– Нет… Понимаете, ночь была душная и жаркая… Очень тихая… Ни ветра, ни грозы… Все окна были распахнуты… – Прошу отвечать на вопрос. До этого вам приходилось слышать звук дверного звонка квартиры В в Колмонт-апартментс? – повторил Мейсон. – Не помню такого случая. – После этого вы не проверяли на практике звучание звонка у соседей? – Нет… С чего бы это я вдруг стал проверять… Но я сразу же понял, что это был звонок у двери… – У меня все, – улыбнулся Мейсон, кивнув в сторону присяжных. Лукас пожелал задать свидетелю несколько дополнительных вопросов. – Независимо от того, каково расстояние между вашими домами в футах, вы могли бы определенно сказать, можно ли услышать дверной звонок у соседей? – Возражаю, ваша честь! – Мейсон вскочил на ноги. – Вопрос, заданный в такой форме, подсказывает ответ! Свидетель только что показал, что до этого случая никогда не слышал звука дверного звонка у соседей. Поэтому нельзя спрашивать, можно ли его услышать на таком расстоянии. Дело Высокого суда сделать подобный вывод. Поскольку мистер Крейндейлл никогда не слышал звонка в квартире Мокси, то может только предположительно высказать свое соображение по данному вопросу. – Возражение принято, – постановил судья Маркхэм. – Вы хорошо слышали телефонный звонок, мистер Крейндейлл? – нахмурившись, спросил Лукас. – Да, сэр. – Вы отчетливо его слышали? – Совершенно отчетливо. Настолько, что в первый момент решил, что это звонит наш телефон. – По вашему мнению, телефонный звонок сильно отличается от дверного? – Вношу протест против наводящих вопросов! – возразил Мейсон. – Протест принят, – сказал судья Маркхэм. Немного подумав, Лукас нагнулся к своему помощнику и отдал какое-то распоряжение. На его лице появилась хитрая усмешка. Выпрямившись, он сказал: – У меня все, у защиты есть еще вопросы? – Нет, – покачал головой Мейсон. – Объявляется перерыв, – объявил судья Маркхэм, – во время которого членов скамьи присяжных отвезут для осмотра места происшествия. В течение этого времени присяжные не должны формулировать или высказывать мнения по существу дела. Только когда дело будет полностью представлено им, они смогут приступить к составлению выводов. Присяжные не будут также дискутировать между собой и не позволят, чтобы о деле дискутировали в их присутствии. Обвиняемую следует отослать обратно в камеру. Глава 19 Присяжных отвезли на место происшествия в Колмонт-апартментс. Им показали оба здания и окна квартир, после чего проводили в квартиру В. По указанию Джона Лукаса его помощник к этому времени договорился с Сиднеем Отисом и получил разрешение на осмотр квартиры. Лукас подошел к судье Маркхэму, отвел его в сторону и поманил пальцем Мейсона. – Согласны ли вы проверить дверной звонок? – спросил заместитель окружного прокурора. – Я не возражаю, – сказал Мейсон. Полицейский нажал на звонок. Наверху послышалась не очень громкая трель. – Поскольку эксперимент продолжается, то звонок следует снять, надлежащим образом идентифицировать и представить как вещественное доказательство, – заявил Мейсон. – Хорошо, мы так и сделаем, – ответил Джон Лукас после небольшого раздумья. – Как зовут нынешнего хозяина этой квартиры? – Сидней Отис, – ответил его помощник. – Выпишите для него повестку, – распорядился Лукас. – Доставьте его в суд. Снимите звонок и тоже доставьте в суд… Тем временем мы проводим присяжных на второй этаж и покажем место преступления. Пусть они своими глазами увидят обстановку места убийства. При этом он многозначительно посмотрел на сопровождавшего их полицейского. Сначала присяжных провели в квартиру Крейндейлла. Когда все они столпились у раскрытых окон, из квартиры Отиса послышался настойчивый звонок. – Это же равнозначно проведению следственного эксперимента, ваша честь! – возмущенно воскликнул Мейсон, схватив судью Маркхэма за руку. – Такие вещи не делают без согласия защиты! Так вот о чем, господин обвинитель, вы шептались с полицейским перед отъездом и о чем напомнили ему только что! – Вы меня обвиняете? – возмутился Лукас. – Прекратите, господа, – вмешался судья Маркхэм. – Вы привлекаете внимание присяжных. – В таком случае мне придется просить членов Высокого суда не обращать внимания на этот звонок, – заявил Мейсон. – Что ж, – усмехнулся Лукас со злорадным огоньком в глазах, – из протокола такую запись можно убрать, но в головах присяжных она останется. Так что не советую вам настаивать на физической невозможности услышать такой звонок. Судья Маркхэм сочувственно посмотрел на Мейсона, а потом спросил: – Настаиваете ли вы еще на какой-то проверке? – Нет, – ответил Мейсон. Лукас лишь покачал головой: – В таком случае мы возвращаемся в суд. – Заседание по делу «Народ против Роды Монтейн» продолжается! – объявил судья Маркхэм. – Вызывается свидетельница Элен Крейндейлл, – сказал Джон Лукас. Миссис Крейндейлл была одета с необыкновенной тщательностью, на ее лице застыло выражение понимания всей серьезности миссии, возложенной на нее судьбой. Ее показания во всем соответствовали показаниям мужа с той лишь разницей, что она не была такой сонной, когда в соседнем доме происходила борьба. К тому времени, когда подошло время делать вечерний перерыв в заседании, Лукас успел закончить прямой допрос свидетельницы. Мейсон поднялся на ноги: – После того как ваша честь отпустит присяжных на отдых, я бы хотел обсудить один аспект дела, что лучше сделать в отсутствие господ присяжных заседателей. – Хорошо, – согласился судья Маркхэм. – Слушание дела откладывается до десяти часов утра. Присяжные не должны обсуждать это дело друг с другом или с кем-нибудь другим. – Ваша честь, – обратился Мейсон к судье после того, как присяжные покинули зал суда, – Рода Монтейн написала заявление о разводе с Карлом Монтейном. Чтобы оформить соответствующие документы для суда, мне необходимо получить показания ее нынешнего супруга. Чтобы ускорить события, я могу взять эти показания под присягой сегодня же вечером, на что испрашиваю разрешение Высокого суда. Джон Лукас, к которому вернулась вся его былая самоуверенность, сделал нетерпеливый жест. – И дураку понятно, что вся эта затея с показаниями под присягой имеет своей целью добиться свидания со свидетелем до того, как он предстанет перед судом! – высокомерно заявил он. – Что же это за свидетель, – усмехнулся Мейсон, – которого приходится держать взаперти из опасения, что он передумает и скажет Высокому суду не то, что от него ждут?! – Прекратите, господа! – приказал судья Маркхэм. – Защитник имеет право получить от свидетеля показания под присягой, раз они ему необходимы. Это вполне законно. – Я прошу разрешения на стенографию показаний мистера Монтейна моей секретаршей мисс Деллой Стрит, человеком известным и надежным. Во избежание неприятностей и пересудов при этом будет присутствовать адвокат, представляющий интересы Карла Монтейна. Но если мистер Лукас сочтет необходимым тоже присутствовать, я… – Я имею право присутствовать, если пожелаю, без вашего разрешения! – рявкнул Лукас. – Такого права у вас нет! – парировал Мейсон. – Это чисто гражданское дело и не имеет ничего общего с делом уголовным. Поэтому Карлу Монтейну пришлось нанять другого защитника. Судья Маркхэм стукнул молотком по столу и сказал: – Суд удаляется на перерыв, заседание возобновится завтра, в десять утра. Джон Лукас, не скрывая своего торжества, заметил Мейсону с едкой насмешкой в голосе: – Что-то вы сегодня выступили без присущего вам огонька, господин адвокат. Вам не удалось даже как следует допросить Крейндейллов в отношении дверного звонка. – Вы забываете, что я еще не закончил перекрестный допрос, – вежливо ответил Мейсон. Лукас издевательски рассмеялся ему в лицо, повернулся и ушел. Мейсон покинул зал суда, прошел к телефону и позвонил в отель, где остановился Филипп Монтейн. – Мистер Монтейн у себя? – спросил он. Ему ответили, что мистер Монтейн еще не возвращался.