Мейсон подмигнул Делле Стрит и замолчал. Полицейский повернулся к адвокату и его секретарше и посмотрел на них своими маленькими, глубоко посаженными глазами, взгляд был угрюмым и оценивающим. Через несколько минут открылась дверь дома, где убили Розу Килинг, по ступенькам сбежал лейтенант Трэгг и направился к машине. — В чем дело? — спросил он. Полицейский большим пальцем показал на сидевших сзади. — Эти птички не перестают петь, — сказал он. — Я заставил их прекратить шептаться, и они начали трепаться на каком-то непонятном языке через мою голову, когда я сел между ними. — Ясно. Мейсон, я думал, вы понимаете намеки, — обратился к нему Трэгг. — Теперь вижу, что нет. Вылезайте! — Но, лейтенант, я просто… — Вылезайте! Полицейский открыл дверцу, схватил Мейсона за отвороты плаща и заявил: — Когда лейтенант говорит «Вылезай!», это означает — вылезай. Ты слышал? — Слышал, — ответил Мейсон. — Пойдемте со мной, — приказал Трэгг. Мейсон последовал за ним на крыльцо. Внезапно Трэгг остановился и сказал: — Подождите, мне надо дать задание моему человеку. Мейсон присел на перила, а Трэгг с полицейским отошли в сторону по цементной дорожке, которая вела от входа в дом к тротуару. Они посовещались шепотом пару минут, потом полицейский направился обратно к машине, а Трэгг вернулся к Мейсону. — Чего вы добивались, Мейсон? — спросил лейтенант. — Я считаю, что мне доставили уже массу неудобств, — ответил адвокат. — Я ведь рассказал вам все, что знаю, и меня ждет работа. Трэгг кивнул. — Более того, у мисс Стрит в офисе много неотложных дел, — продолжал Мейсон. Трэгг поджал губы, уже собирался что-то сказать, но сдержался. — Или ей, или мне надо вернуться в контору, — настаивал Мейсон. Трэгг, очевидно, изменил первоначальное решение и внезапно крикнул полицейскому, сидевшему в машине: — Отвези мисс Стрит к ним в контору, оставь ее там и следуй указаниям. — Есть, — ответил тот и сразу же завел машину. — А вы возвращайтесь со мной наверх, — обратился Трэгг к Мейсону. — Мне надо с вами еще кое-что обсудить. — Рад быть вам полезен. Большая полицейская машина с шумом отъехала. — Я хотел бы, чтобы моя секретарша добралась до офиса в целости и сохранности. — О, не беспокойтесь, не беспокойтесь, — заверил Трэгг адвоката. — Мой человек будет обращаться с ней, как с коробкой яиц. Он у нас один из лучших водителей. — Но неоправданно подозрительный. — Это зависит от того, что понимать под словом «неоправданно». Он сказал, что вы шептались. — Я хотел дать Делле указания по поводу одного дела. — Вы можете доверять нашей благонадежности. — Мне не надо доверять ничьей благонадежности. У меня есть право заниматься своим делом, и, естественно, я не обязан передавать задания своей секретарше по полицейской сети… — Ладно, ладно, — прервал его Трэгг. — Не обижайтесь, Мейсон. Я просто хочу получить от вас честный рассказ обо всем случившемся. Вернемся назад на несколько минут, а потом я вас отпущу. Не вижу причин вас задерживать. Покажите мне, как была приоткрыта дверь, когда вы пришли. — Я не могу с уверенностью ответить на ваш вопрос, лейтенант. Мне показалось, что я услышал сигнал, — вы же знаете эти сигналы, которые дает электроника, открывающая замок. Трэгг, внимательно следивший за Мейсоном, кивнул и отрывисто-грубо сказал: — Продолжайте. — Ну вот. Мне показалось, что я услышал сигнал после того, как позвонил. Я не уверен в этом. Я надавил на дверь, она открылась, и я, естественно, предположил, что на мой звонок ответили. — Так была щель между косяком и дверью или нет? — Я действовал механически. Я услышал сигнал, или мне показалось, что я услышал сигнал, и я толкнул дверь. — А сейчас вы не думаете, что это был сигнал? — Навряд ли мертвая женщина могла нажать на кнопку. — Правильно, — согласился полицейский, а потом спросил: — Делла Стрит была с вами? — Да. — Вы, господин адвокат, конечно, не пытаетесь скрыть никаких улик? — Что вы имеете в виду — улик? — То, что говорю. — Насколько я понял, вы имеете в виду улики, касающиеся убийства. А что до всего остального, то у меня есть не только право, но и обязанность не сообщать кому бы то ни было то, что мне известно. — Ну-ка объясните, что вы тут напридумывали. — Я должен защищать интересы своих клиентов и не разглашать полученную от них конфиденциальную информацию. — Вы, бесспорно, не должны разглашать полученную от клиентов информацию, но это не означает, что вы имеете право скрывать какие-либо улики. — Я могу скрывать любые улики, если только это не улики, указывающие на преступление, — заявил Мейсон. — Может быть расхождение во мнении касательно того, какие улики указывают на преступление, а какие нет, — заметил Трэгг. — Возможно. — Я не хочу, чтобы вы считали, будто последнее слово в этом вопросе останется за вами. — Вы думаете, что я что-то скрываю? — Меня просто интересует, как вы вошли, и все, — ответил Трэгг. — Я вам рассказал. — Очевидно, вы ошиблись, когда, как вы утверждаете, услышали сигнал. — Это естественный логический вывод. — Вы знаете о каком-нибудь мотиве убийства? — спросил Трэгг. — Я даже никогда не видел эту женщину при жизни. — Она была медсестрой? — Насколько мне известно. — Сядьте, мистер Мейсон. Я с вами закончу через пару минут. Мне надо кое-что проверить, и я сразу же вернусь. Мейсон опустился в кресло в гостиной, а Трэгг опять направился в спальню. В коридоре периодически мелькала вспышка: работал фотограф. Адвокат нетерпеливо поглядывал на часы, потом нервно вынул портсигар из кармана, открыл, чиркнул спичкой и закурил. Полицейский, стоявший в дверях, обратился к Мейсону: — Будьте добры, мистер Мейсон, положите использованную спичку себе в карман. Она может помешать делу, если вы оставите ее здесь в пепельнице.