— Именно этого я и боялся, — медленно произнес Брунольд, взвешивая каждое слово. — Кто-то украл мой глаз и оставил подделку. Я хотел вернуть оригинал. Я боялся, что он всплывет в какой-то неприятной ситуации, подобной этой. Это ужасно! Просто ужасно! — Вы удивлены? — спросил Мейсон. — Конечно, удивлен… Послушайте, не думаете же вы, что я поехал туда, убил этого типа и вставил ему в руку свой глаз? Да я бы не смог, даже если бы и хотел. Глаза-то у меня не было. Я же сегодня утром говорил вам, что кто-то украл его у меня и оставил вместо него подделку. — Вы были знакомы с Хартли Бассетом? — спросил Мейсон. Брунольд какое-то время колебался, потом ответил: — Нет, я не был с ним знаком. Не встречался с ним никогда в жизни. — А с его женой? — Я ней встречался… Да, с ней я знаком. — А парня знаете? — Дика… э-э-э… Бассета? — Да. — Да, Дика видел, с ним знаком. — И знаете Гарри Маклейна, который работал на Бассета? — Да. — Где вы с ним познакомились? В доме Бассета? — Да, там. Он работал помощником секретаря и стенографистом. Мы с ним встречались… один раз. — Разве он не представлял вас Бассету? — Нет. — А вы когда-нибудь видели Хартли Бассета? — Нет… никогда не видел. Но, конечно, про него знал. — Что вы имеете в виду? Брунольд заерзал на стуле. Ему явно было не по себе. — Послушайте, зачем вы меня допрашиваете? Это же допрос с пристрастием! — воскликнул Брунольд. — И вы меня не обманываете насчет того, что Бассет мертв? Перри Мейсон стряхнул пепел с сигареты. — Конечно, нет, — сказал он. — Ну, наверное, я могу рассказать вам всю правду, — вздохнул Брунольд. — Я достаточно хорошо знаю его жену — то есть я виделся с ней несколько раз. — И как давно вы ее знаете? — Не очень давно. — Это была платоническая дружба или нет? — Платоническая. — Когда вы виделись в последний раз? — Думаю, примерно две недели назад. — Если бы она решила, что вы от нее отдаляетесь, могла бы она что-то предпринять, чтобы вас обвинили в совершении преступления? — прямо спросил Мейсон. Брунольд чуть не выронил сигарету из рук. — Боже праведный, что вы имеете в виду? — спросил он. — Я имею в виду именно то, что сказал, Брунольд. Предположим, вы поссорились с миссис Бассет. Предположим, ее муж совершил самоубийство. Предположим, она подумала, что вы влюбились в другую женщину и собираетесь ее бросить. Есть ли вероятность того, что она попытается представить случившееся таким образом, будто ее муж не совершил самоубийство, а его убили, и вы замешаны в этом убийстве? — Зачем? — Чтобы не дать вам уйти к другой женщине. — Но нет никакой другой женщины! — А она это знала? — Да… То есть нет… Понимаете, между нами ничего нет… Она для меня никто. — Понятно, — сухо произнес Мейсон. — Когда вы впервые увидели миссис Бассет? — Примерно год назад. — А в последний раз вы видели ее примерно две недели назад? — Да. — И с тех пор не видели? — Нет. — Когда вы обнаружили, что у вас украли глаз? — Вчера поздно вечером. — Вы не думаете, что сами где-нибудь его оставили? — Конечно, нет. Его же заменили на поддельный. Это означает, что кто-то преднамеренно украл мой глаз. — А зачем его украли? — Я не знаю. — Как вы думаете, зачем его украли? — Я не могу вам ответить. — Вы познакомились с Гарри Маклейном в доме Бассета? — Да, я видел его там. — Вы знаете про недостачу? Брунольд явно колебался, потом все-таки ответил: — Да, слышал, что он свистнул деньги. — А точную сумму знаете? — Около четырех тысяч долларов. — Вы знаете молодую женщину, которую зовут Хейзел Фенвик? — Фенвик? — Да. — Нет, — ответил Брунольд. — Знаете Артура Коулмара? — Да. — Вы с ним когда-нибудь разговаривали? — Нет, но я его видел.