Гаскон включил быструю перемотку, и транспорт понесся по бульвару с огромной скоростью, а минуты полетели, как секунды, пока время не подошло к двадцати трем часам сорока минутам, где Гаскон опять замедлил воспроизведение. – Теперь смотри, – сказал Босх. В двадцать три часа сорок три минуты автофургон выехал из проезда, ведущего к мотелю, и повернул по бульвару налево, то есть в направлении, обратном тому, каким приехал сюда. – Из студии твой клиент должен был ехать по сто десятой автостраде, свернуть на сто первую и затем на Санта-Монику, двигаясь в западном направлении, а ехать обратно – в восточном. – В управлении шерифа есть это видео? – спросил Холлер. – Пока нет. – Надо доказать, что это фургон Фостера. – Оскар, сделаете нам копию? – спросил Босх. – Микки, у тебя кто-нибудь может увеличить изображение и улучшить его? – Да, найдется человек. – А как насчет меня? – спросил Гаскон, не отрывая глаз от экрана. – А что насчет вас? – откликнулся Холлер. – Мистер Босх сказал, не подумав. Мне не нужна надгробная плита – не знаю, как ее использовать. Но вот у меня на брелоке с ключами есть флешка, и если вы сможете загрузить туда видео, я заплачу вам, хорошо заплачу. Босх удовлетворенно кивнул. Это предложение было куда лучше. – Почему бы и нет? – отозвался Гаскон. – Вполне приемлемо. Холлер достал ключи и выразительно посмотрел на брата. – Я подожду снаружи, – понимающе сказал Босх, – пока вы тут обсуждаете дела. 19 «Ну вот и все, ребята!» – прочел Босх на могильной плите Мела Бланка, чей голос звучал в тысяче с лишним мультфильмов. – Хороший был парень, – заметил подошедший Холлер. – Сколько ты отдал? – спросил Босх. – Две сотни. Вполне выгодная сделка, но мне нужен клиент, который хорошо заплатил бы мне. – Может, надо было предложить ему какую-нибудь картину? – У меня не создалось впечатления, что Гаскон увлечен живописью. Беседуя, они шли по кладбищенским лужайкам, стараясь не наступать на могилы. – В своем заключении коронер называет время смерти между десятью и двенадцатью часами ночи, – сказал Холлер. – Нам скажут, что вилка слишком большая и Фостер мог успеть добраться до дома Паркс. – Но присяжные поймут, что сторона обвинения пытается растянуть этот промежуток, – возразил Босх. – Да и зачем бы ему мчаться в Западный Голливуд насиловать и убивать Лекси Паркс после того, как он провел два часа с этим трансвеститом? И наконец, выехав отсюда, он направился не в Западный Голливуд, а в противоположную сторону. – Это все понятно. Я просто перебираю аргументы, которые может выдвинуть обвинение. На этом видео слишком много машин въезжает на стоянку мотеля и выезжает оттуда. Скажут, что он мог прыгнуть в любую из них и отправиться делать свое черное дело. Босх не стал спорить. Прилив энтузиазма, охвативший его при обнаружении возможного алиби, начал спадать. – Я хочу сказать, что нам надо быть готовыми ко всему, – произнес Холлер. – А наша находка, разумеется, может пригодиться. Босх кивнул и спросил: – Сколько времени понадобится твоему специалисту, чтобы обработать запись? – Не знаю, – ответил Холлер, – но поручу сразу же. – Правильно. Некоторое время они шли молча. Босх автоматически читал имена на надгробиях, но не мог вспомнить людей, которые их носили. – О чем задумался? – услышал он голос брата. – Да обо всем сразу. Полно возможностей, море версий. Надо изучить отчет об убийстве Аллена. – По его номеру прошлись с пылесосом, – сказал Холлер, – собрали волосы и волокна, а также сняли отпечатки пальцев. Наверное, среди всего этого материала есть вещественные доказательства того, что Да’Куан там был. – И видеозапись с его фургоном сделана как раз девятого февраля, – добавил Босх. – Да, ты молодец, что откопал ее. Потому-то я к тебе и обратился за помощью. – А я думаю, ты обратился потому, что мне можно не платить. – Какой вздор! Само собой, я тебе заплачу. Ты же у нас заказываешь музыку. – Это уже не вздор, а полная чушь. Твой сыщик рано или поздно тоже добрался бы до этого видео. – Возможно. – И как именно ты будешь действовать? Если скажешь сейчас, что хочешь познакомиться с результатами судебной экспертизы по делу Аллена, то раскроешь свои карты обвинению. Ты разве не против этого? – Я всегда против того, чтобы раскрывать что-либо обвинению. Посмотрим, что моя сотрудница сможет сделать с видео, а потом уже объявим, что у нас есть запись с этим автофургоном. – Как скажешь, – кивнул Босх. – Я, вообще-то, думаю, что тут шансов мало, особенно по части отпечатков. Если кто-то убил Аллена в этой комнате, то, скорее всего, стер их. Если бы сыщики обнаружили в номере отпечатки пальцев Фостера, то пошли бы к нему в тюрьму и спросили, что он знает об Аллене. – Или связались бы с департаментом шерифа и не стали бы вмешиваться. Во всяком случае, убийцей не мог быть Да’Куин, так как он в это время сидел за решеткой. – Слышу речь истинного адвоката. Прежде всего надо отмазать клиента. – Неплохо бы и тебе почаще думать об этом. – Вероятно. Казалось бы, на этом разговор можно было и закончить, но они продолжали расхаживать среди могил. На одной из них стоял памятник с коленопреклоненным ангелом. Крылья его были расколоты и частично отломаны, – очевидно, он был скинут когда-то на землю то ли вандалами, то ли землетрясением. Босх нарушил молчание: – Я могу пока попробовать неофициально добыть кое-какую информацию и заглянуть в отчет о расследовании дела Аллена. Постараюсь не наследить. – Да уж, пожалуйста. – А ты, мне кажется, тоже должен кое-что предпринять. – Что именно? – спросил Холлер. – Обратиться в компанию, которая делает для тебя тест ДНК, и узнать, не могут ли они провести также тест на НСП. – Что еще за НСП? – Наличие следов презерватива. – Я не улавливаю… – Если твоя лаборатория подтверждает, что это ДНК Фостера и их тестам можно верить, то надо ведь найти объяснение, как она попала в дом Паркс. Если твой клиент невиновен, то каким образом добыли его ДНК и переправили туда? Холлер застыл на месте. – Черт побери! – воскликнул он. – Это же ценнейшая мысль. Благодаря этому я смогу много чего сделать в суде. Да, Босх, это здорово. – Не спеши радоваться. Никаких вещественных доказательств у нас пока практически нет. Но я стараюсь их добыть. – По идее, криминалистическая лаборатория шерифа должна проводить тест на НСП. – Она не станет этим заниматься. Она находится в том же здании, что и лаборатория УПЛА, и я точно знаю, что ни та ни другая не включают этот тест в программу анализов. Это слишком дорогостоящая процедура. Ее выполняют только по спецзаказу, да и тогда стараются спихнуть эту работу коллегам. Я помню только один случай, когда проводился тест на НСП, – образец тогда послали в Сан-Диего. У них в лаборатории работал некий Блэкледж, который на этих презервативах собаку съел. Но он, по слухам, ушел на пенсию. – Ну и что? – сказал Холлер. – Мало разве специалистов, уволившихся с государственной службы, работают в частном секторе? – Да, конечно. Возможно, и он поступил так же.