— Ваши? — Да. — Вы их взяли с собой прошлой ночью? — Нет. — Когда они здесь оказались? — Дик привез сегодня утром. — Что в них? — Разные вещи. — То есть вы решили сбежать? — У меня нервный стресс. Мне нужно отдохнуть. Я уеду на несколько дней, пока здесь все не утрясется. Мейсон поджав губы сказал: — У вас совсем нет мозгов? Эта самая большая глупость, которую вы только можете сделать. — А что такого, если я уеду? — спросила Сильвия Бассет. — Именно это вас и пытаются заставить сделать, — пояснил Мейсон. — Бегство считается показателем вины. Оно может быть представлено, как одно из доказательств в суде, точно так же, как любой другой факт. — Меня не найдут. — Вас арестуют, когда вы еще никуда не успеете уехать, с билетом в кармане. — Не говорите глупостей! — воскликнула Сильвия Бассет. — Я не такая дура, как вы думаете, я знаю, что нужно делать, да и я не сбегаю. Я просто не хочу… — В коридоре дежурит полицейский детектив, наблюдает за дверью в ваш номер. Еще один дежурит в холле, а третий у лифтов. На коммутаторе дежурит еще один полицейский. Следят за вами и вашим сыном, все телефонные разговоры прослушиваются. А теперь… Она прижала руку к горлу. — Боже праведный! — воскликнула Сильвия Бассет. — Вы предполагаете… — Рассказывайте все, как было, — перебил Мейсон. — Что произошло после того, как я уехал? — Да почти ничего. Мне задали несколько вопросов. Я устроила истерику. — Что вы сказали полиции? — Вначале говорила правду — что хотела обсудить с мужем один деловой вопрос. Я вошла в приемную и увидела, что Хейзел Фенвик лежит на полу. Я бросилась к ней, привела ее в чувство, и она рассказала мне о том, как мужчина с пустой глазницей выбежал из кабинета моего мужа. — А вас не спросили, почему вы сразу не пошли к мужу? Не позвали его? — Я сказала им, что занималась Хейзел Фенвик и в тот момент думала только о том, как привести ее в чувство, а о муже просто забыла. Мейсон скривился от отвращения. — Что не так? — воскликнула Сильвия Бассет. — Все. Что было дальше? — Они вели себя очень недоброжелательно, даже заговорили угрожающим тоном. Я закатила истерику и стала им врать. — И о чем вы им наврали? — Да обо всем. Сказала, что мой муж выходил, потом сказала, что не выходил. Они спросили, знаю ли я кого-нибудь с искусственным глазом, я ответила, что у моего мужа был искусственный глаз. Я смеялась и орала, они вызвали врача, но я не позволила ему к себе прикоснуться. Я настояла на том, чтобы Дик позвал моего лечащего врача. Когда он приехал, то быстро оценил ситуацию, сделал мне успокоительный укол и отправил в мою комнату. — Что было дальше? — Дик следил за происходящим, а когда понял, что никто не дежурит у черного хода, пришел за мной. Я плохо соображала после укола, шла держась за сына. Он привез меня сюда и уложил в кровать. Я проснулась сегодня рано утром и позвонила ему, пользуясь вымышленным именем, чтобы полиция не знала, кто звонит. Но если они подслушивали на коммутаторе… Боже праведный! — Вы в чем-то признались? — спросил Мпейсон. — Нет. Мне не в чем признаваться, кроме истерики. — И что там насчет истерики? — Дик спросил, рассказала ли я что-нибудь полиции, я ответила, что не рассказала, и мне удалось их обдурить этой истерикой. — Что-то еще? — Я разговаривала с ним сегодня два или три раза. — В чем-то признавались? — Ну, я с ним довольно свободно разговаривала, но серьезных признаний не делала. — А он? — Он сказал, что очень рад, что мой муж мертв. Дик его сильно ненавидел. — А теперь послушайте меня, — снова заговорил Мейсон. — Вы больше не сможете ввести полицию в заблуждение и уклониться от ответов на вопросы, когда вас станут допрашивать. Поэтому вы должны хорошо подумать над тем, что будете говорить, отработать эту версию. Что с револьвером? — Я скажу им правду. Я отдала его Дику, чтобы он мог меня защитить. — Вашего мужа убили из этого револьвера? — Не знаю. — А что с Брунольдом? — Я не знаю никакого Брунольда. — Вы должны его знать. Он отец вашего ребенка, — заметил Мейсон. Сильвия Бассет схватилась руками за край стола. — Что?! — воскликнула она. — Я выяснил это с помощью частных детективов, к которым обычно обращаюсь за помощью. И полиция точно также может добраться до этой информации. Это не так сложно. Может, Брунольд уже сам все им рассказал. Он задержан. — Даже Дик не знает, — тихо произнесла женщина. — Подозревает? — Не думаю. — Брунольд вчера вечером приходил к вам? — Нет. — Говорите правду! — Да. — Когда он ушел? — Я должна буду сообщить это полиции? — Пока не знаю. — Он ушел как раз перед тем, как я нашла Хейзел Фенвик без сознания. — А вы что делали в приемной вашего мужа? — Я отправилась туда выяснять, решила ли Хейзел вопрос с Хартли. Она долго не возвращалась, и я начала беспокоиться. — А Брунольд находился с вами, пока вы не пошли вниз? — Да. — Он все время находился рядом?