– Жена Фолкнера. – В какое время? – Примерно полчаса назад. Быть может, немного раньше. – Вы были с его женой? – Да, мы вместе вошли в дом. Голубые глаза быстро заморгали. Карсон, казалось, хотел что-то сказать, но либо передумал, либо не смог подобрать нужных слов, и спросил резко: – Где была его жена? – Не знаю. – Кто-то пытался убить Фолкнера еще на прошлой неделе. Вы знаете об этом? – Слышал. – Кто рассказал вам об этом? – Харрингтон Фолкнер. – А его жена ничего вам не рассказывала? – Нет. – В том покушении много загадочного, – продолжил Карсон. – По словам Фолкнера, он ехал на машине, и кто-то выстрелил в него. Он заявил, что слышал звук выстрела и свист пули, пролетевшей мимо и застрявшей в обшивке салона. Так звучало его заявление полиции, но нам с мисс Стенли он не сказал ни слова. – Кто такая мисс Стенли? – Наша машинистка. – Быть может, вы мне обо всем расскажете? – Фолкнер подъехал к конторе, остановил машину у входа. Я заметил, что он достал нож и стал ковыряться в обшивке переднего сиденья, но тогда я не придал этому ни малейшего значения. – Что произошло потом? – Я увидел, что он пошел в свою квартиру, во вторую половину дома. Пробыл там минут пять. Скорее всего, звонил в полицию. Потом пришел в офис, и по его поведению, если отбросить излишнюю нервозность и раздражительность, нельзя было и подумать, что что-то произошло. На его столе лежало несколько писем. Он взял их, внимательно прочитал, потом подошел к столу мисс Стенли и продиктовал ей ответы. Она заметила, что у него дрожали руки, но в остальном он вел себя, как обычно. – Что произошло потом? – Как оказалось, Фолкнер положил пулю на стол мисс Стенли, когда подписывал одно из писем, потом мисс Стенли накрыла пулю копией письма. Но ни она, ни сам Фолкнер не заметили этого. – Значит, Фолкнер не смог отыскать пулю, когда приехала полиция? Мейсон явно заинтересовался происшествием. – Именно так. – Что произошло? – Разразился скандал. Мы узнали о покушении минут через двадцать после прихода Фолкнера. Подъехала патрульная машина, двое полицейских ворвались в контору, и Фолкнер разродился историей о том, как он ехал по дороге, услышал выстрел и почувствовал, как что-то вонзилось в сиденье в одном-двух дюймах от его тела. Он сказал, что вытащил из сиденья пулю, а полицейские сразу же поинтересовались, где же эта пуля. Потом началось веселье. Фолкнер обыскал все, но не смог ее найти. Заявил, что оставил пулю на своем столе, и дошел до обвинений, что я украл ее. – А вы чем были заняты все это время? – Так получилось, что я не вставал из-за стола с момента прихода Фолкнера до приезда полиции. Мисс Стенли готова подтвердить это. Тем не менее, увидев, куда клонит Фолкнер, я настоял, чтобы полицейские обыскали меня и мой стол. – Они так и сделали? – Конечно. Они отвели меня в ванную, раздели и тщательно обыскали одежду. Сами они отнеслись к обыску без особого энтузиазма, но я настоял. Как мне показалось, к тому времени у них уже сложилось мнение о Фолкнере как о вспыльчивом, неуравновешенном человеке. И мисс Стенли была вне себя от ярости. Она настаивала, чтобы приехала женщина из полиции и обыскала ее. Полицейские не слишком серьезно отнеслись к ее словам, тогда мисс Стенли чуть не сбросила с себя одежду прямо в кабинете. Она просто побелела от ярости. – А пуля лежала на ее столе? – Да. Она обнаружила ее ближе к вечеру, когда убирала стол, прежде чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и полицейские, когда приехали, высказали все, что о нем думают. – Например? – Они сказали, что, когда в него кто-нибудь выстрелит в следующий раз, он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Если бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер, из которого она была выпущена. Они объяснили, что пуля перестала быть вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сиденья. – Как отреагировал Фолкнер? – Был очень огорчен тем, что поднял такой шум, а потом нашел пулю на том самом месте, на котором оставил. Мейсон несколько секунд изучал Карсона. – Мистер Карсон, сейчас я задам вам вопрос, который вы надеялись не услышать, – наконец сказал адвокат. – Какой? – Карсон отвел взгляд. – Почему Фолкнер приехал домой, а не позвонил сразу же в полицию? – Думаю, он побоялся остановиться. Мейсон усмехнулся. – Ну хорошо. Я могу только догадываться, как и вы, но, вероятно, он хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома? – Насколько я знаю, да. Вечером не могла заснуть и примерно в три часа ночи приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские, она еще спала. – Полицейские заходили в жилую часть дома? – Да. – Почему? – Фолкнер произвел на них столь неблагоприятное впечатление, что они, как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел. – Зачем? – Кто знает? Фолкнер был человеком, которого трудно понять. Поймите, мистер Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он ответил утвердительно, решили взглянуть на него. – Он показал им револьвер? – Полагаю, да. Я не ходил с ними. Они отсутствовали десять-пятнадцать минут. – Когда все это случилось? – Неделю назад. – В какое время? – Около десяти часов утра. – Калибр револьвера Фолкнера? – Тридцать восьмой, насколько мне известно. Так он заявил полицейским. – А пулю какого калибра Фолкнер достал из обшивки? – Сорок пятого. – Какие отношения были у Фолкнера с женой? – Понятия не имею. – Сделайте предположение, по крайней мере. – Не могу сделать даже этого. Я слышал, как он однажды разговаривал с ней по телефону, будто с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела скрывать свои чувства. – Вы раньше враждовали с Фолкнером? – Скорее не враждовали, а придерживались разных точек зрения по некоторым вопросам. Случались трения. Но в основном наши отношения, по крайней мере внешне, выглядели дружескими. – А после этого происшествия? – После этого происшествия я взорвался. Предложил ему либо купить мою долю, либо продать свою.