— Попробуйте взять себя в руки, — сказал Мейсон. — Вы перенервничали и сильно возбуждены. Вам вскоре предстоит отвечать на вопросы полиции. Если вы им расскажете то, что рассказали мне, то ваше дело плохо. У вас два варианта. Или вы изображаете нервный срыв, вызываете врача, который не позволит вас никому допрашивать. Или вы должны определиться со своей версией случившегося. Вы или слышали машину, или не слышали. Так как? — Слышала, — ответила она с вызовом. — Теперь лучше. Сколько людей находится в доме? — Что вы имеете в виду? — Прислуга, домочадцы? Кто у вас живет? Я хочу знать про каждого. — Дигли, дворецкий, — начала перечислять Ева Белтер. — Да, знаю. Я его видел. И даже общался. Кто еще? Экономка у вас есть? — Миссис Вейтч. Сейчас в нашем доме еще ее дочь. Приехала на несколько дней. — А мужчины? — спросил Мейсон. — Сколько мужчин живет в доме? Только дворецкий Дигли? — Нет. Есть еще Карл Гриффин. — Гриффин? — Да, — Ева Белтер покраснела. — Именно поэтому вы назвали фамилию Гриффин, когда пришли ко мне в первый раз? — Нет. Я назвала первую фамилию, которая пришла мне на ум. Не придумывайте! Мейсон усмехнулся: — Я и не пытаюсь. Это вы любительница рассказывать сказки. — Карл Гриффин — племянник моего мужа, — принялась быстро объяснять женщина. — Он редко бывает дома по вечерам. Он настоящий гуляка, обожает вечеринки, любит хорошо повеселиться. Говорят, он частенько возвращается домой пьяным. Не знаю, правда это или нет. Они были очень близки с моим мужем. Джордж тепло относился к Карлу, — настолько, насколько он вообще способен тепло относиться к другому человеку. Вы уже явно поняли, что мой муж странный человек. Он никого не любит, а хочет владеть, доминировать, давить и уничтожать. Близких друзей у него нет. Джордж самодостаточный человек. — Я все это понимаю, — сказал Мейсон. — Но меня сейчас интересует не характер вашего мужа. Расскажите мне подробнее о Карле Гриффине. Он был дома сегодня вечером? — Нет, сегодня он ушел рано, — сообщила Ева Белтер. — Кажется, он вообще не ужинал. Насколько мне известно, он еще днем отправился в гольф-клуб. Во сколько начался дождь? — Вроде бы около шести. А что? — Поэтому я и запомнила это, — сказала она. — Днем стояла хорошая погода, и Карл ушел играть в гольф. Потом Джордж сказал, что племянник позвонил ему и предупредил, что останется на ужин в гольф-клубе и вернется поздно. — Вы уверены, что он не вернулся? — уточнил Мейсон. — Да, уверена. — И вы уверены, что слышали не его голос наверху? Ева Белтер колебалась несколько мгновений. — Нет, — наконец ответила она. — Это был ваш голос. Мейсон раздраженно буркнул что-то себе под нос. — То есть, этот голос был похож на ваш. У говорившего была такая же спокойная манера разговора. Он иногда повышал голос, но все равно казался спокойным и полностью владел собой, как это делаете вы. Но я никогда никому этого не скажу! Ни за что на свете! Даже под пытками я не стану упоминать вас, мистер Мейсон. Она с явным усилием округлила свои голубые глаза и взглянула на Мейсона отрепетированным взглядом невинного ребенка. Перри Мейсон какое-то время смотрел на нее, потом пожал плечами. — Ладно, обсудим это позже, — сказал он. — А сейчас постарайтесь взять себя в руки. Скажите, ваш муж и тот мужчина ссорились из-за вас? — О, не знаю! — воскликнула Ева Белтер. — Неужели вы не понимаете, что я не знаю, о чем они говорили? Я знаю только то, что должна туда вернуться. Что будет, если кто-нибудь обнаружит труп, пока меня не будет дома? — Вы правы, — согласился Мейсон. — Но вы ждали здесь долго, так что несколько минут роли не сыграют. Я хочу прояснить еще один вопрос перед тем, как мы поедем в ваш дом. — Что вы хотите выяснить? Мейсон взял женщину за подбородок и повернул ее лицо таким образом, чтобы свет лампочки, горевшей в салоне автомобиля, падал прямо на Еву. — Когда в комнате наверху прозвучал выстрел, там, вместе с вашим мужем, находился Гаррисон Бурк? — спросил Мейсон, медленно произнося слова. — Боже мой, нет! — с ужасом воскликнула она. — Он был вечером в вашем доме? — Нет. — Он звонил вам вечером или во второй половине дня? — Нет, — покачала головой Ева Белтер. — Я ничего не знаю про Гаррисона Бурка. Я не видела его и не разговаривала с ним после того вечера в отеле «Бичвуд». И не хочу больше его видеть. У меня из-за него одни неприятности. — Тогда откуда вы знаете, что я сказал ему о том, что ваш муж связан с «Пикантными новостями»? — неожиданно спросил Мейсон. Она опустила взгляд и попыталась высвободиться, но адвокат все также держал ее за подбородок. — Отвечайте на вопрос, — безжалостно продолжал адвокат. — Бурк рассказал вам о моем визите, когда приходил в ваш дом сегодня вечером? — Нет, днем, по телефону, — ответила она очень тихим голосом. — Так, значит, он звонил вам днем? — Да. — Сразу же после моего визита? — Думаю, да. — До того, как отправил мне деньги с посыльным? — Да. — Почему вы сразу об этом не сказали? Зачем вы солгали, что не разговаривали с ним? — Я забыла, но ведь я говорила вам раньше, что он звонил мне. Если бы я хотела вас обмануть, то вообще не сообщала бы вам эту информацию. — Вы постоянно лжете, — сказал Мейсон. — В тот раз вы упомянули его звонок лишь потому, что исключали вероятность моих подозрений насчет него. Вы не думали, что я могу предположить, что именно Бурк был в кабинете вместе с вашим мужем, когда прозвучал выстрел. — Это не так! — воскликнула она. Мейсон медленно покачал головой. — Вы маленькая лгунья, — заявил он спокойно, не выражая никаких эмоций. — Вы просто не в состоянии говорить правду никому, даже себе, и не можете вести честную игру. Вы и сейчас мне лжете. Вы знаете, кто был в комнате наверху с вашим мужем. Она покачала головой. — Нет, нет, нет, нет! — крикнула Ева Белтер. — Неужели вы не понимаете, что я не знаю, кто это был? Я думала, что это были вы. Именно поэтому я не стала звонить вам из дома. Я побежала в аптеку, где есть телефонная кабина. Я пробежала около мили. — Зачем вы это сделали? — Чтобы вы успели вернуться домой! Неужели вы не понимаете? Я хотела иметь возможность с чистой совестью сказать, что позвонила вам домой, если кто-нибудь спросит. Было бы ужасно, если бы я позвонила, а вас не оказалось дома. Особенно после того, как я узнала ваш голос! — Вы не могли узнать мой голос, — спокойно сказал адвокат. — Я думала, что узнала, — упиралась Ева Белтер. — Об этом и речи быть не может! Я спал уже два или три часа, когда вы позвонили. К сожалению, никто не может подтвердить мое алиби. Если полиция придет к выводу, что я был на месте преступления, то мне будет невероятно сложно доказать свою невиновность. Вы все правильно просчитали. Женщина смотрела на Мейсона какое-то время, потом внезапно обняла его за шею. — О, Перри, — сказала она. — Пожалуйста, не смотри на меня таким взглядом. Конечно, я тебя не выдам. Ты увяз в этом деле, как и я. Ты сделал все, чтобы спасти меня. Мы в одной лодке. Я поддержку тебя, а ты поможешь мне. Он оттолкнул ее от себя и так сильно сжал ее плечо, что она невольно разжала объятия. Затем он снова развернул ее лицо так, чтобы смог смотреть ей прямо в глаза. — Мы вместе ни в чем не увязли, миссис Белтер, — отчеканил он. — Вы — моя клиентка, и я вас защищаю. Это все. Вы поняли меня? — Да, — ответила Ева Белтер. — Чье на вас пальто?