— Нет. — Это была самооборона или вы убили его из-за того, что узнали о его делах? — Я не понимаю, о чем вы говорите. — Вы знали, что ваш муж замешан в темных делишках с Медфордом Карлином? — Нет. — Вы пытаетесь защитить сына, — сказал Мейсон. — Для вас будет гораздо лучше, если вы… — Нет-нет, пожалуйста, мистер Мейсон! Я вам все рассказала. И миссис Фарго отвернулась, чтобы прекратить разговор. Вошел судья Кейт, призвал всех к тишине и объявил о начале заседания. — Ваша честь, на предыдущем заседании я проводил перекрестный допрос свидетельницы обвинения, миссис Ньютон Мейнард, — начал свое выступление Мейсон. — Мне хотелось бы продолжить перекрестный допрос, в особенности в связи с новыми фактами, которые стали известны после окончания предыдущего заседания, и новым развитием событий. — Развитие событий не имеет совершенно никакого отношения к этому делу, — вмешался окружной прокурор. — Это смотря как посмотреть, — заметил Мейсон. — Миссис Мейнард, пройдите к месту для дачи свидетельских показаний, — приказал судья Кейт. Теперь миссис Мейнард держалась совсем не так, как в предыдущий раз. Она вела себя осторожно и осмотрительно, как опытный боксер в самом начале боя. Она уселась на стул, предназначенный для дающих показания свидетелей, коснулась кончиками пальцев повязки на глазу, затем повернулась к Перри Мейсону. — Миссис Мейнард, мне хотелось бы поподробнее узнать о том, что случилось с вашим правым глазом, — объявил Мейсон. — А это какое отношение имеет к делу? — огрызнулась она. — Ваша честь, этот вопрос — пустая трата времени, — вмешался Гамильтон Бергер. — Я думаю, что всем имеющим отношение к делу лицам известно, что миссис Мейнард получила травму глаза после двадцать второго сентября. В интересующий нас период она могла видеть обоими глазами, и совершенно очевидно, что сейчас она видит и одним глазом. — Есть люди, которые могут видеть одним глазом, но не могут видеть двумя, — заметил Мейсон. — Что вы хотите этим сказать? — не понял Бергер. — Я говорю про отсутствие координации и думаю, что это может быть продемонстрировано специалистом, — ответил Мейсон. — Это имеет отношение к нашему делу? — спросил судья Кейт. — Я считаю, что да, — сказал Мейсон. — Я думаю, Ваша честь, вы вскоре поймете, что эта свидетельница не в состоянии видеть обоими глазами, но может видеть одним глазом, хотя ей, конечно, не нравится появляться в общественных местах с повязкой, полностью закрывающей один глаз. — Ничего подобного, — огрызнулась миссис Мейнард. — Я прекрасно вижу. — А я думаю, что нет, — уверенно ответил Мейсон и улыбнулся. — Что за чушь? Конечно, я все вижу. Я никогда не слышала такой глупости! У меня в глаз что-то попало, у меня инфекция глаза. Врач велел мне носить повязку. — Какой врач? — спросил Мейсон. — Э-э-э… врач, у которого я консультировалась. — Мы уходим от темы, — вмешался Гамильтон Бергер. — Все это не имеет отношения к делу. Судья Кейт в задумчивости смотрел на свидетельницу. — Я хочу подвергнуть сомнению показания этой свидетельницы, — объявил Мейсон. — Я утверждаю, что обоими глазами она не сможет опознать человека, с которым ранее встречалась и который встанет для опознания в зале суда. Я, таким образом, оспариваю доказательства стороны обвинения. — Это абсурдно! — воскликнул Бергер. — Мне нельзя снимать повязку, — заявила миссис Мейнард. — Даже ненадолго? — подозрительно спросил судья Кейт. — Ну, наверное, ненадолго можно, но все это — глупость. Если я могу видеть одним глазом, почему же я не могу видеть двумя? — Ваша честь, мне кажется, что мы наблюдаем отчаянную попытку со стороны защиты, — вмешался Гамильтон Бергер. — Видя, как развивается дело, адвокат желает использовать неприятность, случившуюся со свидетельницей. У нее инфекция глаза, и глаз должен быть забинтован. Нет сомнений, что она достаточно хорошо видит, чтобы отправиться в путешествие, и все видела, когда ехала в том автобусе… — Она может видеть достаточно хорошо, чтобы путешествовать, но это совсем не означает, что она может кого-то опознать, — заметил Мейсон. — Не может? — саркастически спросил Гамильтон Бергер. — Не может достаточно хорошо рассмотреть человека, сидящего в соседнем кресле в автобусе? Что вы несете, мистер Мейсон? Это просто смешно. Мейсон улыбнулся, посмотрел на часы и сказал: — Ваша честь, мы уже потратили несколько минут на эти пререкания. Все, что требуется от миссис Мейнард, — это временно снять повязку и опознать сидящего в зале человека, который встанет с места, получив соответствующий сигнал. — Она знает этого человека? — уточнил судья Кейт. — Я уверен, что она видела этого человека при примерно таких же обстоятельствах, как, по ее утверждению, видела обвиняемую по этому делу. — Есть ли какие-то причины не проводить этот тест? — спросил судья Кейт. — Чтобы решить этот вопрос? — Я готова и хочу его провести! — рявкнула миссис Мейнард. — Если вы, мистер Мейсон, думаете, что можете таким образом заманить меня в какую-то ловушку, то вы очень удивитесь. Я могу опознать всех, кого видела раньше. У меня хорошая, очень хорошая память на лица. И я ею горжусь. Если я хоть раз хорошо рассмотрела человека, то я его никогда не забуду. — Одну минутку, — сказал Мейсон и что-то шепнул Делле Стрит, которая сидела в части зала, отведенной для участников процесса, сразу за столом адвоката. Делла Стрит кивнула и вышла за ограждение в часть зала, отведенную для зрителей. — Я хочу заверить Суд, что я провожу эту проверку не без оснований, — заявил Мейсон. — Я думаю, что свидетельница неспособна видеть двумя глазами, хотя она может видеть одним глазом. — Это полная чушь! — рявкнула миссис Мейнард. — И я готова вам показать, какую чушь вы несете. — В таком случае будьте любезны снять вашу повязку, — обратился Мейсон к свидетельнице. Делла Стрит тем временем прошла в середину зала суда и передала записку служащему автомобильной стоянки, Перси Р. Дэнверсу, который сидел на стуле рядом с проходом. Миссис Мейнард в эти минуты возилась с повязкой, сидя на месте для дачи свидетельских показаний. — Может, вам помочь? — предложил Гамильтон Бергер, который стоял поблизости и явно заботился о комфорте свидетельницы. — Да, будьте любезны, — попросила она. — Но я должна остаться в очках. Я без очков ничего не вижу. Слепая, как сова! Я вам это уже говорила. Я хочу остаться в очках, чтобы все видеть. — Да, конечно, — кивнул Бергер. — Я держу ваши очки, миссис Мейнард. Давайте занесем в протокол, что повязка снята. Вот ваши очки, миссис Мейнард. Внесите в протокол, что свидетельница надела очки. Так, мистер Мейсон, продолжайте. На лице окружного прокурора появилась торжествующая улыбка. Мейсон повернулся к залу суда и кивнул. Перси Дэнверс встал со стула. — Кто этот человек? — спросил Мейсон. — Я не знаю, как его зовут, но я знаю, что он работает на платной стоянке у автобусного вокзала. — Вы уверены? — уточнил Мейсон. — Уверена, — отрезала миссис Мейнард. — Вы его видели на этой стоянке? — Да. — И узнали его как человека, который обслуживал вас на автостоянке? — Да, конечно. Я… я… — Она внезапно замолчала. — Продолжайте, — подбодрил Мейсон. — Я… я немного ошиблась, — заявила миссис Мейнард. — Я хотела сказать, что мне его показали здесь, в коридоре как одного из свидетелей по делу, который должен давать показания и… — А теперь, мистер Дэнверс, я хочу задать вам вопрос, на который вы можете ответить с того места, где сейчас стоите, — внезапно перебил ее Мейсон. — Не эта ли женщина ставила машину у вас на стоянке утром двадцать второго сентября? Не эта ли женщина спрашивала вас о такси? Подумайте хорошенько и… — Я не делала ничего подобного! — теперь миссис Мейнард резко перебила Мейсона. — Меня там не было. Я никогда раньше не видела этого человека — до тех пор, как его мне не показали в суде. А он никогда не видел меня. Я… — Тогда почему вы только что сказали, что видели его на стоянке? — спросил Мейсон. — Потому что я… запуталась. Я… когда-то ставила там машину. Я видела его там раньше, в прошлом видела, в другие дни задолго до двадцать второго сентября. Мейсон снова повернулся к Дэнверсу.