— Ну, тогда залога не будет — в этом случае подобного разрешения не получишь. — Хорошо, вы вынуждаете меня. Я предъявлю ей обвинение в убийстве. — Ой-ой-ой! — воскликнул Мейсон. — Тогда вы снесете яйцо, из которого никогда не вылупится цыпленок. — Если и дальше станете давить на меня, я так и сделаю, — пригрозил Трэгг. — Давайте. Я давлю. Я представляю мисс Марлоу. Она освобождена по приказу суда. Она уходит со мной. Вон в коридоре стоит должностное лицо, в обязанности которого входит проследить за исполнением судебного постановления. В этом постановлении особо указано, что она выходит на свободу после уплаты залога в сумме две с половиной тысячи долларов. Деньги уплачены — вот квитанция. Пойдемте, мисс Марлоу. Марлин встала со стула. На какое-то мгновение ей показалось, что у нее подогнутся ноги и она упадет лицом на пол. Она глубоко вздохнула и пошла, ожидая, что в любой момент ее остановит лейтенант Трэгг. Однако враждебно настроенный Трэгг остался молча сидеть на месте. Мейсон взял мисс Марлоу под руку, помощник шерифа поддерживал ее с другой стороны. — Вы еще об этом пожалеете, Мейсон, — пригрозил Трэгг. — Не думаю. — Кстати, у меня есть вопросы к вам. — Пожалуйста, в любое время приходите ко мне в контору, — пригласил адвокат. — Не исключено, что вам придется пожаловать сюда. — Только по ордеру, господин лейтенант. — Я могу получить ордер. — Это ваша привилегия. Дверь закрылась. — Мои услуги, кажется, больше не требуются, мистер Мейсон? — спросил помощник шерифа. — Пожалуйста, проводите нас до выхода из здания, — попросил Мейсон. Адвокат помог Марлин Марлоу спуститься по ступенькам. — Вы дрожите, — заметил он. — Я разваливаюсь на части, — призналась она. — Я хочу сейчас где-нибудь сесть и поплакать. У меня будет истерика. — Так плохо? — Все было кошмарно. Мейсон пожал руку помощнику шерифа и поблагодарил его. — Я просто выполнял свои обязанности, мистер Мейсон, — сказал тот. — Вы подготовили все документы, а мне лишь приказали их вручить, что я и сделал. — Еще раз спасибо. Марлин услышала хруст денег и заметила, как промелькнула зеленая купюра, которую Мейсон дал помощнику шерифа. Потом адвокат помог ей сесть в машину, и они сразу же отъехали от полицейского управления. — Что случилось? — спросил Мейсон. — Это было ужасно, ужасно, ужасно, ужасно… Ее голос становился все громче и громче. Казалось, слово «ужасно» засело у нее в мозгу. Язык продолжал повторять его, без сознательных усилий с ее стороны. Внезапно Мейсон затормозил. — Прекратите! — приказал он. — Нам нельзя терять время. Они могут предъявить вам обвинение в убийстве. Быстро рассказывайте мне, что случилось. Плакать будете потом. А истерику закатите, когда выпутаемся. В суровых серых, как гранит, глазах Мейсона было что-то, что заставило ее взять себя в руки. — Лейтенант Трэгг пригласил меня проехать с ним в управление, — начала она. — Потом он попросил показать ему драгоценности, подаренные матери Джорджем Эндикоттом, и очень тактично предложил мне надеть некоторые из них, причем как можно больше, потому что, уезжая из квартиры, я оставляю ее без присмотра, и не исключено, что воры… — Они вас фотографировали? — прервал Мейсон. — Полиция? Нет. — Кто-то еще? — Да. Газетные репортеры. Мейсон тихо выругался. — В чем дело? — Именно так полиция сотрудничает с прессой, — зло сказал Мейсон. — Что вы имеете в виду? — Прекрасная реклама для полиции. Вы вся обвешана драгоценностями, полученными вашей матерью от Эндикотта. Репортерам разрешают вас фотографировать. Завтра снимки появятся в утренних газетах под заголовками: «Лейтенант Трэгг допрашивает наследницу» или «На ней целое состояние, полученное матерью от покойного благодетеля». — О боже! — в отчаянии воскликнула Марлин. — Продолжайте. Что было потом? — спросил Мейсон. — Лейтенант Трэгг, видимо, задержался где-то, а меня отправили к сержанту Холкомбу и трем или четырем другим полицейским. — Насколько я понимаю, сержант Холкомб начал вас допрашивать? — Да. — Они посадили вас на стул в центре комнаты и направили вам в лицо яркий свет, — сказал Мейсон. — Они сели кругом, в комнату вошли еще какие-то люди, стали кричать на вас, вопросы сыпались со всех сторон с такой скоростью, что у вас не было времени на них отвечать, они делали всевозможные неприятные намеки, бросали вам в лицо обвинения и… — Все происходило именно так. — А затем внезапно появился лейтенант Трэгг. Он вел себя по-отечески и как истинный джентльмен. Он извинился, пригласил вас к себе в кабинет, вы вздохнули с облегчением и подумали, что он самый приятный человек на свете. — Все так и было. А откуда вы знаете? — Обычная полицейская тактика, — объяснил Мейсон. — Психологическая атака — так называемая «третья степень». Один доводит свидетеля чуть ли не до помешательства, выпытывает у него все, что тот только знает, а когда он уже отказывается говорить, дается сигнал, входит новый человек, который ведет себя как истинный джентльмен, и… — Вы хотите сказать, что все это было подстроено? — Конечно. — Но я не могу поверить, что лейтенант Трэгг такой подлый. — Лейтенант Трэгг выполняет свою работу, — пояснил Мейсон. — Ему приказывают использовать определенные методы. Он не решает, что ему делать, а что не делать. Он — один из винтиков в машине. Полиции надо получить результаты, они должны заставить людей говорить, и используют все методы, которые помогут добиться цели. Там работают изобретательные люди, не думайте, что все полицейские — идиоты. — Те, кто допрашивал меня вначале, бесспорно, были кретинами. Они… — Готов поспорить, что тем не менее они выудили у вас немало информации. — Им ничего не удавалось, пока меня не опознала свидетельница. — Какая еще свидетельница? — Женщина, которая видела, как мы все входили и выходили из квартиры Розы Килинг. — Девять из десяти, что это еще одна полицейская ловушка, — уверенно заявил Мейсон. — Свидетельница — подставное лицо. Вы ее хорошо рассмотрели? — Нет, она оставалась в тени. — Она точно указала время, когда вы пришли и когда ушли? Марлин Марлоу с минуту подумала, а затем ответила: — Нет. Она просто заявила, что я — та женщина, которую она видела выходящей из квартиры и о которой раньше рассказывала полиции. Мейсон вздохнул. — Старые уловки. Она никого не видела. Наверняка это стенографистка, работающая в вечернюю смену, или секретарь отдела залогов и поручительств. Скорее всего, она даже не знает, где живет Роза Килинг, и ни разу в жизни вас не видела. У Марлин Марлоу перехватило дыхание.