– Значит, мать девушки, которая сейчас живет в роскошном особняке Ренволда Браунли в Беверли-Хиллс, – беглая преступница, обвиняемая, согласно ордеру, выданному в округе Орандж двадцать два года тому назад, в непредумышленном убийстве? – Совершенно верно, – подтвердил Дрейк. – Действительно, интересная получается история. А что слышно о епископе, Пол? – Все еще без сознания в приемном отделении, но хирурги говорят, что ничего серьезного. Он придет в себя с минуты на минуту. Его переведут в частную больницу. Я узнаю, куда именно, и сообщу тебе. – За этой Ситон наблюдают? – Не то слово. Отправил туда двоих. Один караулит у парадной двери, второй – у черного хода. Жаль, что ты не позволил мне поработать с ней, Перри. Мы бы взяли ее на испуг, и она… Мейсон хохотнул. – Редко ты сталкивался с рыжеволосыми, Пол. Все будет хорошо. Выясни все, что удастся, по части Браунли, и дай мне знать, если обнаружишь что-то существенное. – Между прочим, я узнал кое-что о епископе. Он прибыл в Америку шесть дней тому назад на пароходе «Монтерей» и четыре дня прожил в Сан-Франциско, в отеле «Палас». Потом приехал сюда. – Что ж, погляди, что можно узнать о его пребывании в Сан-Франциско. Выясни, кто заходил к нему в отель и все такое. Держи меня в курсе всего. Здесь я пробуду час или около того. Потом мы с Деллой пойдем куда-нибудь пообедать. Мейсон положил трубку и продолжил кружить по кабинету. Но он не сделал и двух кругов, как Делла воскликнула: – Подойди, босс. Ты все-таки был прав. Вот оно! – Что? – Объявление. Мейсон подошел к секретарше, встал, положив руку ей на плечо и наклонился к объявлению, на которое указывал ее покрытый лаком ноготь: «ЕСЛИ ДОЧЬ ЧАРЛЬЗА У. И ГРЕЙС СИТОН, КОТОРАЯ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ПРОЖИВАЛА В РИНО, ШТАТ НЕВАДА, СВЯЖЕТСЯ С АБОНЕНТСКИМ ЯЩИКОМ «ИКС-ИГРЕК-ЗЕТ» ГАЗЕТЫ «ЛОС-АНДЖЕЛЕС ЭКЗАМИНЕР», ОНА МОЖЕТ УЗНАТЬ ЧТО-ТО ВЕСЬМА ВАЖНОЕ». Мейсон присвистнул. – Так это колонка личных объявлений, так? Делла кивнула, посмотрела на адвоката и улыбнулась. – Видишь, я верю в твои суждения даже больше, чем ты сам. Раз ты думал, что насчет объявления она говорила правду, я поставила именно на это. И после того, как мы ничего не нашли в разделах «Требуется помощь» и «Есть работа», решила заглянуть в «Личные объявления». – Давай заглянем и в «Таймс», – предложил Мейсон, – может, он разместил объявление и там. Когда опубликовали первое? – Вчера. Мейсон пододвинул к себе вчерашний номер «Таймс». Торопливо прошелся взглядом по разделу «Личные объявления», вновь присвистнул. – Смотри сюда, Делла. Вместе они прочитали: «ТРЕБУЕТСЯ ИНФОРМАЦИЯ, КОТОРАЯ ПОЗВОЛИТ МНЕ СВЯЗАТЬСЯ С ДЖЕЙНИС СИТОН, КОТОРОЙ 19 ФЕВРАЛЯ ИСПОЛНИТСЯ ДВАДЦАТЬ ДВА ГОДА. ОНА – ДИПЛОМИРОВАННАЯ МЕДСЕСТРА, РЫЖЕВОЛОСАЯ, СИНИЕ ГЛАЗА, ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ, ВЕС СТО ПЯТНАДЦАТЬ ФУНТОВ, РОСТ ПЯТЬ ФУТОВ И ОДИН ДЮЙМ[3]. ОНА – ДОЧЬ ЧАРЛЬЗА У. СИНОНА, КОТОРЫЙ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ ТОМУ НАЗАД ПОГИБ В АВТОМОБИЛЬНОЙ АВАРИИ. НАГРАДА В 25 ДОЛЛАРОВ ПЕРВОМУ, КТО СООБЩИТ ДОСТОВЕРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ. АБОНЕНТСКИЙ ЯЩИК «ЭЙ-БИ-СИ» ГАЗЕТЫ «ЛОС-АНДЖЕЛЕС ТАЙМС». Делла Стрит взяла ножницы и вырезала оба объявления. – Ну как? Мейсон широко улыбнулся. – Теперь я не упаду в глазах Дрейка. – Как я понимаю, сюжет густеет. Мейсон нахмурился. – Да, густеет, как суп, который я сварил в последнем скаутском походе. Делла рассмеялась. – Ты извинился за такой суп, шеф? – Черт, конечно, нет! Объяснил остальным, что этот рецепт узнал у шеф-повара знаменитого нью-йоркского ресторана. Это, мол, «Суп тысячи островов». Ладно, позвони Полу Дрейку и скажи, что мы идем обедать. Насчет объявлений ничего не говори. Поглядим, доберется ли он до них. И скажи, что мы встретимся после обеда. – Послушай, босс, а ты не ставишь телегу впереди лошади? Мы многое выяснили о епископе, но для него – самую малость. В конце концов, епископа интересовало расследование непредумышленного убийства. Мейсон покачал головой. – Он сказал, что его интересовало то давнее расследование. Но я почувствовал, что за этим стоит что-то еще, и не ошибся. А теперь меня тревожит, что мы столкнулись с чем-то весьма серьезным. Я пытаюсь сложить два и два, но пока получаю шесть. Глава 4 Заказывая коктейли и обед, Перри Мейсон пребывал в прекрасном расположении духа, что случалось не так и часто. Делла Стрит, проработавшая с ним много лет, без труда уловила его настроение. – Поймал волну, босс, так? Он кивнул, его глаза радостно поблескивали. – Как я люблю загадки, Делла! Ненавижу рутину. Ненавижу мелкие детали. Мне нравится разгадывать замыслы преступников. Нравится, когда люди мне лгут, а я могу поймать их на лжи. Нравится слушать людей и задаваться вопросом, сколь много в сказанном ими правда и сколько – ложь. Мне нравится складывать факты вместе, один за другим, как элементы пазла. – Так ты думаешь, что заикающийся епископ как-то пытался использовать тебя в своих интересах? Мейсон повертел в пальцах пустой бокал из-под коктейля. – Если б я это знал, Делла, – ответил он. – Епископ ведет очень тонкую игру. Я это почувствовал, едва он переступил порог моего кабинета, и сразу уловил его стремление держать меня в неведении относительно его настоящей цели. Поэтому я получаю удовольствие от того, что могу его переиграть, узнать, что он хочет до того, как соблаговолит мне рассказать. Пойдем потанцуем. Мейсон увлек ее на танцпол, где они двигались в идеальном ритме, который дается только многолетней практикой. Танец закончился и, вернувшись к столу, они увидели, что им уже принесли первое заказанное блюдо. – Расскажи мне о деле, – предложила Делла. – Если хочешь. – Хочу, – заверил ее Мейсон. – Хочу пройтись по всем фактам, только для того, чтобы увидеть, что с чем не сходится. Какие-то ты знаешь, какие-то – нет. Давай начнем с самого начала. Ко мне приходит мужчина, заявляющий, что он – австралийский епископ. Он нервничает и заикается. Всякий раз, когда заикается, злится на себя. Почему? – Потому что он знает, что епископ не должен заикаться, – ответила Делла. – Возможно, заикаться он начал недавно, испытав эмоциональный шок, и тревожится, что его ждет, если он вернется в Австралию заикой. – Прекрасно, – кивнул Мейсон. – Отличное логическое объяснение. То самое, что пришло мне в голову с самого начала. Но, допустим, этот мужчина – не епископ, а преступник, выдающий себя, по тем или иным причинам, за епископа Мэллори из австралийского Сиднея. И есть у него склонность к заиканию, когда он нервничает. И когда он изо всех сил старается не заикаться, заикание только усиливается. Вот он и боится, что заикание его выдаст. Делла медленно кивнула. – Далее, епископ хочет видеть меня из-за расследования непредумышленного убийства, – продолжил Мейсон. – Он не упоминает имен, но не вызывает сомнений, что в дело о непредумышленном убийстве вовлечена Джулия Браннер, которая стала миссис Оскар Браунли. Оскар был старшим из двух сыновей Ренволда К. Браунли. Рассказывать тебе о сыновьях Браунли необходимости нет. Младший умер шесть или семь лет тому назад. Оскар уехал с женой, и никто не знал, куда. Потом вернулся один. Над ней висело обвинение в непредумышленном убийстве, выдвинутое в округе Орандж лишь через некоторое время после той автомобильной аварии. – И что? – спросила Делла. – Так вот, допустим, я скажу тебе, что Ренволд Браунли знал о возвращении сына и опасался, как бы с ним не приехала его жена. Думаю, ему не составило труда использовать свои политические связи и добиться ордера на арест. То есть, как только она ступила бы на территорию Калифорнии, ее отправили бы в тюрьму по обвинению в непредумышленном убийстве. Делла Стрит рассеянно кивнула и отодвинула пустую тарелку. – В особняке Браунли живут его внук и внучка, так? – Совершенно верно, – кивнул Мейсон. – Филип Браунли, сын его младшего сына, и девушка, чье имя я забыл, дочь Оскара. Теперь епископ Мэллори прибывает на пароходе «Монтерей», проводит четыре или пять дней в Сан-Франциско, дает объявления в местные газеты и… – Минуточку, – прервала его Делла. – Я кое-что вспомнила. Ты сказал, что епископ прибыл на пароходе «Монтерей»? – Да, и что? – Босс, ты так много знаешь о человеческой природе. Почему стенографистки, секретарши и продавщицы читают светские новости? – Понятия не имею. Почему? Делла пожала плечами. На мгновение ее глаза затуманились. – Если бы я знала, шеф. Я умерла бы с голоду, если бы не работала, и однако мне нравится читать о тех, кто живет в Палм-Спрингс, о том, кто что делает в Голливуде, и тому подобном, и все знакомые мне секретарши ведут себя точно также. – Обойдемся без преамбулы, Делла. – Мейсон пристально посмотрел на нее. – Просто объясни, в чем дело. – Просто я вспомнила, что Джейнис Элма Браунли, внучка Ренволда К. Браунли, находилась на борту парохода «Монтерей», следующего из Сиднея в Сан-Франциско. Газеты сообщили, что вся светская жизнь на корабле вращалась вокруг этой симпатичной молодой наследницы или что-то в этом роде. В общем, ты меня понял. Видишь, босс, ты не знаешь имени внучки, зато я могу много чего рассказать тебе о ней.