлю это, — остановив меня, Гибси положил руки мне на плечи, посмотрел мне прямо в глаза и спросил: — Ты дрочишь себе? — Иди на хуй! — прошипел я, свирепо глядя на него и толкая в грудь. — Я да! — Гибси зашипел, широко раскрыв глаза. — Три раза в день. Сколько можешь ты? — Да, я это не делаю, — объявил я, отчаянно пытаясь скрыть свою панику, когда образы высвобождающихся мешков с шариками заплясали у меня в голове. Развернувшись, зашагал обратно по коридору к выходу. Я, блять, собирался домой. Чтобы убежать от абсолютно психически больного, который был моим лучшим другом. И чтобы проверить мои яйца. — Лучше выйти, чем войти, друг! — Гибси окликнул меня. — Практика делает совершенным. Дай мне знать, как все пройдет. Глава 8. Приступ диареи Шэннон Суббота была моим любимым днем недели по целому ряду причин. Во-первых: это был первый день выходных и самый далекий день от понедельника. Второе: не было школы. Третье и самое главное: это был день Гэльской Атлетической Асоциации. Джоуи, Олли и Тадхг большую часть субботнего дня отсутствовали дома из-за тренировок и матчей. К счастью, это означало, что мой отец тоже отсутствовал, участвуя в мероприятиях, не связанных с употреблением алкоголя. Что сделало эту конкретную субботу лучше, чем большинство, так это то, что моего отца не только весь день не было дома вместе с мальчиками, но и он направлялся на мальчишник к своему другу в Уотерфорд сегодня вечером. Зная это и спросив разрешения у мамы, я согласилась пойти в субботу днем к Клэр домой, чтобы провести время с ней и Лиззи. К трем часам я закончила все свои дела по дому, которые состояли из уборки дома сверху донизу, стирки полдюжины вещей и приготовления ужина. И хотя у меня чуть не случился сердечный приступ, когда ее брат Хьюи подъехал к моему дому со своей девушкой, чтобы забрать меня, мне удалось собраться с духом настолько, чтобы забраться на заднее сиденье его машины и воспользоваться услугами такси до их дома. Весь вечер мы набивали морды нездоровой пищей, смотрели повторы «Холм одного дерева» и сплетничали об абсолютной ерунде. Это была лучшая суббота, которая у меня была за последние годы. К семи часам я раздулась от усталости и валялась на кровати Клэр, страдая от перегрузки сахаром и слушая Лиззи, которая бубнит о том, как сильно она презирает Пирса. — Я не знаю, что я вообще в нем нашла, — ворчала она в сотый раз. — Но что бы это ни было, не стоило давать ему мою визитную карточку. — Закрой входную дверь! — Клэр завизжала, вскакивая со своего места на моих ногах, чтобы посмотреть на Лиззи. — У тебя был секс с Пирсом? — Ты не девственница, Лиззи? — у меня отвисла челюсть. — Но тебе всего шестнадцать. — Не смотри на меня так осуждающе, — проворчала она. — Только потому, что ты никогда не видел члена. — Я не видела, — предложила Клэр, подняв руку. — Даже кончик. — Я тоже, — полностью признался я, качая головой. — Я даже никогда не целовалась с мальчиком. — Это просто грустно, Шэн, — возразила Лиззи. Я покраснела, как свекла. — Не будь сукой, — съязвила Клэр. — Расскажи нам об этом. — Что тут рассказывать? — Лиззи пожала плечами. — Когда это случилось? — спросила я. — В четверг.