— Я знаю, — ответил Джонни с легкой улыбкой. — Я видел тебя. Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, что угодно, чтобы спасти себя, но вместо этого ничего не произнесла и беспомощно пожала плечами. — Ты получила мою записку? — спросил Джонни, к счастью, избавив меня от попыток составить связное предложение. — Да, и я хотела поблагодарить тебя за деньги, — сказала я ему тихим голосом. — Я просто не знала, должна ли я… — Не беспокойся об этом, — прервал он с улыбкой. — Я не ожидал благодарности. — Между прочим, это уже слишком, — быстро добавила я, заправляя волосы за ухо. — Моя мама купила новую юбку за тридцать евро. — Надеюсь, она купила тебе те колготки, которые ты хотела, — возразил он с понимающей усмешкой. О, боже милостивый. Улыбка этого парня была чем-то другим… — Э — э, да, — я густо покраснела. — Они стоили всего лишь пять евро. — Засунув руки в карманы пальто, я посмотрела на свои туфли, сделала прерывистый вдох, а затем снова посмотрела на него. — Я могу вернуть тебе все остальное… — Ни за что, — быстро отмахнулся Джонни, вытирая пятнышко грязи со щеки. — Оставь это себе. — Оставить? — Я тупо уставилась на него. — Ты не хочешь вернуть шестьдесят пять евро? — Я причинил тебе боль, — ответил он, его пронзительные голубые глаза встретились с моими. — Я облажался. Ты ничего мне не вернешь. О, слава богу, потому что мои родители никогда не вернут мне деньги. — Ты уверен? — прохрипела я. — Да, конечно, как голова? — кивнул Джонни. — Уже все в порядке, — я улыбнулась ему. — Ты уверена? — спросил он, ухмыляясь. — Никаких остаточных повреждений, которые могли бы доставить мне неприятности? Мне не нужно вызывать адвокатов, не так ли? — Ч — что? — я разинула рот, — Нет, нет. Я в порядке. Я бы никогда не подала на тебя в суд… — Я подтруниваю над тобой, Шэннон, — усмехнулся Джонни, покачав головой, — Я действительно рад, что с тобой все в порядке. — О, хорошо, — я покраснела. — Спасибо. — Джонни! — раздался громкий мужской голос, отвлекая нас обоих. Я повернула голову и увидел дородного мужчину, неторопливо приближающегося к нам с впечатляюще выглядящей камерой, привязанной к его шее. — Дай нам картинку для газеты, ладно, сынок? Я была уверена, что услышала, как Джонни пробормотал себе под нос слова «отвали», но он повернулся к фотографу и вежливо кивнул ему. — Нет проблем. — Ты молодец, — похвалил фотограф и направил камеру на Джонни, но остановился и повернулся ко мне. — Отойди с дороги, хорошо, милая? — О, точно, извините! — Я пискнула и попятилась, чтобы уйти с линии объектива. — Мы разговаривали, — выпалил Джонни. Он бросил уничтожающий взгляд на фотографа, а затем подошел прямо ко мне. — Улыбнись, — тихо проинструктировал он, притянув меня к себе и положив свою огромную грязную руку мне на бедро. — А? — Ошеломленная, я уставилась на него. — Улыбнись, — спокойно повторил Джонни, беря меня под мышку. Измотанная, я повернулась лицом к фотографу и сделала именно то, что сказал мне Джонни. Я засияла Фотограф выгнул бровь и бросил на меня любопытный взгляд, но быстро поспешил сделать то, что казалось миллионом снимков. Вспышки, исходящие от его камеры, были ослепляющими, и когда к ним присоединились еще много вспышек от других фотографов, я начал дрожать от беспокойства. Что, черт возьми, происходит? — Хорошо, этого достаточно, — заявил Джонни, подняв руку и отпустив мое бедро. — Спасибо, что пришли сегодня. Ценю Вашу поддержку. — Джонни, Джонни? — позвала одна из женщин, толпившихся вокруг нас. — Какие у вас отношения? — Личные, — хладнокровно парировал Джонни. — Как тебя зовут, милая? — спросил оригинальный фотограф, вытаскивая ручку из кармана пальто. Дрожа, я просто стояла там, чувствуя себя болваном, чувствуя на своем лице миллион пар любопытных глаз. — Шэннон Линч, — заявил Джонни с коротким кивком, а затем, игнорируя полдюжины фотографов, наблюдающих за нами, он снова обратил свое внимание на меня. — Ты придешь на вечеринку после школы? — Что они делают? — Неуверенно спросила я, не в силах сосредоточиться на том, что он только что сказал, потому что была слишком занята, наблюдая за фотографом, который что-то писал на тыльной стороне ладони, и несколькими другими репортерами, прячущимися поблизости. — Не обращай на них внимания, — сказал Джонни, покачав головой. — Они уйдут. — Они наблюдают за тобой, — прошептала я. — И я думаю, что они наблюдают за мной? Издав разочарованный рык, Джонни обернулся. — Я в школе, — заявил он резким тоном. — На территории школы. С несовершеннолетей. К счастью, это, похоже, сработало, потому что они медленно разошлись. — Это было так странно, — выдавила я, когда Джонни снова повернулся ко мне. Он с любопытством посмотрел на меня. — Тебе не нравятся такие вещи? — Это было ужасно, — выдавила я. — Все это внимание из-за глупой игры. Джонни бросил на меня еще один любопытный взгляд. Я уставилась на него, чувствуя себя совершенно сбитой с толку. — Итак, ты идешь? — Спросил Джонни. Когда я продолжала тупо смотреть на него, он уточнил. — На вечеринку. Мама Хьюи устраивает угощение для команды у них дома. — Я? — Да, ты, — ответил он, бросив на меня странный взгляд. Мое сердцебиение увеличилось до опасного уровня, когда я смотрела на этого красивого мальчика, который приглашал меня на вечеринку. Подождите, он спрашивал меня или приглашал? О боже, я не знала. Нахмурившись, Джонни добавил: — Ты дружишь с его сестрой, Клэр, не так ли? — О, — я энергично покачала головой. — О, ах, нет. Я имею в виду, да, я дружу с Клэр, но я не пойду на вечеринку. — Как так получилось? — он выгнул бровь. — Потому что мне не разрешено никуда ходить… — Я резко остановилась и быстро перевела свои слова в более безопасное русло. — Я должна помогать своей маме по вечерам. — Она беременна, — заявил он задумчивым тоном. — Да, — ответила я, а затем, поскольку я была лгунишкой, делающей ситуацию неудобной, я добавила, — Она должна родить в августе. — Поздравляю? — предложил Джонни, неловко переминаясь. Отличная работа, Шэннон, мысленно прошипела я.