– Вы точно знаете? – Но ведь это не имеет никакого отношения к его похищению! – Не уверен. Я рекомендовал ему отправиться в морское путешествие для укрепления здоровья… – Он не мог. Окружной прокурор прислал ему какие-то бумаги. Мейсон кивнул, продолжая расхаживать по кабинету, не спуская глаз с дрожащих плеч женщины. Неожиданно он шагнул к ней и буквально вырвал из рук платок. Женщина вскочила с кресла и схватила за руку адвоката, но тот уже успел почувствовать исходивший от платка запах. Рассмеявшись, он протянул платок женщине. По щекам у него тоже побежали слезы. – Так вот что это такое! До того, как появиться у меня, вы смочили платок какой-то слезоточивой дрянью? Она промолчала. – А когда вы разговаривали с полицейскими, тоже использовали этот трюк? – Тогда мне не нужно было к этому прибегать, – сказала она, едва удерживаясь от всхлипываний. – Они меня так напугали, что со мной приключилась истерика. – Полиция поверила вашим сказкам? – По-моему, да. Они решили, что эти двое из тех детективов, что работают на вас. – Черт бы побрал вас и ваше снадобье! – рассмеялся адвокат. – Оно и меня заставляет лить слезы. Кстати, была ли на самом деле какая-то машина? – Что вы имеете в виду? – История с похитителями была на самом деле? – Нет, – честно ответила медсестра. – Просто доктор Миллсэйп уехал на некоторое время. Он не хотел выступать свидетелем на процессе и просил сказать вам об этом. – Если случится что-нибудь серьезное, вы сумеете сообщить ему? – В этом случае вы должны будете позвонить мне по телефону, но говорите отчетливо, чтобы я узнала вас по голосу, в противном случае я не поверю, что это вы. Мейсон нажал кнопку звонка на столе. В дверях появилась Делла Стрит. – Делла, проводи Мэй Стрикленд до остановки такси. – Господи, шеф! – воскликнула Делла. – Ты плачешь? – Не всем слезам стоит верить, Делла, – с некоторым трудом улыбнулся адвокат. Глава 18 Судья Маркхэм, участник многих ожесточенных поединков в зале суда, прошел на свое место, сел и оглядел собравшихся. – Слушается дело «Народ против Роды Монтейн»! – объявил он. – Обвинение готово! – заявил Джон Лукас. – Защита готова, – сказал Мейсон. Рода Монтейн сидела рядом с адвокатом, одетая в привычный костюм кофейного цвета со светлой отделкой на вороте и обшлагах. Она нервничала, что было заметно по тем взглядам, которые она бросала в зал. И в то же время в ее облике было что-то такое, что заставляло предполагать о сохранении ею самообладания даже в том случае, если суд признает ее виновной в совершении убийства первой степени. Джон Лукас поднялся, коротко изложил суть дела и вопросительно посмотрел на судью Маркхэма. После этого был утвержден состав скамьи присяжных. Каждый из присяжных по очереди заявил, что будет судить честно и объективно. – Защита может задавать присяжным вопросы, – сказал судья Маркхэм. – Ваша честь, я считаю, что лучшего состава суда мы не могли и желать. Джон Лукас вскочил на ноги и недоверчиво спросил: – Вы что же, не будете лично расспрашивать каждого присяжного? Судья Маркхэм ударил по столу молотком: – Защитник совершенно четко изложил свои намерения! Но даже бывалого судью поразила необычайная покладистость адвоката. Он достаточно повидал выступлений Мейсона на процессах и понял, что тот готовит какой-то ход. – Очень хорошо, – вздохнув, проворчал заместитель окружного прокурора. – Очень… – Теперь вы можете приступить к проверке присяжных, – сказал судья, кивая Лукасу. Обвинитель провел процедуру с особой тщательностью. Очевидно, он считал, что Мейсону удалось протащить в состав скамьи присяжных своих людей. Он не понимал, что у присутствующей публики росло предубеждение против него, придирающегося без видимых оснований к составу присяжных и пытающегося уличить их во лжи и пристрастности. Постепенно лицо судьи Маркхэма приняло благодушное выражение. Блестящими глазами он посматривал на Мейсона, разгадав его маневр. Он давно уяснил, что, если Мейсон выглядит особенно наивным и бесстрастным, значит, нужно ждать жарких боев и неожиданных выпадов. Наконец заседание началось. Джон Лукас выглядел возбужденным и напряженным. Мейсон казался изысканно вежливым и уверенным, что невиновность его клиентки будет доказана без особого труда. Первым вызвали для дачи показаний офицера Гарри Экстера. Этот свидетель выступал с присущей полицейскому подозрительностью к адвокату защиты, опасаясь какого-нибудь подвоха с его стороны. Со скрупулезной дотошностью он рассказал, как прибыл в Колмонт-апартментс, как нашел там мужчину в бессознательном состоянии и какие меры им были приняты после этого. Лукас предъявил для обозрения кольцо с ключами от гаража и машин. – Вы хотели бы их осмотреть, господин адвокат? – спросил он. Мейсон с безразличным видом покачал головой. Экстер подтвердил, что это именно те ключи, которые были найдены в квартире убитого. После этого ключи были приобщены к делу в качестве вещественного доказательства со стороны обвинения. Далее свидетель опознал фотографию комнаты, в которой был обнаружен труп, и сообщил некоторые подробности относительно положения тела и мебели. После этого к допросу приступил Мейсон. Он не повышал голоса и даже не поднял головы, продолжая сидеть в свободной позе человека, непринужденно говорившего на интересную тему. – Был ли в комнате, где обнаружен убитый, будильник? – спросил Мейсон. – Да, сэр. – Какова его судьба? – Он был изъят из квартиры в качестве вещественного доказательства. – Вы бы узнали этот будильник, если бы вам его предъявили? – Да. Мейсон повернулся к Джону Лукасу: – Будильник у вас? – Да, – ответил тот, ничего не понимая. – Будьте добры предъявить его Высокому суду. – Как только его доставят сюда, – ответил заместитель окружного прокурора. – Чем привлек ваше внимание этот будильник? – спросил Мейсон у свидетеля. – Он был поставлен на два часа ночи. Может быть, на два часа без нескольких минут. – Часы шли? – Да. – Посмотрите на фотографию. Скажите, на ней изображен тот самый будильник? – Да. – Будьте добры, покажите фотографию членам Высокого суда. Свидетель обошел присяжных, поочередно показывая каждому будильник на фотографии.